Судьба изменчива, как ветер (СИ)

- Но дед, как же так можно? - Альберт все же перебил царственного омегу, хотя никогда прежде на это не отваживался. - Вы даже не спросили моего мнения, и так внезапно объявляете о...

- Я знаю, что вы очень заняты, мой государь, поэтому взял на себя заботы по подготовке свиты и составлению маршрута кортежа, а также все предсвадебные хлопоты, - не повышая голоса, сказад Климент. - Вам остается только насладиться путешествием и приятным времяпрепровождением с вашим женихом. Кстати, принц Ричленд молод и красив, он сможет выносить не одного ребенка, осчастливив Найман долгожданным наследником трона. Мы выезжаем через два дня, не забывайте, Ваше Величество!

Оставшись один, Альберт буквально схватился за голову. Невероятно, нет, не может быть! Ну почему именно теперь дед заговорил о браке, когда он и так с трудом сдерживается, оставаясь внешне спокойным, а на самом деле кипит ключом от переполняющих его безумных чувств? Когда обидел и прогнал того единственного, кем по-настоящему дорожил, и без которого ему так плохо?

Надо немедленно вернуть Тефи обратно, тогда он сможет вынести и Ричленда, и предстоящую войну, все трудности, что выпадут ему на долю. Если любимый будет рядом, это придаст ему сил ... и счастья тоже! Он выстроит ему дворец, утопит в роскоши, исполнит все желания и оградит от зависти других омег, чтоб ни один не смог вмешаться и оклеветать его, как это сделали Айдар и Шарит.

Король вскочил и приказал подать ему карету. Помчавшись к дому графа Уллияна, он ни миг не дал себе труда подумать, как же воспримет Тефан новость о его скорой свадьбе, так было для него все просто и понятно. Он повелитель, для него иметь законного супруга и гарем вполне нормально, а о чувствах членов этого гарема можно и не помышлять...

***

Тефан сидел на жёстком диване в унылом казенном учреждении. Писец прилежно поскрипывал пером, выписывая ему подорожную, другой чиновник, бывший здесь за главного, привычно ждал, пока подчинённый закончит работу. Сердце щемило ставшей уже привычной болью, и юноша не понимал, чего сейчас желает больше, то ли уехать поскорей отсюда, то ли придумать для себя какую-то причину и остаться...

- Документец готов, Ваше Сиятельство, - наконец объявил начальник, стряхивая песок с синей казенной печати, - извольте подойти к столу и расписаться в реестре.

Граф успел только подняться с дивана, как дверь в приемную с шумом распахнулась, впустив пошпешно вошедшего солдата королевского полка. На писца явление военного не произвело никакого впечатления, видимо, такие вещи случались здесь не впервые, но чиновник повел себя иначе. Он резво вскочил и подставил ухо, прямо под пышные рыжие усы. Выслушав сообщение, переменился в лице, мельком глянул на застывшего в ожидании омегу, сверился с только что выписанной бумагой, удовлетворенно крякнул и, приняв соответствующий своему положению вид, со значением и важностью обратился к отъезжающему.

- Чрезвычайно огорчен, Ваше Сиятельство, только придется вам немного подождать. Как мне только что сообщили, вышел новый указ относительно выдачи подорожных, но не извольте беспокоиться, мы сей же час скоренько документец перепишем, только вот бланки новые доставят с нарочным.

- Да когда же вам их доставят, господин чиновник? – растерянно спросил Тефан. – Поймите, я никак не могу задерживаться! Мне надо засветло добраться до следующей почтовой станции!

- Не извольте беспокоиться, - гнул своё неумолимый чиновник, - сами понимаете, мы бы со всем нашим удовольствием, но – служба! Новому указу подчиняться обязаны. Пройдите пока в нашу гостиницу, там вам будет удобнее. Чай-обед, кресла мягкие… Талер, не стой столбом, проводи господина, да накажи там всем, чтобы как с принцем обращались!

- Просим покорно, Ваше Сиятельство, - писец угодливо распахнул перед Тефаном двери, - осторожнее, ступенечки скользкие!

- Глаз не спускай с него, - прошипел вслед начальник, - смотри, ежели что, шкуру с тебя спущу!

- Преступник что ль какой? – равнодушно поинтересовался тот. За время своей недолгой службы на заставе он успел уже насмотреться всяких чудес! И не такие ангельски красивые да благородные омежки оказывались жуткими злодеями, ворами и убийцами! И этот небось из той же породы! А иначе с чего бы ему препятствовали в смысле выезда из стольного города?!

- Типун тебе на язык, - огрызнулся начальник, - болтай поменьше!

***

В общем зале небольшой гостиницы, куда привел Тефи писец, обстановка была самая простая. Мягких кресел, о которых упоминал чиновник, не было и в помине, зато стояли четыре стола, накрытых чистыми бумазейными скатёрками, а возле них – широкие деревянные лавки - зал служил посетителям одновременно и столовой.

От печки несло приятным теплом. Тефан снял головной убор и дорожную накидку, присел к лежанке и огляделся. Постояльцев в зале было немного. На лавке у окна сидел молодой омега с маленьким ребёнком, - Тефан посмотрел на весёлого кудрявого мальчика с неведомым ранее нежным интересом, да у дальнего стола читал газету бедно одетый альфа, по виду студент.

Открылась боковая дверь, очевидно, из кухни, пахнуло рыбой. От острого запаха графа опять замутило. «Как часто мне становится плохо в последнее время, - с некоторым беспокойством подумал он, - скорей бы уж добраться до дома! А тут еще эта непонятная задержка!»

Он не поверил ни одному слову давешнего чиновника, - ни относительно новых бланков, ни каких-то неведомых указов. Что-то совсем иное крылось за всем этим, но что именно, Тефан не понимал. Кому могло понадобиться не выпускать его из столицы?

Юноша попробовал подышать, глубоко и медленно, но на сей раз легче не становилось.

- Чего изволите, молодой господин? – приветливо поклонился вышедший из кухни дородный омега. - Чаю подать или кушать закажете?

- Закройте, пожалуйста, дверь в кухню, - простонал Тефан, держась за горло, - оттуда так пахнет…

- Да вы совсем зелёный, - присмотревшись к важному посетителю, о котором особо предупредил писец, всполошился повар. – Эй, кто там есть свободный, живо морсу принесите! Да поживее, кому сказал! И дверь кухонную прикройте, ишь, как рыбой-то навоняли!

- Сейчас, сейчас, милый вы мой, - захлопотал он возле Тефи, - кисленького попьёте, враз полегчает! Уж поверьте, я такие дела хорошо знаю, на себе испытал, шутка ли, семерых на белый свет произвел.