Призрачная любовь (СИ)

Вот она раздраженно откидывает упавшую на глаза прядь волос и тянется к бокалу вина, забирая его из Мишкиных рук.

Вот отворачивается, смущенно улыбаясь.

Широко распахнув глаза, наблюдает, как большая бабочка качается на цветке в парке. Наблюдает с загадочной полуулыбкой, так, что и не поймешь, в самом ли деле девушка улыбается, или это только мерещится, воображается, от бегущих между листьев солнечных бликов.

Вот, облокотившись о парапет старенького пароходика, блаженно жмурится и подставляет разгоряченное после летней жары лицо под охлаждающие поцелуи ветра.

Она, она, она…

Вместе с горячим воздухов вырывается из ванной, закрученная, как в кокон, в огромный халат Олега, соорудив такой же кокон на голове из полотенца.

Вкус её губ на его губах. Гибкий, теплый, податливый стан под ладонями. Мягкая округлость груди, небольшой, но красиво очерченной и легко, доверчиво прячущейся в мужской ладони.

И горьковатый запах полыни…

Все, что осталось теперь, — окровавленный влажный ком плоти, растянутый по полу.

Хотелось истерично смеяться. И кромсать, резать, уничтожать реальность, где подобные метаморфозы оказывается явью.

Тень, слетевшая с потолка, встала перед Мишкой в облике мускулистого чудовища. Люди с древних времен представляли себе демонов именно такими: сильными, подвижными, жуткими. С горящими красным факелом глазами. С вытянутой вперед клыкастой мордой, из которой как бивни, вперед, выходили острые клыки.

Клешни чудовища венчались длинными изогнутыми когтями, в которых он держал весьма странное оружие, явно не вписывающиеся в традиционное средство убийства демонов: ручка, как у гигантской электродрели и два выдвинутых вперед лезвия.

Вместо рогов лоб чудовища венчали отвратительные гигантские шишкообразные наросты.

Слетев с высоты, демон без предупреждения нанес удар. Миша покатился по земле, нелепо растянувшись у ног одного из насыщающегося зомби. Зомби с шипением выкинул вперед кисть, защищая свое "добро", и Мишка едва успел уклониться от нового удара. Очень неудачно, кстати, откатился, потому что оказалось, что лежит она на спине и не может выхватить оружие.

Воздух заполнился механическими звуками вращающегося и лязгающего метала. Только быстрая реакция да счастливый случай спасли Мишку от участи быть разрубленным на две ровные половинки.

Монструозная зомби, все-таки сподобилась дотянуться и впиякаться Мишке в ногу, повиснув на ней, как бультерьер. Боль разъедающей кислотой обожгла ногу от икры до бедра. Выхватив меч из-за спины, Мишка неумело резанул им сверху вниз. Стоило сияющему синими огоньками лезвию коснуться мертвой плоти, как та оборотилась черным вязким жирным пеплом, и пушистым гнилостным облаком осыпалась под ноги.

Развернувшись, Мишка успел подставить под вращающиеся лезвия нападающего Демона свой волшебный меч. Демон, вместо того, чтобы скрестить клинки, ушел в сторону. Чем ни мало удивил противника, считающего, что мощное оружие демона раздавит хрупкий клинок в одно мгновение.

Но рогатый, видимо, решил не рисковать.

Пользуясь паузой, парень прыгнул к стене, встав к ней спиной, чтобы не подпустить ни одной чудовище с тыла.

Странно, но тело само встало в боевую стойку, так, словно всю жизнь Мишка был закаленным воином, привычно управляющимся с холодным оружием. Походя, он обратил в пепел ещё одного жмурика, обладающего женскими очертаниями.

Баб, к слову, среди местной фауны вообще было много.

Демон перетек откуда-то сверху и встал напротив, ухмыляясь. Удивительное сочетание представляло собой животные рыло отражающее человеческий интеллект.

— Не думал я, что они пришлют сюда подмогу. Значит, ты прекрасный принц, да? — Хохотнул Демон, кружа вокруг, выбирая удобный момент для атаки. — Извини! Поскольку наша встреча для меня полная неожиданность, то от твоей принцессы я оставил лишь рожки да ножки.

Миша разворачивался, стремясь зеркально отражать движения Демона.

"Не злиться, — скомандовал он сам себе, — он нарочно старается вывести меня из себя".

— Какая забавная история получилась. Вы, люди, вообще такие интересные создания! Значит, ты любишь, — Демон бросил косой взгляд себе через плечо, — вон тот фарш? Или вернее то, чем он был прежде. Прекрасная дама предпочла тебе мертвяка. А тот вообще девочкам предпочитал мальчиков. Обидно, правда?

Мишка знал, что Демон нарочно его провоцирует. Но ничего не мог с собой поделать.

В глубине души Мишка терпеть не мог гомиков. Нет, он не хотел их расстреливать или ссылать в концлагеря, лишать гражданских прав и человеческих достоинств. Просто они вызывали в нем чувство острейшей гадливости, с которым бороться бесполезно. Ведь вот боятся же некоторые дамы безобидных и, если приглядеться, очень хорошеньких, мышек-полевок? Или разных там жучков-паучков? Бояться, вопреки всякой логике, безобидности и незлобивости характера выше названных персонажей.

А Мишка вот так вот боялся гомиков. И знать, что чистая, наивная, глупая Ленка превратилась в "фарш", как "изящно" изволил выразиться рогатый, — превратилась даже не из-за мужика, а из-за пидора?! — было больно.

До ярости. До потери разума и контроля над собой.

Не думая ни о чем, кроме как достать злобную тварь, что была не просто гомосексуалистом, это бы хрен с ним, — была мразью, которой доставляло удовольствие смешивать все вокруг себя с дерьмом, выворачивать наизнанку и пачкать, пачкать, пачкать.

— Вот это да! — хохотнул Демон. — А я слышал, что у вас там, — раскосые звериные очи над выпяченным клыкастым рылом нелепо возвелись "горе", — мужик хлюпкий пошел. У тебя техника, конечно, хромает. Но все остальное, клянусь Мраком и Бездной Хаоса, — на высоте! Давай, смертный, подбавь огоньку! Поиграем? Повеселишь меня, — так и быть, отдам тебе твою принцессу! На суп. — Мерзкий короткий смешок. — Или на память. Как пожелаешь.

Демон вился ужом, ходил колесом, летал молнией. Достать его было нереальным.

Зато периодические доставалось зомби-хрюшкам. Они взвизгивали в знак протеста, перед тем, как расплыться серым смердящим облачком. Мишкин меч срывал на них досаду за то, что главный противник все время уходил.

Все больше и больше распаляясь, Мишка убыстрял атаки. Тупо. Без всякой техники. Ибо драться не умел. Он и сам не сразу понял, что меч просто ведет за собой его руку, как если бы был живым.

— Туше, — фыркнул демон, отбрасывая собственной оружие в сторону, когда его прижали к стенке.

Мишка дрожал от нетерпеливого желания всадить вибрирующий от того же нетерпеливого желания, меч. Между его острием и черным горлом, покрытом чешуйчатой грубой кожей, оставалось несколько миллиметром.

— Оставь мне жизнь, — хмыкнул Демон. — А я помогу воскресить твою красавицу. Ну, на что тебе её жалкие останки? Если ты не некрофил, — тихо, тихо! — Угрожающе рыкнул Демон, когда Мишка приблизил кончик острия ближе. — Коснись меня этой бякой, и от меня на этом плане останутся одни воспоминания. А они вам вряд ли помогут! Но ты ведь не некрофил, правда? Тебе ведь не нравится, как она, бедная, выглядит? Давай меняться — моя жизнь на её жизнь.

Мишка задумался:

— Все, что я знаю о демонах, учит меня не верить вам, — сказал он, пытаясь хоть что-то прочесть в алых черточках, через которые Демон смотрел на свет.

Тот в ответ насмешливо фыркнул.

— Все, что я знаю о людях, вообще заставляет усомниться в их разумности. Ну, так что? Будет придерживаться сложившихся предрассудков? Или попытаемся договориться? У вас ведь любят говорить: "Дурной мир лучше хорошей ссоры"? Вот давай и не будет сориться.

Мишка колебался.

— Я ведь не Адам, — вкрадчиво шепнул Демон.

Мишка дернулся. И, глядя с ненавистью на Демона, все же опустил острие меча.

— Говори! Коли есть что сказать.

Будто легкая рябь прошла по воздуху. И вот вместо двухметрового исполина перед Мишей стоит обычный парень, ниже его ростом. Только горящие алым пламенем глаза позволяют узнать противника. Да еще голос.