Орудия смерти. Город Костей (СИ)

И знаешь, кому я обязан своим спасением? Джудо. Он зашел в мою комнату и, более того, обратился ко мне по имени. Джудо предложил помощь. Как выяснилось, он был в курсе моих проблем с учебой. Более того, заявил, что видит во мне задатки настоящего Охотника.

Под его руководством дело пошло на лад. Я сдал экзамены, получил первые знаки, уничтожил первого демона.

К Джудо я относился с благоговейным трепетом. В то время я считал, что солнце встает и садится только для Джудо Сердоболия. Естественно, помимо меня, он опекал и других неудачников. Например, Ходжа Старквезера, которому любовь к книгам не могла компенсировать неумение общаться с людьми; Эйлин Скарлет, брат которой женился на примитивной; Сильвера Фулбастера, которого нанесение рун приводило в состояние тихого ужаса. Всех нас Джудо собрал под своим крылом. Тогда я думал, что им движет доброта. Сейчас я придерживаюсь другого мнения: он намеренно взращивал в нас культ себя самого.

Джудо был одержим идеей, что Сумеречные охотники – вымирающая раса, потому что с каждым поколением их становится все меньше и меньше. Он мечтал, чтобы Конклав более активно использовал Чашу для создания новых Охотников. Учителям мысли Джудо казались кощунством: ведь далеко не всякий вправе решать, кто станет Сумеречным охотником, а кто нет. Тогда Джудо дерзко спросил: почему бы не превратить всех мужчин поголовно в Охотников? Что такого, если все начнут видеть Скрытый мир? Его возмущало, что Конклав эгоистично придерживает ценные знания.

Когда ему ответили, что большинство людей не в состоянии выдержать превращение в Охотника, Джудо обвинил Конклав во лжи и корыстном использовании могущества нефилимов в ограниченном кругу элиты. Теперь я думаю, что Джудо жил по принципу: цель оправдывает средства. Он убедил нашу маленькую группу в своей правоте. Созданное во имя спасения Сумеречных охотников от вымирания сообщество назвали Кругом. Конечно, в свои семнадцать лет мы не до конца понимали, что именно нужно для этого сделать, но тогда нам казалось, что в итоге важная миссия будет выполнена.

Однажды ночью отец Джудо погиб в ходе очередного рейда по стоянкам оборотней. После похорон Джудо вернулся в школу с красными знаками скорби. С тех пор он очень изменился: добродушное настроение перемежалось вспышками ярости, граничащей с жестокостью. Я объяснял странности Джудо скорбью и старался изо всех сил угодить ему. Я никогда не отвечал на его выпады. Более того, мне становилось тошно, когда я разочаровывал Джудо.

Единственным человеком, который мог усмирить его гнев, была Лейла. Она всегда держалась немного особняком от остальных членов группы, в шутку называя Круг фан-клубом Джудо. Когда умер его отец, страдание Джудо пробудили в Лейле симпатию. В итоге она и Джудо полюбили друг друга.

Он был моим лучшим другом, и я радовался за них. После окончания школы они поженились и уехали в родовое поместье Лейлы. Я тоже вернулся домой, но история Круга на том не закончилась. Изначально он представлял собой не более чем детскую организацию, однако потом вместе с Джудо стал расти и набирать силу. Миссия Круга тоже изменилась. Требование более широкого применения Чаши осталось, но после смерти отца Джудо стал открыто подстрекать к войне со всей нежитью, а не только с нарушителями Договора. Он заявлял, что наш мир создан для людей, а не для тех, у кого в жилах течет кровь демонов.

Мне не нравились новые идеалы Круга, но я не мог покинуть его ряды – во-первых, из-за нежелания подвести Джудо, а во-вторых, из-за личной просьбы Лейлы. Она надеялась, что я смогу удержать Круг от впадения в экстремизм. Увы, Джудо, а также ставшие супругами Эйлин и Сильвер Фулбастеры упрямо гнули свою линию. И только Вайслогия Эвклиф как и я, сомневался, но, несмотря на наши колебания, мы не решались выйти из Круга.

Между тем Джудо постоянно заставлял нас охотиться на нежить, карать даже за самое незначительное правонарушение. Джудо не убивал тех, кто жил в соответствии с Договором, он расправлялся с ними по-другому. Я видел, как он привязывал серебряные монеты к глазам девочки-оборотня, ослепив ее, чтобы она призналась, где ее брат… я видел… Впрочем, тебе не обязательно выслушивать жуткие подробности. Извини.

Вскоре Лейла забеременела. Она сама сказала мне об этом, а еще призналась, что стала бояться собственного мужа. Странности в его поведении усиливались, по ночам он уходил в подвал, и иногда оттуда доносились крики…

Я пошел к Джудо. В ответ на мои слова он лишь рассмеялся, объяснив страхи Лейлы причудами беременной женщины. В ту ночь он позвал меня с собой на охоту. Мы пытались уничтожить стаю тех самых оборотней, которые убили его отца. Мы с Джудо были парабатай – слаженной командой из двух бойцов, готовых отдать друг за друга жизнь. Поэтому, когда он сказал, что прикроет меня сзади, я поверил. До последнего момента я и не подозревал, что за моей спиной прячется волк. А потом он прыгнул. Помню только, как волчьи зубы впились в плечо…

Очнулся я с забинтованным плечом на кровати в доме Джудо. Рядом стояла Лейла.

Не все укусы оборотней опасны. Раны зажили, и следующие несколько недель я мучительно ждал. Ждал, когда настанет полнолуние. Если бы в Конклаве узнали, я бы оказался запертым в изоляторе. Однако Джудо и Лейла не выдали мою тайну. Три недели спустя взошла яркая полная луна, и я начал меняться. Первый раз это труднее всего. Помню свое удивление, боль, навалившуюся черноту. В тот раз я проснулся на лугу далеко от города. Я был весь в крови, а у моих ног лежало разодранное тело лесного зверька.

Когда я вернулся в усадьбу, Джудо и Лейла встретили меня у порога. Лейла с рыданиями кинулась мне на грудь, но Джудо оттащил ее в сторону. Я стоял на трясущихся ногах, мысли в голове путались, во рту еще чувствовался вкус сырого мяса. Не знаю, зачем я пришел к ним; то, что случилось дальше, было вполне в духе Джудо.

Он отвел меня в лес и заявил, что должен собственноручно убить, однако, учитывая наше долгое знакомство, не может решиться на такой шаг. Вложив в мою руку кинжал, принадлежавший его отцу, Джудо напутствовал меня – чтобы я совершил благородный поступок и зарезался сам. С этими словами он поцеловал лезвие, удалился в дом и закрыл дверь на засов.

Я носился по ночному лесу, иногда в человеческом обличье, иногда в волчьем, до тех пор, пока однажды не обнаружил стоянку оборотней. Я ворвался к ним с кинжалом в руке и заявил, что хочу сразиться с тем, чей укус обратил меня. Они засмеялись и указали на вожака стаи. Он только что вернулся с охоты: его руки и зубы были в крови.

В поединке, когда дерутся один на один, я не очень. С моим острым зрением и меткостью я всегда предпочитал арбалет; в ближнем бою особыми достижениями я не отличался. Это Джудо в совершенстве владел рукопашным искусством. Впрочем, в тот момент я хотел лишь одного – умереть вместе с гадом, по воле которого я сделался оборотнем. Я рассуждал так: если отомщу за себя, а заодно убью тех волков, которые убили отца Джудо, то сам Джудо станет оплакивать меня.

Когда мы сцепились с главным оборотнем, превращаясь то в людей, то в волков, его очень удивила моя свирепость. Наступил день, и сила оборотня стала таять на глазах, а я продолжал бороться с той же яростью. А когда солнце село, я воткнул кинжал ему в горло, и он умер, заливая меня своей кровью.

Я думал, что остальные оборотни отомстят за смерть вожака, но вместо этого каждый из них опустился на колени и открыл свое горло в знак подчинения. У волков закон: тот, кто убил вожака стаи, становится на его место. Я пришел к ним за отмщением и смертью, а неожиданно обрел новую жизнь.

Я стал другим и уже почти не помнил, каково быть Сумеречным охотником. Но я не забыл Лейлу. Мысль о ней не покидала меня. Я переживал, зная, что рядом с Джудо она каждый день подвергается опасности. Однако если бы я приблизился к их усадьбе, то тут же погиб от рук очередного члена Круга.

В конце концов Лейла пришла сама. Я отсыпался после очередной охоты, когда мой заместитель, разбудив меня, сообщил, что пришла молодая Сумеречная охотница. Я сразу понял, кто это. Видя неодобрение в глазах заместителя, я все равно помчался к ней навстречу. Все мои оборотни знали, что раньше я был Сумеречным охотником, но этот позорный секрет никогда не произносился вслух. Представляю, как смеялся бы Джудо.