Тайна Вечности (СИ)

В человеческом мире тоже было не спокойно. И, в конце концов, на исходе недели война охватила весь остров Нью-Йорк. Началась гражданская война: люди пошли на людей, вечники на вечников. Королевство Эльфов и Фей вспыхнуло первым…

Мотылёк, бывшая фея-фрейлина Титании, в прошлом высокопоставленная леди, дочка одного из лордов, ранее управлявших землями Королевства совместно с Его Величеством Обероном. Но впоследствии Королевство было развалено, ушло в подполье, дома лордов перессорились между собой, многие были убиты, некоторые бежали, благодаря хитроумным планам Оберона, претендовавшего на единоличное властвование. Мотылёк была взята в двор короля в качестве залога послушания гордого дома Шалотов. Свадьба с отпрыском Оберона обеспечила бы Королевству процветание, а впоследствии и армию для восстановления Былого Величия. Мотылёк разделяла надежды будущего свёкра, куда больше его сына, помимо этого она питала и собственные – на власть и значимость. Пак всё разрушил. Сначала и потом. Он всегда так делал. Мотылёк ненавидела его, если бы всё-таки не любила…

Фея прислонилась к камню. Смешно. Она не прижилась при тех, чьи мысли разделяла: Оберон, Алая Рука с их Хозяином. И всё из-за Пака. Он был поводом к тому, что она отравила Короля, он же стал причиной того, что она помогла Титании и Горчичному Зерну сбежать. Итог её действиям был неутешительным: она ранена, одна и находится в неизвестных ей туннелях. Странно, что они вообще здесь есть, ведь раньше ничего не было. Мотылёк приложила горячий лоб к холодному камню. Она шла, блуждала, петляла, бежала в потёмках уже много дней. Без ясной цели, от паранойи, от необходимости добежать хоть куда-нибудь. А конца туннелю всё не было. Мотылёк было больно и страшно.

Вдруг фея наткнулась на что-то вполне осязаемое, но невидимое. Это была стена их магической энергии, плотная и сильная. Фея не верила своим ощущениям: она была на границе Ферипорт-Лединга. Но этого туннеля раньше не было, значит, кто-то прорыл его и в городе, и за его пределами. Как же давно существует эта Алая Рука?

Вместо ответа где-то раздался громкий звук, мгновенно разносясь по туннелям многократным эхо. От испуга Мотылёк дёрнулась и, спотыкаясь, побежала вперёд, совершенно позабыв о том, что она пересекла барьер и теперь пути назад не будет. Она бежала и бежала, уходя всё дальше в город. Но тут споткнулась о камень и упала.

Ноги горели, тело билось в белой горячке, сил больше не было. Фея приложила лоб к холодному полу. Она тяжело дышала и никак не могла успокоить горячее тяжелое сердце, её слегка подташнивало.

- Сядь и подтяни ноги к коленям, - вдруг посоветовал кто-то.

Мотылёк подскочила и начала отползать к стене.

- Кто вы? Где вы?

- Ха. А я тебя знаю, - с тёмного потолка к ней опустилось красивое, но тёмное лицо. – Ты – Мотылёк из дома Шалот.

- Да, - фея слегка успокоилась, голос незнакомца был низок и приятен. Единственное, что всё ещё пугало – его свисающая вниз головой фигура, которая едва угадывалась в темноте. – А кто…- Мотылёк обессилено уронила голову на пол. Она слишком долго боролась.

Незнакомец бесшумно спрыгнул с потолка и легким движением поднял худенькую девочку на руки.

- Как ты удивительно вовремя, фея, - прошептал он, убирая светлые волосы со лба Мотылёк. А затем развернулся и полетел дальше по туннелям, унося с собой фею Мотылёк из гордого дома Шалот…

***

Алая рука. Наши дни.

Прошло два дня с тех пор, как всё пошло по косой в Алой руке. На самом деле, организация находилась в волнении такой силы с тех пор, как главную башню Ферипорта взорвали, и теперь хаос в виде Сабрины Гримм в качестве шпионки прорвал ворота и впустил в лагерь бурю. Была усилена охрана, все силы были брошены на ковку оружия, а кто был не занят этим, тот прочёсывал город и его окраины в надежде на нападение Противоборцев. Сидение по лагерям затянулось. Необходимо было действовать. Но когда? И как?

Червона не доверяла теперь никому и нечему. Все Капитаны подверглись тщательному допросу, который, что было ожидаемо, не дал ничего, но знатно потрепал всем нервы. Шпион в Алой руке был всего один. Проблема была в том, насколько хорошим шпионом выпустили из лагеря Сабрину Гримм? Что она узнала? Сколько она узнала? Червона от ужаса не могла спать и кричала громче, сильнее, неистовее, чем обычно.

Армия, стража и слуги почти ничего не знали, и, несмотря на жуткий нервоз, Королева Червей поспособствовала тому, чтобы слухи быстро рассеялись, как и следы происшествия.

После Червона заперлась в своём кабинете, куда была вызвана Сьерра, теперь настоящая. Пак видел её мельком, но готов был поспорить, что выглядела она один в один, как и влезшая в её шкуру Сабрина. Эльфа буря тоже не обошла. Но его мало волновали секреты Алой руки, куда больше свои собственные. Гримм хотела, чтобы он ушёл с ней, обратно в лагерь, обратно к хорошим, которые на проверку не всегда оказывались таковыми, но они все, безусловно, были лучше того, кто звался Хорошим мальчиком, а на самом деле представлял ту ещё гримасу жизни. Но ему верили, когда Паку – нет. Вот и вся разница. Гриммы, ставшие его семьёй, Капитаны, кого он знал в обычной жизни поимённо, выбрали не его. Но сейчас зачем он им? Вытрясти информацию и бросить умирать где-нибудь посреди леса? Магической силы на их стороне хоть отбавляй, а эльф, пусть и такой красивый, им не особенно нужен, когда есть Верховницы. Он замечательный анимаг, чуть ли не единственный в маленьком городке, где оборотни явление более частое, но даже это здесь не причём. Сам по себе, просто Пак, кому он нужен?

«Сабрина приходила для того, чтобы обнаружить планы Алой Руки и узнать личность Хозяина», - предположил он. «Я-то тут вообще причём? Или это внутренние распоряжение от…этого?»- эльф залез на свою любимую балку. Для того, чтобы успокоить суету вокруг, необходимо было хотя бы желание, которого у него не наблюдалось, поэтому он просто в ней не участвовал, и балка стала своего рода убежищем. «Она говорила, что не поняла причины моего ухода», - Пак переключился на более интересующую его тему, «но ведь всё это происходило при ней и с её участием. С другой стороны, она бы, наверное, всё что угодно сказала, лишь бы заполучить меня обратно», - он закинул руки за голову и тяжело выдохнул. «Ей стоило сказать, что она любит меня, и я бы ушёл. Смешно, но я действительно хотел это услышать. Но она не сказала. Так даже лучше. Без неё теперь лучше», - Пак почувствовал, как сердце болезненно сжалось. Чтобы Сабрина Гримм не сделала, как бы не поступила, эльф всё-таки её любил. И всё-таки. И всё-таки. Это не мешало ему теперь ненавидеть её так сильно, как это только возможно. Она оттолкнула его, когда он был рядом, а затем пришла к нему, чтобы растоптать окончательно. Это было что угодно: шпионаж, секретное задание по доставке «языка», но не миссия спасения. Сабрина Гримм не любила его даже настолько.

Эльфу уже давно не было так больно. Даже, когда Отец умер, было не так. Пульсирующая пустота заполнила его ужасающей тяжестью. Он никому не был нужен. Сам по себе. Никому.

Пак зло стёр дорожки отвратительно тёплых слёз. И достал зеркальце.

- Гласэ, - позвал он, и на поверхности появился красивый юноша с сиреневыми глазами.

- Да, Господин.

- Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду покажи. Королевство эльфов, фей, ты яви скорей.

Поверхность зеркала затуманилась, а после перед Паком появилось изображение, которое заставило его подскочить на месте. Посреди человеческого парка Нью-Йорка высился чёрный, как скала замок, а на тёмных флагах развивалась алая длань.

- Алая рука, - он весь похолодел изнутри.

Теперь Пак осталось не только в одиночестве. Он был бездомным. Его мир рухнул окончательно. Но и реальному миру оставалось недолго…

***

В комнате были занавешены окна, но тусклый свет от свечей освещал небольшое пространство. Червоне не нужно было видеть его, достаточно было слышать, слушать и внимать. А ещё докладывать.