Ceramics. Выгодное дельце (СИ)

Пекло невыносимо, после встречи с Дрейком Ал рассчитывал прогуляться хоть немного по деревеньке, развеяться, а вместо этого тащил свою задницу за выпивкой для хозяина комнаты. Когда он зашел в темное помещение, выходить не обратно не хотелось, и он лениво перебирал ногами, насовывая на глаза шляпу.

Энди Элиот Дженкинс смотрел на рыжеволосого парня, вышедшего из салуна неторопливой походкой и протиравшего кулаками больные глаза.

Мужчина, поправив хвост, покосился на брата и скрылся за углом дома, прижав к себе мешок. Небо было кристально чистое, без единого облачка. Вдалеке виднелись горы, горячий песок за чертой деревни был горяч даже на вид.

Конь спотыкался о коренья и камни, когда Энди слишком сильно натягивал поводья и пришпоривал его, уносясь прочь от города. Алекс сказал, он собирается обратно в Броуденвилль, - Энди сжал на груди керамическое расписное сердечко, - что ж, их встреча произойдет гораздо раньше, чем он ожидал.

Пусть побегает со своими дружками в поисках Дженкинса. Да еще и Винсент… вот и сынок шерифа - забавно.

Пускай это все еще задержит тебя ненадолго, прежде чем ты, не выдержав, отправишься вместе с ними за мной, братишка.

***

Толстый рыжий кот облизнул лапу, которой прежде тронул ржавчину на куске дырявой трубы, что валялась за сараем. Он дернул хвостом, щуря зеленые глазищи, и подставил морду солнцу, шевеля усами.

Ветер теребил завязки кожаных поясков на цветных юбках из того же материала, перья на круглом амулете; иногда перо щекотало подбородок, и Клер фыркал, лениво царапая короткими ногтями шею. Голова его лежала в тени широкого дерева, ноги, согнутые в коленях и раздвинутые, блестели на солнце. На кота смотрели точь-в-точь такие же, как и у него самого, глаза, кот мяукнул что-то и зажмурился, лениво облизывая свой нос.

Прю хихикнул, поднимая голову от блестящей розовой склянки, что удерживал скользкими от масла пальцами; стекляшка покачивалась и крутилась, но в песок не падала, донышком касаясь круглой коленки МакКлайма. Он задумчиво посмотрел сквозь нее на солнце, взбалтывая; вязкая субстанция вспенилась, искрясь. Кот хмыкнул и уполз в тень, прихрамывая на заднюю левую лапу.

Клер выплюнул травинку, задумчиво жуя губы и столь же задумчиво уставившись на пресловутую склянку. Губы потемнели, он свел с легким хлопком колени и так же легко поднялся, высматривая за трубой кувшин.

Грустный вздох Пруденса сопровождало шипение рыжего кота, который, дернув единственным уцелевшим ухом, сосредоточенно вылизывал хвост, на который Клер случайно оперся коленом.

“Не получается?” - жестами спросил у мальчика Клер, коленом коснувшись его бока.

- Не получается, - грустно согласился Пруденс, ногтем щелкая по колбе. Он лег в траву за спиной и поморщился, дернув плечами.

Ладонь Клера, холодная от соприкосновения с кувшином, легла на щеку Прю.

МакКлайм благодарно мурлыкнул, подаваясь вперед и потираясь об эту ладонь довольно. Он проследил за котом, который, шевеля усами, отлавливал в траве солнечный зайчик от амулета Клера.

“Это связано с Винсентом” - скорее утвердительно, судя по выражению красивого лица, сказал Пруденсу Клер и провел пальцем по изогнутой брови.

МакКлайм кивнул и погрустнел.

- Винс дурак, - сообщил Прю и насупился от щекотки. Поймал пальцами запястье Клера и переплел пальцы с другими, смуглыми, с выпирающими суставами. Стало как-то сразу спокойнее и даже теплее, несмотря на то, что оба лежали теперь под палящим солнцем.

Клер развернулся и, нависнув над Пруденсом, сложил руки у того на груди, устроил на них подбородок и улыбнулся светлыми губами. Прю облизнулся. - А Гарри ужасно недогадлив. - Сообщил он зачем-то Клеру и прищурился, разглядывая темную подводку и пушистые ресницы. - Ты красивый, - вышло завистливо, - Тернер на тебя так смотрел.

Клер опешил и заморгал изумленно.

Он провел пальцами другой руки по сливочной щечке, заполз практически на теплого Пруденса и горлом мурлыкнул. “Ты тоже очень красивый”.

Гарольд хмыкнул, посмотрев на оголившиеся бедра Клера, и поправил занавеску. Хорошо, что только их окна с балкончиком выходили на дворик, иначе сразу стало бы ясно, что за “девушка” с ними живет.

Винсент, хмурый и красный, весь в пару, вышел из ванной в одном пушистом полотенце неопределенных оттенков. Он посмотрел туда же, куда и Гарри, и нахмурился еще суровей, сжал зубы так, что заходили желваки, сцепил пальцы и засопел.

Гарольд мысленно хмыкнул, не решаясь хоть как-то это комментировать, и смотрел лениво на спешно одевающегося Тернера.

Тем временем Клер, с любопытством проведя пальчиком по полной нижней губе МакКлайма, хитро на того глянул.

- Ты хочешь научиться поцелую? - изумленно сказал Пруденс, морща нос. Клер неопределенно повел плечом. - Гарри? - Клер на это только кивнул и отвел взгляд, жутко смутившись. - Хочешь раскрутить его на что-то большее? - зеленые глаза изумленно распахнулись, Клер замотал головой, становясь совсем багровым, и даже поднялся на локтях, отодвигаясь. - Ну-ну, не надо так ре… бояться, - с удивлением произнес Прю и, как дикого кота, погладил горящую щеку друга. Поднялся и легонько чмокнул губы, все еще приоткрытые.

За спиной взвизгнул кот, которому разозленный Винсент, не заметив котяру, наступил на хвост. Кот убежал, обиженный, а Пруденс виновато смотрел на Тернера, в то время как тот сжимал и разжимал кулаки, грозно пыхтя.

- Эй! Кто хочет есть? - донеслось с балкона, и Гарольд помахал им рукой, улыбаясь широко. - Давайте сюда! И оденьтесь, - произнес он одними губами, страшно тараща глаза.

Перепуганный Клер тут же убежал, прихрамывая, кот забился в трубу поглубже, а Винс отвернулся от Прю и ушел за Клером, оставив мальчишку в траве, пристыженного и надувшегося от обиды.

***

Севиль Маркус Тернер поправил перед зеркалом ворот светлой рубахи и забрал седые волосы серебряной заколкой в хвост. За окном темнело, но нужно было отконвоировать очередного пойманного на горячем нраррца в соседнюю деревню - люди в горах снова пробрались сюда с целью перерезать всю живность. Становилось прохладно. Винсент не уезжал никогда более чем на пару часов, сейчас же его не было многим больше, да и разгромленная сыном комната заставляла думать отнюдь не о радостных вещах.

Шериф еще раз оглянулся на дом, кивнул напарнику, уже усадившему смуглокожего мужчину в седло своей кобылицы.

Деревня уже засыпала, дома, будто бы картонные, окрашивались в причудливые цвета, вдоль улиц зажигали факелы, от которых тонкими нитками взвивался тяжелый дым к пряничным крышам.

В горах зажглись огоньки костров, пахло сладостями и пылью, и терпкой травой. Севиль пригнулся и пришпорил лошадь, сверкнув холодными голубыми глазами-льдинками. Под копыта лошади бросались мелкие камешки, после грозы ночью дорогу размыло и приходилось скакать по траве, пугая ящериц.

Солнце катилось книзу; за ними закрывались ворота, впереди темнел карьер, справа высились строения подле шахт, дорога вилась, уходя в пшеничного цвета поле, поросшее высокими травами, оно перетекало в лес, где, как знал шериф, тянулась речка от горного озера другой деревни.

Было уже темно и мрачно, и тихо на улицах города, когда ввезли преступника и поместили его в клеть, чуть больше, чем такая же в Броуденвилле.

Шериф Тернер пошатнулся, задетый чьим-то острым плечом - Пруденс побежал далее, хотя, вероятно, Севиль просто обознался. Он протер глаза и зашел в низенький домик с нарисованными бутылями на дверях.

Севиль Маркус Тернер изумленно ахнул, как если бы он увидел сына в этой пивнушке; но нет, на него смотрели столь же изумленные желтые глаза бывшего любовника, который без предупреждения сам хотел приехать к шерифу на правах старого друга.

Ал Элиот Дженкинс отодвинул от себя прилипшего к нему мальчишку и облизнул родинку на губе.

***

После обеда Гарольд, решивший пройтись по окрестностям деревеньки, так и застыл за стволом огромного срубленного дерева.