Между небом и землей (СИ)

Просто то, что сейчас происходит со мной, словно самозащита, отталкивающая от него.

Еще одно значимое событие произошло пару дней назад: в одной из украденных друзьями газет на первой полосе красовалось лицо… Северуса Снейпа, что-то сжалось в груди, и глаза округлились от тоски, по-видимому такая реакция была не у меня одной, только в сердцах друзей читалось непонимание и ужас, ведь Снейп был назначен директором Хогвартса… Почему мне хотелось плакать? Я переживала за учеников школы? Что помимо зельевара там будут околачиваться брат с сестричкой, тоже двое Пожирателей — Амикус, который будет преподавать ЗОТИ и Алекто Кэрроу, ей досталось магловедение?

Гермиона сняла картину Финеаса Найджелуса – бывшего главы Хогвартса, – чей портрет был продублирован в кабинете Дамблдора, и затолкала в маленькую сумочку расшитую бисером, что была увеличена магией. Она припрятала картину в темное место, чтобы директор Блэк не шпионил за нами. Тихо, не отвлекая друзей от прочтения статьи, я отправилась в свою комнату, где из глаз брызнули слёзы отчаяния, сердечные шрамы вновь начали кровоточить, напоминая о прошлых грехах, что я совершила в подземельях Хогвартса. Еще долгое время мне на глаза попадался этот дурацкий выпуск Ежедневного Пророка, а фотография ошибки прошлого мозолила глаза, вновь и вновь принося душевную боль...

...Я осталась одна кусать локти и переживать за четверых своих друзей, пока они под видом сотрудников ищут медальон в министерстве. Спать, есть и пить я не могла. Снова взяла все их записи и начала нервно перечитывать, вроде план был идеален, но это только на бумаге, что же произойдет в реальности с ними, я предположить не могла. А если их схватят? Или не дай бог убьют… Кусая губы до ран, которые тут же заживали, я старалась больше не думать о плохом, только эти мысли все больше занимали голову. Вот прошло уже полчаса. Спокойно, Анна. Но страх за друзей вновь выворачивал наизнанку...

Я достала непонятную пыльную книгу с полки в гостиной и попыталась хоть как-то отвлечься, считала проходившие минуты, постоянно переводя взгляд от строк на настенные часы, потом, не выдержав, вскочила с места и понеслась наверх, по дороге задев стопку пергаментов, лежащих на невысокой тумбочке. Тяжело вздохнув, я опустилась на корточки, подбирать их. Нет! Опять эта газета! Да чтоб ее! Я отшвырнула номер Пророка с большой фотографией нового директора Хогвартса в горящий камин, но, к моему большому сожалению, он не долетел до места назначения. Чертыхнувшись вслух, я поднялась с пола и направилась довершать начатое – спалить дотла снейповскую фотографию. Я взяла газету в руки и поднесла к пламени.

- Еще секунда, и ты сгоришь в огне камина! – как сумасшедшая, разговаривала я с куском бумаги.

Но секунда, вторая, а мои пальцы всё не решались уничтожить фотографию. Что это? Почему я медлю? Я развернула помятый пергамент и посмотрела в темные глаза на бледном лице с крючковатым носом, обрамленные черными, как смоль, волосами до плеч, и мое сердце ёкнуло.

Снейп ухмылялся с бумаги, довольный своим назначением. Я осела на пол вновь и вновь вглядываясь в его лицо. Прошло больше трех месяцев с тех пор, как я в последний раз тебя видела… Не справившись с эмоциями, я вырвала фото из Пророка резким движением, скомкала, быстро занесла кулак над огнем, но не разжала его… Вместо этого другой рукой я отправила в огонь остальную часть газеты. Мерлинова борода! Что я творю? Сомкнутые пальцы с клочком пергамента внезапно отправились к карману джинс, и с невероятной злобой я затолкала фото как можно глубже. Ярость охватила сердце, огонь в камине дрогнул и увеличился, чувствуя стихию рядом с собой. Но внезапно он начал уменьшаться, пока совсем не потух, а я почувствовала, что изо рта начинает валить пар, а совсем угасшие огоньки камина и вовсе исчезли, оставив изморозь на углях. Меня словно ударили, я наблюдала за белеющей комнатой, словно мхом обрастающей инеем. Почему материализовалась моя сила? Какого келпи?

Мысли прервал шум, доносящийся из-за двери. Мгновенно в комнате начало теплеть, и я кинулась к входу встречать друзей, надеюсь, целых и невредимых, и застыла на месте, откуда только что поднялось чучело и поплыло в сторону темной незнакомой фигуры человека, который внезапно выхватил палочку, но не смог ничего сказать. Защита Грюма действовала. Моё сердце замерло от страха, но быстро собравшись, я скользнула в кухню, ища одно единственное существо, которое могло помочь. Пожиратель боролся с молохом, я слышала сиплые вскрики и слова заклятий, из коридора.

— Кричер, — позвола я негромко.

Эльф не появился.

— Кричер! Хозяин оставил меня за главную, появись же!

Хлопок, и эльф очутился передо мной, недоверчиво глядя на меня своими большими глазами. Я схватила его за тоненькую ручку.

— Перенеси меня отсюда подальше! — быстро приказала я.

Но эльф, похоже, не собирался подчиняться.

— Кричер подчиняется только хозяину Сириусу и Гарри Поттеру, — завизжал эльф, пытаясь вырваться из рук.

А между тем, Пожиратель, по-видимому, разобравшийся с молохом, уже шагал по коридору. Я ощутила страх, и посуда, стоящая на разделочном столе, поднялась в воздух. Энергия страха бесконтрольно образовывалась внутри, приводя все конечности в дрожь.

— Кричер! Ну же!

Но домовику было наплевать, он все также пытался отодрать мои окоченевшие от страха руки от себя, вырываясь с неистовой силой. Коротко стриженый мужчина шагнул в кухню, на ходу выпуская смертельное заклятие, я откинула эльфа к столешнице, чтобы его не зацепило, домовик ударился и упал на пол.

Похоже, Пожиратель не ожидал, что Авада не подействует, на секунду изменился в лице и посмотрел на палочку. Я почувствовала силу в руках, и посуда, висевшая в воздухе, отправилась в сторону него, колошматя по голове. В коридоре послышались шаги нескольких пар ног. Осознание того, что это, увы, не друзья пришло почти сразу. Гарри, Рон, Гермиона и Сириус больше не вернутся...

Кричер встал и вытянулся на ногах, о нет, только не это, он собрался удрать без меня. Борясь с взбесившимися кастрюлями и сковородками, волшебник успевал посылать в меня заклятия, от которых ничего не происходило, они лишь немного отталкивали меня от курса. Рука потянулась к Кричеру, и в последний момент мне удалось схватить его за маленькую хрупкую ножку. В тот же миг, знакомое ощущение сдавливания легких охватило нутро, и что-то рвануло внизу живота. Меня уносило в темноту, вдаль от Пожирателя, все еще борющегося с кухонной утварью…

====== Воссоединение ======

Голова кружилась, желудок норовил вот-вот вывернуться наизнанку. Туман в глазах нечеткой картинкой начал восстанавливать пейзаж вокруг. Тусклые тени и очертания наворачивались загадками. Наконец, картина потихоньку стала проясняться. Камни, огромные камни, квадратные, прямоугольные, серые, безликие, наваленные друг на друга, они выглядели так, будто были оставлены малышом, играющим в кирпичики, складывавшим фигуры из подаренных родителями кубиков.

Стоунхендж! Кричер! Какого гриндилоу я посреди Стоунхенджа?! Эльф поднялся с земли, отряхиваясь и морщась, видимо, путешествие ему тоже не доставило удовольствия, он не ожидал прихватить меня с собой в придачу. Что-то невнятное бормоча себе под нос, он отряхнул белое полотенце, закрученное вокруг худощавого тельца, поправил медальон, перекрутившийся на спину, и встряхнул безразмерной головой.

— Кричер, почему мы в Стоунхендже? — резко спросила я.

Эльф поморщился, ему неприятно было находится в моей компании. Он видел во мне ничтожество и не более того, возможно, его раздражало, что меня пару раз в его присутствии назвали эльфом, на что я в принципе по его суждениям не могла иметь права. Хоть нас связывало только название расы и, возможно, относительное сходство ушных раковин, он считал меня не то, что пустым местом, а низшим существом, даже грязнее, чем магглорожденные всего мира.

— Не твое дело! — визгливо произнес он.

Он силился придумать обзывательство, но, судя по его виду, ничего не приходило на ум.