Суккуб в удаленном доступе (СИ)

А еще я ему приписала наблюдение за мной в магазине. Помню, именно это и подумала, когда Егор сказал, что видел меня три раза. Паранойя в чистом виде. И ведь в любви ему призналась. Неужели действительно люблю? Да ну… Нельзя любить человека, которого и не знаешь. А то, что мы во сне творим – не считается. Как личность я его при этом не узнаю. Не могу же я любить пусть и сексуальное, но просто тело. Любовь же это "душа к душе, сердце к сердцу" и всякая другая ванилька. Хотеть и любить – это все же разные вещи.

Все же надо мне сходить на настоящее свидание, с поцелуйчиками там… Хоть вот с последним… как его там?.. Олег вроде… Звонил вечером, я трубку не взяла. Перезвоню, скажу, что телефон на беззвучном стоял. Симпатичный же парень. Глядишь, и прекратит меня клинить на Егоре.

Утром меня переполняла энергия. Хотелось прыгать, орать неприличные песни (нельзя сказать, что я их знаю, но в этот день захотелось выучить хоть парочку), учудить что-нибудь с одеждой, креативненько чтоб так было. Но на самом деле я проспала, поэтому натянула то, что оказалось не мятым – попались розовые джинсы в обтяжку и зеленая рубашка в крупную клетку, и, одной рукой расчесывая волосы, другой запихивала в рот бутерброды и кофе.

В университет бежала. В итоге на подлете к аудитории, выворачивая из-за угла, я кого-то неплохо так приложила сумкой, попала локтем в живот и пнула ногой по голени.

– И почему я не удивлен, – простонал, держась за живот, Егор Вячеславович.

В моей бедной голове все букашечки стали бодреньким речитативом повторять все выученные мной в прошлом семестре нецензурные слова, ноги приклеились к полу, а язык как всегда молол без участия мозга:

– Ой, как жаль-то… Вы там живой?

– А не хотелось бы?

– Ну что Вы… Говорю же – мне так жаль… – я приготовилась обойти его справа, – …что я медленно бежала.

И припустила по коридору. Ну а что? Уже звонок прозвенел. У открытой двери аудитории притормозила и обернулась. Егор стоял на том же месте и глядел на меня. Даже несмотря на своё не сильно хорошее зрение я чувствовала его взгляд так, будто раскаленная игла скользит по коже – жарко, больно, страшно, но отчего-то сладко. А я взяла и послала ему воздушный поцелуй.

Уже усевшись на место, я замерла испуганным сусликом. О боже, что я наделала? Где в этот момент были мои мозги? Где вообще Я была??? Кто вместо меня совершил пробежку по коридору и нахамил преподавателю?

– Лерка, ты чего? За тобой призраки гнались что ли? – пробилась к моему сознанию Лида.

– Лидок, хуже… Это я за ними бегала, а они мне теперь будут мстить. Жестоко.

***

Когда в Егора врезался маленький и растрепанный ураган, он действительно не удивился. Подсознательно он именно чего-то такого и ждал. Хуже того – хотел. Черная вспышка в глазах, когда Лерино тело на миг коснулось его, оглушила Егора не хуже, чем морская мина селедку. От немедленного всплытия брюхом кверху спасла только отрезвляющая боль под ребрами и в ноге. А Лера еще и нахамила. Только взамен ожидаемого возмущения перед глазами замелькали картинки из сна. Вместо лекции Егор быстрым шагом направился в туалет, где простоял несколько минут, склонившись над раковиной и умывая лицо холодной водой.

"Контроль, контроль, контроль", – твердил он про себя как мантру. Только какой, к чертовой матери, контроль, если один взгляд в её сторону, и всё – желание начинает плавить мозг?! Неужели можно кого-то так хотеть? Понятно, что никакой любовью тут и не пахнет. Это какая-то непреодолимая химия тела. Ферамоны или еще что. Может, у нее духи с чем-нибудь таким? От её волос всегда пахнет так сладко. "Ну да, побрызгай на нее дихлофосом, глядишь, всё желание испарится", – ехидно прокомментировал очнувшийся мозг. Но нужно же что-то делать! Иначе в следующий раз он может на Леру накинуться, невзирая на время и место, особенно если опять сон такой же приснится.

***

– Лерусь, а Лерусь…. Ты помнишь, что у нас сегодня распределение?

– Угу, – мое радужное утреннее настроение скатилось до отметки в минус пятьдесят по шкале Кельвина. Поэтому я сейчас сидела и рассматривала доску, на которой остались записи с прошлой лекции, кажется, по философии, и смысл сказанного вкрадчивым Лидусиным голоском до меня дошел не сразу. – Какое распределение?

Лида тяжело вздохнула, одарила меня уже ставшим привычным жалостливым взглядом и пояснила:

– Распределение по научным руководителям. Ты ведь не забыла, что мы на четвертом курсе и пишем выпускную в этом году?

– А, это… Нет, не забыла. Но чего мне переживать, я иду первая по баллам. Да и кафедру я давно выбрала. Вычислительной техники.

– А научника?

– Лид, они там сами потом распределяют кого куда. Я бы пошла к Касатонову.

– А ты знаешь на какой кафедре Егорушка?

– Нет, – и я похолодела. – Только не говори, что на вычислительной технике.

– Не знаю. Пойдем в перерыв, посмотрим. У кафедры же вывешивают список сотрудников.

– Пойдем. Не хотелось бы к нему попасть.

– Да? А я думала наоборот. Хотелось.

– Эх, может быть и хотелось, только я же в таком режиме не протяну до конца года. Или он меня убьет, или я помру от нереализованного желания.

Лида посмотрела на мою кислую мордочку и больше комментировать не стала.

На следующей переменке мы сходили и посмотрели список ППС кафедры вычислительной техники. Ярилова в нем не было. Поэтому я с легким сердцем выбрала эту кафедру на распределении. Мне ведь и в голову не пришло, что прошлогодний список просто могли не успеть обновить.

***

– Егор Вячеславович, у нас сегодня распределение, придете? – голос начальства вывел Егора из задумчивости. Заведующим кафедрой вычислительной техники был Юрий Петрович Захаров. Небольшого роста мужчина, с вечно стоящими дыбом седыми кудрявыми волосами, он всегда ходил размашисто, чуть наклоняясь вперед, говорил быстро и отрывисто. К работе и сотрудникам подходил жестко, студентам тоже спуску не давал, но был болезненно правдолюбив, отчего был столь же болезненно не любим начальством.

– Извините, Юрий Петрович. Но у меня сегодня только две пары, а распределение в три. Не хотелось бы ждать.

– Ну, как знаете, как знаете. Что ж, на студентов посмотреть не хотите?

– Да как-то одна короткая встреча ничего не даст. В процессе работы познакомимся.

– Правда ваша. Но не забывайте, у вас три дипломника. Кого брать будете?

– А кого дадите.

– Хорошо. Там вроде кто-то к Касатонову хотел, но сами понимаете, Владимир Алексеевич сейчас на полставки, а магистрантов у него много, бакалавров не берет. Так что по схожести тематики отправлю их к Вам.

– Да конечно, Юрий Петрович.

– Кстати, Наталья Вениаминовна, – обратился он к инженеру кафедры, – Вы бы обновили список сотрудников. Да и расписание пора вывесить.

***

– Валер, а Валер… – заныла Лидуся после распределения. И я сразу почувствовала, что подружка готовит мне очередные неприятности.

– Чего Вам, Лидия Львовна?

– А пойдем с нами сегодня в кино…

– С нами – это с кем?

– Это со мной и Мишей, – Лидуся скорчила мордашку, попытавшись глазами передать всю глубину своей отсутствующей невинности.

– …? – я попыталась пронзить её взглядом в стиле "Штирлиц, я знаю, что вы русский шпион", но на Лиду он не подействовал.

– Правда, правда. Ну там, конечно, будут люди… – протянула она, понемножку сдавая свои оборонительные позиции под усиливающимся давлением моего взгляда. – Хорошо, там будет Олег.

– Замечательно, значит, мне не придется ему звонить, – на мою довольную улыбку подруга отреагировала треугольными глазами (просто у нее очень забавно приподнимались брови, этакими анимешными галочками: ^ ^).

– Кто ты? И куда дела Леру???

– Не оригинально. Просто я подумала: он симпатичный, почему бы не попробовать.

– А на тебя хорошо влияет появление Егорушки, – она окинула меня оценивающим взглядом. – Глядишь, ты и в клуб с нами сходишь.