Судьба изменчива, как ветер (СИ)

- Конечно, Тефи. Может, баньку приказать?

- Завтра. Сейчас я должен отдохнуть. Пятнадцать дней провел в дороге, - Тефи оглядел милую с детства обстановку гостиной родного дома и пошел к лестнице, так и не выпустив из рук продолговатого чемоданчика.

***

Едва граф скрылся за дверью своей комнаты, через гостиную в кухню стремительно пробежал Теа. Около печки возился Наст, наливая горячую воду в большой медный кувшин. Припасенный таз уже стоял на столе, и в начищенном боку его весело отражались свечи.

- Я сам помогу молодому графу умыться с дороги, - отнимая у юного горничного кувшин, сказал Теа, - а ты иди, присмотри за Нанси.

Наст передернул узкими плечиками, но спорить не стал, - пускай себе идет, если хочется! С Нанси только вот возиться неохота, больно уж горласт малый, ну да не в первый раз.

- Соска на месте? – деловито осведомился он.

- Там в зыбке, с левой стороны. Найдешь. Ступай живее.

- Иду, - не тронулся с места Наст. – А с чего это граф вдруг домой вернулся, как думаешь, Теа? В нашу-то глухомань? Я бы, будь моя воля, ни за что из столицы не уехал. Там так интерес-с-на!!

- Откуда же мне знать? - задумчиво проговорил Теа, осторожно ставя кувшин в таз, - но слышал я от умных людей: в гостях хорошо, а дома лучше.

В комнату Тефана Теа вошел осторожно - вдруг бедный так намаялся в дороге, что уснул уже, не дожидаясь умывания? Вошел – и застыл на пороге, широко раскрыв глаза от удивления. Тефан вовсе не лежал и даже не сидел, а старательно и бережливо прилаживал большой холст с чьим-то портретом к своему старому самодельному этюднику. Любопытствуя, горничный подошел ближе, взглянул на холст – и ахнул в восхищении!

На портрете был изображен молодой альфа необыкновенной, поразительной красоты! На его выразительное лицо, на живые, чуточку насмешливые глаза хотелось смотреть и смотреть бесконечно.

- Это вы рисовали, Ваше Сиятельство? – благоговейным шёпотом спросил Теа, не в силах оторвать взгляд от удивительного господина.

- Я, Теа, - продолжая свое занятие, грустно отозвался Тефан.

- Какой красивый! – восхищенно продолжал горничный. – Это кто же такой будет? Ваш жених?

- Нет, милый. Это Его Королевское Величество повелитель Наймана Альберт...

- Вы видели самого Государя, Ваше Сиятельство! – восхитился Теа. – И даже писали Его божественный лик! Вы были его придворным, да? Вы танцевали с ним на балах? Как же вы могли уехать от такого красавца?

- Ах, Теа, сколько вопросов, и все сразу, - граф отошел от холста на полшага, любуясь делом своих рук, - а между тем, я еле живой от дорожной тряски. Давай-ка лучше помоги мне переодеться и полей на руки. Сегодня я ничего не могу ни говорить, ни делать, даже язык не шевелится… Спать, спать - вот единственное моё желание...

***

Утром в комнату заглянуло солнце, скользнуло теплым лучом по подушке, коснулось трепетных длинных ресниц. Тефи проснулся, но не от солнечного света, а от острого ощущения чьего-то присутствия.

«Аль, это ты?» - едва не сорвалось у него с губ.

Он открыл глаза и увидел дядю Марлина, близко рассматривавшего укрепленный на подрамнике портрет.

- Доброе утро, дядя, - приветливо улыбнулся Тефан. – Вы поднялись ко мне так рано. Который теперь час?

- Ты брал в столице уроки живописи, мой мальчик? – не сводя глаз с портрета, скорее утвердил, чем спросил князь. – Твое мастерство неизмеримо возросло. Скажи, какая волшебная сила водила твоей кистью, сынок?

«Меня вдохновляла любовь!» - Тефи не произнес вслух этих слов, но Марлин, похоже, вовсе и не ждал от него ответа.

- Судя по тому, что ты привез с собой неоконченную работу, ты приехал не в гости, так, Тефан? Ты вернулся домой насовсем?

- Совершенно верно.

- Но почему, мой милый? Что случилось?

- Случилось то, что и должно было случиться, дядя. Придворная жизнь не для меня. – Тефан, как был, в одной длинной ночной сорочке, выскользнул из постели, подбежал к князю, встал перед ним на колени и обхватил руками тонкий изящный стан. - Разве же вы не рады моему возвращению?

- Конечно, рад, малыш, но… здесь в глуши так мало радостей! Оставляя тебя в столице, я искренне надеялся, что ты найдешь там свою судьбу, выйдешь замуж и будешь счастлив! А впрочем, ладно, здесь тоже можно устроить неплохую партию. На зиму поедем в Матару и там…

- Давайте сразу же объяснимся, дядя, чтобы больше никогда не возвращаться к этому, - прервал Тефи. Он встал, накинул халат и сел на край постели. – Конечно же, я не собираюсь всю жизнь просидеть затворником в четырёх стенах, но не стройте никаких иллюзий в отношении моего замужества, ибо я не пойду замуж ни теперь, ни после. Я… я беременный, дядя, и мне вовсе не нужен никто в качестве отчима моему сыну!

- Беременный? – побелевшими губами прошептал князь. Руки его упали и бессильно повисли. – Ты беременный, Тефан? Я правильно тебя понял? Но почему же…

- Он не может быть моим мужем, - спокойно ответил Тефан.

- Но почему же? – растерянно повторил Марлин. – Он что, женат? Он обманул тебя?

- Нет, дядя. С самого начала наших отношений я знал о том, что свадьбы никогда не будет!

- Знал – и всё же пошел на это! Тефан, ты хоть понимаешь, на какую жизнь себя обрек? Внебрачный ребёнок! В наших местах! Разговоры об этом не утихнут годами.

- Вы преувеличиваете, дядя. Люди поговорят и перестанут. Внебрачных детей много, и все они находят свое место в жизни, наравне с рожденными в законном браке.