Бездушная

Лессель лишь выдохнула, почему-то не желая сейчас встречаться взглядом с Лан.

– Ты в порядке? – заботливо поинтересовался Корхилл, ухватив за подбородок и заставив смотреть в глаза.

– Да, – тихо ответила Лесси, сложив руки на коленях перед собой. – Можно… я пойду? – осторожно спросила она, желание оказаться подальше от этой комнаты стало нестерпимым.

Кор улыбнулся и легко коснулся её губ нежным поцелуем.

– Конечно, Танни. Ты была великолепной, – добавил он мягким голосом и погладил её по щеке.

Она отвела глаза, поправила халат и наклонила голову.

– Спасибо, – так же тихо отозвалась девушка и поднялась, так и не посмотрев на Силанну.

Выйдя в коридор, Лессель не сдержалась, побежала, оставляя за спиной парную и Корхилла с Лан. Вообще пропало желание плескаться в бассейнах вместе со всеми, это место после случившегося потеряло для Лесси очарование. Лучше вечером на озеро снова выйти…

Она не стала возвращаться к остальным девушкам, сразу свернула в помещение, где оставила одежду, быстро переоделась и вышла, направившись к своим покоям. Настоятельная потребность покинуть Дворец хоть на чуть-чуть стала настолько нестерпимой, что Лессель лишь быстро сполоснулась у себя, сменила платье, надев под него бельё, и вышла, стремительно направившись к выходу из Дворца. И лишь перед самым порогом она резко остановилась, поняв, что совсем не знает города и порядков, царящих в нём.

Глава 18

Мы с Финирой сидели за столом, наслаждаясь едой, и я то и дело поглядывал на девушку, с тихим восторгом подмечая каждую малейшую эмоцию на её лице. Уже не было той фарфоровой маски, как в начале нашего знакомства, и сейчас я наблюдал задумчивость. Между бровями пролегла морщинка, и так и тянуло разгладить её пальцем. Или губами. Спросить, о чём она думает, не успел – Нира заговорила первой.

– Аллард, а ты сводишь меня ещё в Собор? – она подняла взгляд, и я на несколько мгновений утонул в мягкой зелени, переставшей быть непроницаемыми, холодными стёклами, за которыми неизвестность.

– Конечно, – с готовностью ответил я и улыбнулся. – Можем даже сегодня, не думаю, что вернёмся от Ирбета слишком поздно.

– Спасибо, – она наклонила голову и чуть приподняла уголки губ.

Вышло очаровательно и естественно к моей радости. Финира возвращалась к жизни. Я отправил в рот кусок нежной тушёной рыбы и посерьёзнел.

– Нира, у меня к тебе просьба, – начал разговор, помня о задании Любви.

– Какая? – во взгляде девушки мелькнул слабый интерес.

– Поговори, пожалуйста, с остальными Бездушными, как у них складываются отношения с Карателями, – попросил я, внимательно глядя на Финиру. – Только так, чтобы вас не видели и не могли подслушать. И не упоминай, что это я попросил, – добавил на всякий случай.

Нира склонила голову к плечу, очень похожая сейчас на любопытную птичку. Несмотря на серьёзность разговора, я едва снова не расплылся в улыбке.

– Хорошо, Аллард. Что-то случилось? – уточнила она, отпив глоток лёгкого вина.

– Видишь ли, – я повертел вилку, вспоминая разговор с Любовью. – Кто-то из Карателей поступает со своей Бездушной так, как прошлый хозяин, – аккуратно ответил Финире. – И мне надо узнать, кто именно.

– Он заставляет её тоже отнимать чувства у других? – Нира нахмурилась сильнее.

Я вскинул на неё удивлённый взгляд – а вот в таком ключе я на вопрос не смотрел. Однако… Но зачем Карателю чужие чувства, ведь у него нет накопителя, куда бы он их собирал? А один человек не может вместить в себя слишком много, его разум просто разорвёт на клочки, и он сойдёт с ума. Именно для этого нужны девушки, умеющие впитывать и рассеивать лишнее, именно поэтому Карателю без гарема никуда.

– Я… Я забрала у того человека в доме его страсть, – вдруг произнесла Финира, её взгляд стал отсутствующим. – За один раз. Просто прикоснувшись. И это было… – она снова запнулась, поморщилась. – Трудно. Я не очень хорошо помню, что было потом, пока не оказалась с тобой в спальне, – пелена из её глаз пропала, он снова стал осмысленным. – Раньше так не было.

– А как было? – осторожно спросил я, понимая, что это нужно.

Потому что, если неизвестный Каратель решил пойти по стопам Собирателя, это очень, очень плохо. А в дневниках, насколько помню, тоже весьма туманно упоминалось о способе сбора чувств от Бездушных.

– Я постепенно лишала человека всех чувств, – бесстрастно ответила Финира, отодвинув тарелку с остатками еды. – Забирала понемногу, через печать прежнего Хозяина.

– Печать? – насторожился я. – Впервые слышу. Что это, Нира?

– Она была здесь, – её пальцы коснулись плеча. – Когда он умер, печать исчезла.

– Во-от как, – протянул я и побарабанил пальцами по столу. – Печать, значит. А через прикосновения не забирала, так?

Финира кивнула.

– Я спокойно могла касаться человека, и это ему не вредило. Печать сама определяла, сколько забрать.

Откинувшись на спинку, я прокрутил в голове услышанное. Значит ли это, что девушки по-прежнему опасны даже больше, чем раньше, ведь сейчас на них нет сдерживающей татуировки? Любовь ничего не сказала, а если бы так было, вряд ли Финире и остальным сохранили жизнь. По спине пробежал холодок, я едва не передёрнул плечами, представив, что мы с Нирой могли и не встретиться никогда.

– Карателям не нужны чувства чужих, – наконец ответил я Нире. – И полагаю, именно этот причиняет девушке боль и страдания, и получает от этого удовольствие исключительно по собственному желанию. То, что делал с вами Собиратель, – наши взгляды встретились, и глаза Ниры потемнели. – Прости, – мягко добавил и протянул руку, погладив её ладонь, лежавшую на столе.

– Так не должно быть, это неправильно, – к моему удивлению, произнесла Финира. – Нам говорили, что теперь всё будет по-другому, и возврата к прошлому нет.

– Конечно, неправильно, – я подался вперёд и легонько сжал пальцы Ниры. – И мы должны помочь этой неизвестной девушке.

– Хорошо, – она кивнула.

– Ну а пока сходим к Ирбету, как и планировали, – повеселев, сообщил я.

Вряд ли этот неизвестный в ближайшее время снова начнёт издеваться над Бездушной, он ведь должен понимать, что это рискованно. А мне надо уложить всё в голове и подумать, кто же из тех, с кем я живу во Дворце уже очень давно и общаюсь каждый день, предполагаемый преступник. Потому что причинять боль той, которая даже ответить толком не может, это – преступление, низкое и подлое.

Мы с Финирой вышли из столовой, ладонь девушки лежала на моём локте, я прихватил также рисунки, как обещал. По пути молчал, и Нира не мешала мне размышлять, однако думал я не о задании Любви, а об услышанном от моей подопечной и пытался понять важную вещь: Нира тоже могла забирать лишние чувства и… отдавать их, не накапливая в себе. Как девушки из гарема. Сегодня ведь моя татуировка сработала на чужое, поселившееся в Финире. Интересно, а если наоборот? Если она попробует у меня забрать то, что я возьму по заданию Чувств?.. Ведь это могло решить разом несколько сложных моментов и самое главное, вопрос с гаремом… Я покосился на профиль Ниры, по-новому взглянув на девушку. Может, Любовь именно это имела в виду, когда сказала, что секс поможет нам обоим?.. Теперь мне уже захотелось самому проверить догадку и получить задание, пожалуй, впервые за очень долгое время мысль об этом не вызывала грусти, скорее, предвкушение. Что-то внутри подсказывало, что я на правильном пути.

За размышлениями не заметил, как мы дошли почти до выхода из Дворца, и тут Финира резко остановилась, посмотрев вперёд. Я проследил за её взглядом и увидел у двери темноволосую девушку, и её лицо мне показалось смутно знакомым. Кажется, я видел её как-то с Корхиллом. Его Бездушная? Одна, здесь? Странно.

– Танния? – произнесла Финира, чуть помедлив.

– Лессель, – неожиданно поправила та, в её взгляде мелькнула настороженность, когда девушка посмотрела в мою сторону. – Так меня зовут.