Право обреченной. Сохрани жизнь (СИ)

Лили хотелось взвыть от отчаяния и бессилия! Ни за что в жизни она не сможет лечь в одну постель с незнакомым мужчиной. Ей сразу представились его грубые руки, презрительная ухмылка и резкий раздраженный голос. Гарольд сказал, что она не должна потерять девственность, но что тогда с ней собираются делать? Как учить? Как ни старалась, девушка не смогла придумать такого способа, при котором она бы осталась невинной.

Гарольд не торопил её, он терпеливо ждал, когда она сама даст свое согласие. Нужно было отучить её бояться, иначе вся затея пойдет насмарку. Мужчина был в предвкушении предстоящего курса «обучения», иногда не мог заснуть, представляя себе обнаженную Лилианну, старательно ублажающую его. Теперь ему было плевать на нормы морали. Девочка уже выросла, и никто не смеет упрекнуть его, что он развращает ребенка.

Прошло несколько недель, но Анна так и не дала своего согласия. Она старательно избегала Гарольда, почти не смотрела ему в глаза, стала рассеянной и задумчивой, словно постоянно пребывала в каких-то своих мыслях. Даже если мужчина пытался заговорить с ней об этом, она быстро переводила тему или заканчивала разговор. В конце концов, терпение Гарольда лопнуло.

Вечером Лили сидела на своей кровати и вышивала при свете свечи. Маг присел рядом и мягко, но решительно забрал из её рук пяльцы и отложил.

- Анна, что происходит? - прямо спросил он.

- Ничего, - пожала плечами девушка и отвела глаза.

- Девочка моя, - Гарольд коснулся её пальцев и попытался их сжать. Лили дернула рукой, пытаясь вырваться, и тогда мужчина обхватил её тонкую кисть, поймав в ловушку. - Я обучаю тебя магии уже два года. За это время ты получила такое же образование, какое дают в различных академиях за пять лет обучения. Мы с тобой уходили в лес и отрабатывали различные заклинания, навыки, тренировали твою реакцию. Ты владеешь всеми боевыми приемами магии, которые известны мне самому. Я обучил тебя искусству дуэли, научил сражаться, используя твой дар. Теперь вряд ли у кого-то получится тебя обидеть. Ты ведь чувствуешь могущество текущей в тебе магии?

- Да, - тихо ответила Лили. Она и вправду ощущала мощные потоки силы, текущие внутри её тела и сливающиеся с её душой. Именно эта сила заставляла девушку всегда держать спину прямо и никогда не сдаваться. Но именно сейчас всё изменилось.

- Скажи мне, неужели все это было зря? Неужели ты спаслась из той бойни напрасно? Какой во всем этом смысл, если императорская чета продолжает жить спокойно и счастливо, а твоя семья гниет в могиле? - Гарольд намеренно давил на самые чувствительные струны её души, зная, как много значит для Анны честь семьи. - Если ты боишься физических отношений, значит, мы поторопились. Как отправлять тебя во дворец, если ты боишься? А если Император обратит на тебя внимание? Думаешь, ты сможешь просто броситься на него и убить? Девочка, этот тиран убьет тебя ещё до того, как ты успеешь приблизиться к нему. Чтобы все получилось, ты должна втереться в доверие к нему, добиться того, чтобы он влюбился в тебя, - эта фраза далась ему непросто, и лицо Гарольда нервно дернулось. - А как сделать это без близости? Пока ты не решишься на этот шаг, твоя семья так и останется неотомщенной, - маг глубо вздохнул и встал, выходя из дома. Он видел, что его слова, словно семена, упали в благодатную землю и уже скоро дадут свои плоды.

Лили осталась наедине со своими мыслями. Есть ли у неё выбор? Имеет ли она право отказаться от цели, к которой шла несколько лет? Как часто в своих мечтах она представляла ненавистного Императора, корчащегося от яда, который она ему подмешает, или испускающего последний вздох от удара призванного ею меча. Лили старалась не думать о том, что придется быть с ним так, как жена бывает с мужем. Сможет ли она стерпеть все, что этот деспот захочет с ней сделать? А если Лили сорвется, не выдержит и начнет отбиваться? Нет, она не имеет права. Девушка закрыла глаза, воскрешая в памяти ту страшную ночь, когда она потеряла все, что у неё было. Крики родителей, всполохи магии, мертвого отца... Может ли она отступить, позволяя тем, кто все это устроил, жить и радоваться жизни? Ответ очевиден - нет.

К тому же, Гарольд намного лучше какого-нибудь незнакомого мужчины. Он довольно молод, ему всего тридцать шесть лет, хотя для Лили в её семнадцать это казалось огромной цифрой. Он не противен ей, нет, но девушка привыкла видеть в нем защитника, брата, учителя, но никак не любовника.

Когда Гарольд вернулся, Лилианна сама подошла к нему, впервые за долгое время глядя прямо в глаза.

- Я готова, Гарольд, - прошептала она, и лишь усилием воли удалось сохранить голос ровным. - Учи.

Мужчина довольно улыбнулся одними уголками губ. Он знал, что так будет. Видел страх, плескающийся на дне глаз девушки, но был твердо намерен воплотить свою задумку.

- Начнем с самого простого и невинного, - хрипло произнес Гарольд, осторожно касаясь пальцами её щеки. В этот момент Анна показалась ему особенно нежной и беззащитной: невысокого роста, с распущенными светлыми волосами, волнами ниспадавшими к тонкой талии.

Маг набрал в грудь воздуха и сделал то, о чем мечтал уже давно - рукой обхватил её красивый стан, притягивая к себе и впиваясь голодным поцелуем в алые губы. Лили вздрогнула от неожиданности, испугалась, но Гарольд и не думал останавливаться. Он нещадно целовал её, сминая губы девушки, наслаждаясь этим невинным и неумелым созданием, которому только предстоит познать все тонкости искусства любви.

Прошло немного времени, и Лили начала отвечать на его поцелуи. Робко, несмело, но начала. Когда она привыкла, Гарольд зашел ещё дальше. Он углубил поцелуй, коснувшись языком нёба, отчего девушка в его руках дернулась, но он удержал её, крепкой рукой прижав к себе ещё сильнее.

В живот Лили уперлось что-то твердое, но она не обратила внимание, решив, что это что-то в кармане Гарольда.

В этот вечер он смог сдержаться и посвятил его только поцелуям. У Лили не было иного выхода, кроме как подчиниться и делать все, что он говорит. Для неё все это было дико, неправильно, и приходилось без конца напоминать себе о мести, о том, что все это необходимо для дела. Когда Гарольд попросил её саму засунуть свой язык ему в рот, она с трудом сдержала гримасу отвращения, но сделала всё, как он требовал. Едва их языки соприкоснулись, мужчина издал стон наслаждения, обеими руками сжав её упругие ягодицы сквозь грубую ткань платья.

На следующий день все повторилось. Лили старалась оттянуть этот момент, ссылаясь на домашние дела, но перед сном у неё не осталось иного выбора. Девушка хотела прямо сказать мужчине о том, что не желает этих отношений, но тут же ощутила себя предательницей собственной семьи. Лили попросила Гарольда выйти, чтобы она могла переодеться, но впервые за все время их совместной жизни он отказал, сказав, что теперь Анна может не стесняться его.

- Нет, я хочу, чтобы ты вышел! - настаивала она, но мужчина демонстративно сел  на кровать и сложил руки на груди. С этого дня он и сам перестал себя стеснять, разгуливая перед ней в одних штанах. Что ей было делать? У неё ни за что в жизни не получится вытолкать взрослого мужчину за дверь.

Отвернувшись, Лили начала расстегивать пуговицы платья. Хорошо, что он дал ей нормально помыться, а то она окончательно сошла бы с ума. Когда с пуговицами было покончено, девушка стянула с себя платье , оставшись абсолютно голой. Спиной она ощущала прожигающий её взгляд Гарольда, и от этого покраснела до кончиков ушей. Лили взяла со своей полочки ночную сорочку, но не успела даже её развернуть, как оказалась притянута спиной к теплой мужской груди. Она дернулась вперед, но его горячие руки легли ей на талию, не позволяя никуда убежать.

- Ш-ш-ш... - тихо прозвучало над ухом. - Не бойся. Привыкай.

Мозолистые ладони заскользили вверх, сжимая упругие полушария грудей. Гарольд начал ласкать её, очертив большими пальцами соски, нежно поцеловав плечо.

- Что ты делаешь? - шепотом спросила окаменевшая Лили.