Байки Чёрного Майя (СИ)

- Ясно... Автограф?

Берен тотчас же пожалел, что, кажется, только что наступил на больную мозоль, и поспешил исправить ситуацию со всем возможным юмором.

- Не-а, вот и не угадала! – сверкнул он задорной улыбкой. – Автограф – это утешение для бедных… Зачем мне след пера, что держат твои пальцы, если эти руки касались моего огнива…моего котелка. Если сама Тинувиэль из Дориата, под чьи серебряные струны танцуют души, укрывалась от дождя в моей палатке! Будь я обычным собирателем автографов, после такого мне уже нечего было бы попросить на память…. А кое-кто, похоже, всерьез решил так легко отделаться от меня! – весело подмигнул он окончательно сбитой с толку рок-звезде.

- Не автограф…не золото, естественно, хм… Но что тогда? – миндалевидные глаза эльфийки непонимающе моргнули.

- Спой… – тихо попросил Берен. – Прости, что довольно неуклюже пошутил, просто… Просто очень хотел, чтобы ты спела. Не так, как на концерте – для всех – а только для меня. Прошу…

Тинувиэль смущенно улыбнулась, и неудержимо краснея от удовольствия кончиками ушей, перекинула через плечо ремень лютни.

- Что бы ты хотел услышать? – просто спросила она.

- Ту… о высадке в Лосгаре. Ну… – Берен защелкал пальцами, лихорадочно вспоминая, как именно фраза звучала в оригинальном тексте песни. – «…АэнАрдой расчерчено поле земли…». Да, АэнАрда…

- Вообще-то она называется «Лосгарский десант». Или, в крайнем случае, «Дым над водой» – поправила его дева-менестрель.

- «Дым, прах и пепел. Дым над водой – гарь твоих побед»! – радостно закончил юноша. – Да-да, именно ее.

- Хорошо – кивнула девушка, и вдруг встав в полный рост, поднесла ладони раковиной к губам.

- «Дым над водой»! Для моего доброго друга Берена! – объявила она, будто со сцены, и озорно улыбнулась своему единственному слушателю. А потом добавила совсем тихо: – Для тебя…

Парень замер, во все глаза глядя, как загрубевшие подушечки пальцев тронули струны.

- Ах ты, блин... Умный: в дамки вышел…

– Сам виноват, между прочим… Клетку свободной зря оставил, ко мне – никаких претензий, все честно. Впрочем, можешь заново переходить, я не против.

- Да ладно, не надо… Жри на здоровье, а то гляжу: ты уж совсем оголодал, бедолага, на походных-то харчах.

В большой и полутемной комнате, за изрядно замусоренным праздничным столом шла увлекательная игра. Чем-то она немного напоминала сильно упрощенную АэнАрду, но не в том виде, в котором она известна Младшему народу. Игроки: эльф средних лет и парень, по виду похожий на Эдайн, увлеченно передвигали по расчерченной квадратами доске круглые камешки белого и черного цветов. Правила были довольно просты: если по диагонали доски оставалось свободное пространство для хода, то ваша шашка поедала шашку противника. Для пущего азарта и интереса в игру были внесены некоторые дополнения, а именно: шашки представляли собой не что иное, как кусочки зефира в белой и черной шоколадной глазури. Так что игровой термин «съел» переставал быть метафорой, а выбывшая из партии шашка немедленно становилась отличной закуской к разлитому по высоким бокалам густому красному вину.

– Финрод… хватит пить, дальше рассказывай… – нетерпеливо окликнул молодой своего соперника.

Эльф с сожалением опустил бокал на стол и вздохнул, одарив вопрошающего долгим и грустным взглядом.

- Зачем? Тебе же все это неинтересно… Про сыновей Феанора мне добавить нечего, а это… Забудь, короче! – вдруг неожиданно повеселел названный Финродом. Его тонкие пальцы быстро переместили «дамку» черного шоколада, последовательно выбив целых две шашки соперника. Тот охнул и вытаращил на доску глаза, но поздно: довольный эльф победно повертел у него перед носом битыми шашками и, потянувшись к бокалу, аккуратно надкусил одну из них.

- Между прочим, я кое-что не понял, – светским тоном заметил Финрод, делая глоток вина. – Ты же у нас вроде бы Черный Властелин, так какого фига белыми играешь? Неправильно…

- Ишь ты, чего захотел! Ешь чего дают, а темный шоколад я и сам люблю больше. Я же все-таки Черный Властелин….- ухмыльнулся хозяин.

Эльф придирчиво изучил остатки зефира, зачем-то посмотрел через бокал на просвет пламени и изрек:

- Нда-а… Как-то некрасиво получилось. Неловко.

– И-инголдо… – хозяин от возмущения даже заикаться начал. – Ты знаешь, тут закон простой: не нравится – не ешь, блин! – Да я не о том, – отмахнулся Финрод, ставя бокал на место. – Я насчет остальных…

Он кивнул головой в направлении двери.

– …они же пребывают в полной уверенности, что мы тут с тобой в могуществе состязаемся, вроде как кто кого… представляешь, я с тобой… В могуществе! Хе! Представляешь? Ну вот. А мы тут вместо этого опять пьянку устроили… – Ага, ты еще скажи, что не состязаемся! – хмыкнул его собеседник. – Очень интеллектуальная игра, между прочим… Тебе шашек мало? Так я могу и фигуры для АэнАрды принести, Курумо вырезал когда-то…сволочь.

- Ну нет… – поморщился Финрод. – Я вообще-то имел в виду дуэль до смерти или что-то вроде того, а ты мне – про шашки…

Парень вздохнул, подперев кулаком подбородок, и уставился куда-то вдаль.

– Сложно как все. Дуэль ему подавай, да еще и до смерти… Финарфиныч, ты же знаешь, я по натуре – пацифист. Ты знаешь, как меня для этого разозлить придется, у-у…

- Не пойдет! – запротестовал Финрод. – У нас с тобой и в худшие времена до драк не доходило, а уж теперь, когда я, считай, никто… Блин, да и повода-то никакого для ссоры нет…

Оба обреченно вздохнули и надолго впали в состояние крайней задумчивости. Первым осенило эльфа:

– Та-ак… предупреждаю: за Амариэ порву нафиг! – обаятельно оскалился государь Фелагунд. Черный Майя посмотрел на него с иронией.

- Не пойдет. Что я о ней могу сказать, если я ее в жизни даже в глаза не видел?

В комнате вновь повисло напряженное молчание, в котором слышался только скрип извилин да ритмичное постукивание пальцев по столешнице. На этот раз тишину нарушил Майя:

- Да, кстати… – поднял голову Черный Властелин. – Про отца хоть слово матом – и я о своем пацифизме забуду напрочь!

Эльф даже вином поперхнулся.

- Да ты что! – опешил Финрод. – Стану я твоего единственного родителя грязью поливать… за кого ты меня принимаешь! Да и вообще, он-то здесь не при чем. Вон, чего далеко за примерами ходить: сыновья – сыновьями, а того же Феанора, между прочим, до сих пор очень многие уважают…

- НЕ ПОНЯЛ?! – возмутился Майя. – Ты… ты на что, морда твоя остроухая, намекаешь?!

- Э, не… ты не так понял… Тху, сядь на место! Я вообще-то имел в виду, что я очень уважаю Мелькора Илуватаровича, и второе: отец и учитель моего друга – тоже мой друг.

- На дворцовой площади повторить сможешь? – тотчас же съязвил Майя. И получил в ответ царственно-невозмутимый взгляд:

- Да пожалуйста! – расплылся в улыбке его величество государь Фелагунд. – Да хоть десять раз. Где в твоем замке дворцовая площадь?

Гортхауэр фыркнул и плеснул себе вина.

– Вот всегда так… ага. Хотя ты молодец, хорошо вывернулся.

Государь Фелагунд виновато посмотрел на друга: извини, мол. Но Майя улыбнулся и тряхнул головой, хвост черных волос плеснул в воздухе.

– Да ладно, нормально все… Тем более, что в качестве повода для ссоры все равно мелко, так что мы вернулись к тому, с чего начали.

Приятели снова замолчали. Им бы радоваться, что у каждого из них есть такой славный друг, с которым абсолютно невозможно поссориться, но вот радостью-то как раз и не пахло. Гортхауэр мрачно потягивал вино, сидя на краю стола. Финрод грыз зефир, одновременно с этим ухитряясь мурлыкать какую-то мелодию. От нечего делать Майя навострил уши. Что-то знакомое угадывалось в мотиве, несмотря на отсутствие слов, а поскольку государь Фелагунд, помимо прочих дарований, обладал абсолютным музыкальным слухом, то случайные совпадения исключались.

– Чего-чего? – с интересом переспросил Черный Властелин, совершая эффектный разворот на полированной поверхности стола.