Падение во грех (СИ)

Иначе нельзя….

Я задумчиво посмотрела на решётку, на тёмные стены камеры, а потом перевела взгляд на Айона. Неужели, однажды мы всё-таки выберемся отсюда?

- Если брат вызволит меня, как и сказал, – тихо произнесла я. – Я устрою тебе побег.

Я услышала, как Грешник ухмыльнулся.

- Было бы неплохо, – сказал он.

Я вновь обвела взглядом стены камеры. Неужели, когда-нибудь я увижу что-то иное? Или даже… смогу выбраться из-под власти Системы….

Неужели, свобода действительно существует?

Но мне уже не остановится… уже не вырвать Мечту из сердца… я должна идти до конца….

До конца этого мира….

====== Глава 54 ======

Боль стала моей вечной спутницей. Она терзала меня всё время, и я уже не чувствовала ничего иного. Боль в душе, в теле… все эти пытки… они калечили меня, разрушали, уничтожали… боль изводила меня, и я уже забыла, что было когда-то время, когда я не чувствовала всего этого….

Я едва могла двигаться, говорить, дышать… но очень часто, стиснув зубы, я вставала с лежанки для заключённых и подходила к Айону… целовала его, проводила руками по ранам, и позволяла входить в себя… наши тела рвало в одной агонии, но среди этого было наслаждение, огромное наслаждение, которое нельзя получить иначе….

Люди бояться боли, потому они и бояться смотреть миру в лицо. Но те, кто всё-таки решаются на это… те, кто готов смотреть в лицо правде… получат наслаждение, огромное наслаждение, которое не сравнится ни с какими благами, которые доступны в Системе. То счастье, ту Мечту, которая недоступна всем слепым людям….

Чтобы быть счастливым, нужно перенести ужасную боль. Чем сильнее боль, тем восхитительнее потом счастье. И только тот, кто готов бороться до конца, способен обрести его… настоящую свободу….

Боль, которой Система наказывает людей… источником этой боли являются люди, подвластные ей. Родные… они причиняют такую мучительную боль, что хочется сдаться и умереть….

Цепи, которыми часто удаётся сковать даже уже тех, кто смотрел миру в лицо… это цепи, что куют родные… они набрасывают их на тебя, и удерживают тебя ими… попытавшись вырваться, ты испытаешь жуткую агонию….

Да и не только родные… все люди, все люди, что подчинены Системе, сковывают тебя цепями… неосознанно, не отдавая себе в этом отчёт… но сковывают… любое неосторожное слово, любой случайный жест может быть попыткой раба надеть цепи на свободного….

Потому нам, чужим, так тяжело с другими людьми… так тяжело даже просто быть среди них, слушать их… нам, чужим, всегда легче в одиночестве… всегда хочется уйти от людской суеты….

- Можно ли вообще куда-нибудь уйти от людей? – спросила я однажды Айона.

Это было в субботу… тогда меня не навестили ни брат, ни отец, время, отведённое на посещение, как мне казалось, уже подходило к концу, и я не думала, что ко мне кто-то придёт… нельзя сказать, что я была особо расстроена… конечно, я всегда была бы рада увидеть Эрика, но уж лучше пусть меня не навещает никто, чем навещает отец….

Но даже, несмотря на то, что в эту субботу я не видела никого из родных, я не могла перестать думать о них… да и о людях вообще… о том, как поглощающая суета, как привязанность к другим сковывает нас и не даёт идти к Мечте… как часто люди, пустые, суетящиеся люди отбирают у нас время навязанными делами, правилами и глупыми, ненужными разговорами… не дают подумать… не дают мечтать… забирают силу и волю к Мечте своим непониманием и мучительной любовью…

Можно ли куда-то уйти от них?

- Только в небо, – был ответ Айона.

В небо… я посмотрела на Грешника слегка печально и покачала головой.

- Там, вне стен этой тюрьмы… – медленно проговорила я. Я всегда говорила так. Вне стен тюрьмы, а не на свободе… всё-таки… всё-таки я не могла назвать свободой окружающий мир. Ведь я знала о царящей там Системе. – Там я часто смотрела на небо… свободный, голубой простор… но слишком часто самолёты нарушали эту иллюзию покоя… и ракеты, спутники… они тоже есть в небе….

Айон презрительно усмехнулся. Как всегда усмехался в лицо Системы… как всегда усмехался, глядя на людей, пустых людей, кукол-марионеток.

- Самолёты, которые так легко сбить, – проговорил демон. – Ракеты, которым можно легко изменить траекторию. Люди не могут сами подняться в небо. И там они уязвимы, как нигде больше.

Я смотрела на Грешника, и губы мои чуть тронула улыбка.

- Небо… – проговорила я шёпотом. – Всё же это… мне бы хотелось найти спокойное место, где бы я могла думать, мечтать… где никто бы не помешал мне… где нет людей… спокойное место, созданное природой…

Айон задумался на некоторое время, после чего произнёс:

- Горы. Высоко в горах людей практически нет.

Я чуть приподняла голову.

Горы… величественное, прекрасное место… место, где небо так близко… где можно ощущать ветер, свободу….

Как хорошо бы оказаться там….

- Думаешь, нам удастся туда попасть? – спросила я Айона.

- Да, – ответил Грешник. – Если у меня будет достаточно астральной энергии….

Эти слова словно стёрли прекрасный, свободный образ гор перед моими глазами. Вновь поднялись тёмные стены камеры, железная решётка… вновь я ощутила боль в своём теле, и взглянув на Айона, вспомнила, насколько искалечен он сам….

Но всё же… всё же хоть одно мгновение, но я чувствовала Мечту….

Благодаря Айону….

Я смотрела на Грешника, и на моих губах была лёгкая улыбка. Он придавал мне духу, придавал мне волю, помогал мне выжить в этом кошмаре.

Насмешливый, жестокий, циничный, гордый… готовый идти по головам, готовый уничтожить всё, что мешает, не задумываясь что это… не задумываясь, причинять боль другим… ведь любое сочувствие к тем, кто мешает – препятствие на пути Мечты.

Айона не интересует любовь, для него не существует чувств. Они тоже – лишь препятствие к Мечте. Всё, что не помогает ему достичь Мечты – для него лишь что-то ненужное, лишь суета… всё и все.

Я знала, что если моя жизнь станет мешать Мечте Айона, он, не задумываясь, пожертвует ею….

И в этом была особая прелесть….

Ведь всё равно я бы не смогла жить, если бы Мечта не была исполнена… мне нравился Айон, нравилась его циничность, насмешливость, гордость… нравилось его презрение к рабам Системы. Ведь только такое отношение позволяет быть независимым от мнений других… от всех чувств, что мешают Мечте….

Мне нравилось, что Айон готов на всё ради своей цели, независимо от того, кого придётся уничтожить на своём пути. Вся эта глупая доброта… как смешно. Невозможно прожить, никому не причинив боли. Как бы ты ни жил, чтобы ты ни делал, ты всё равно кому-нибудь да навредишь. Доброта – это всего лишь ещё один эгоизм, попытка закрыть глаза на правду. Часто так называемые «добрячки» так уверенны в своей правоте, что уничтожают всё, что называют «злом»… или же… или же стремятся переубедить так называемое зло! Они настолько уверенны, что их цели правильны, что готовы навязать их всем окружающим, готовы заставить их верить в свои слова, не уважая мнение других, не пытаясь заметить своих ошибок…и ненавидят всех, кто их не слушает, кто с ними не согласен… они всего лишь порождают новое рабство….

Если никто не мешает тебе идти вперёд – иди. Если кто-то встал у тебя на пути – уничтожь его. Это куда лучше, чем обращать его в рабство, создавая очередное лицо Системы….

Я готова уничтожить всё. И потому я вместе с Айоном….

Стискивая зубы, я поднялась с лежанки. Я не могла идти, я практически ползла. Я чувствовала, как от боли по моим щекам текут слёзы. Чувствовала солёный вкус крови на губах… агония рвала моё тело….

Но, всё же, я добралась до Айона и коснулась его… коснулась губами его губ, коснулась руками его ран….

Вновь то, что так сближало нас в этой тюрьме… боль, становящаяся наслаждением… агония, оборачивающаяся страстью… ад становился раем, а мы… мы становились одним целым….

Испытывая все эти ощущения, мучаясь и наслаждаясь, мы не услышали скрипа решётки… и только когда раздался громкий вопль: «КАКОГО ЧЁРТА?», я отскочила от Айона, приводя в порядок свою одежду.