Солнечный ветер (СИ)

Прозрение

Когда Карлайл и Элис уведомили Инквизицию в совершенном самосуде над Эдвардом, Мигель не слышал их призыва. Алехандро распорядился убрать и скрыть следы преступления главы клана Вентру, мессира Карлайла Каллена и его приемной дочери Элис. Он незримо присутствовал во время их допроса Экзекуторами, и понимал их чудовищный поступок. У них не было другого выбора… Они уже и так были наказаны. Он, используя все свои способности, старался скрасить и убаюкать их горе. Алехандро тратил сумасшедшую энергию и неимоверные силы, чтобы контролировать их чувства и блокировать всепоглощающую боль утраты. Он весь почернел оттого, что отдавал всего себя, тающей на глазах, Белле. Он держал и контролировал ее эмоции, заглушал страдания и парализовал течение ее мыслей… Она не должна знать, что произошло с Эдвардом Калленом, пока не должна знать… Он чувствовал, что силы покидают его, но Мигель успел вовремя и Белла, изогнувшись на его руках, выдохнула колдовские чары, и избавилась от магического кошмара, пожирающего ее. Она осталась жива… Она будет жить!

Сейчас, все что ей было нужно: сон, спокойствие и безопасность. Рыцари Ордена с избытком давали ей это, но Алекс постоянно заглушал ее просыпающийся слабый эфир, своей более сильной волной. Она была еще очень слаба… Она не готова услышать, то, что произошло за такой короткий срок ее отсутствия в мире, пока она балансировала на краю между жизнью и смертью. Благодаря усилиям Алехандро, она так и продолжала быть в неведении… Блаженство в неведении!

Одно событие, в череде ужасных происшествий, несказанно порадовало Алехандро. Она становится Охотником… Наверное, все что случилось и произошло с Беллой, было предтечей именно этого события. Нет ничего случайного в ее судьбе и каждое событие в ее жизни, как предначертанный, очередной шаг, приближающий ее к вершине… Скоро она станет той, в ком так долго нуждался сумеречный, иллюзорный, магический, и непредсказуемый мир, существующий за гранью реальности… Мир легендарных, страшных и опасных существ, живущих в мире Тьмы. Она, словно страж, вскоре встанет на защиту мира Света, но прежде, чем Белла начнет соблюдать равновесие между мирами, ей придется, как Гераклу, разгрести все Авгиевы конюшни, а это очень грязный и неблагодарный труд, требующий сил, терпения и хладнокровия… Им предстоит сражение с темной силой, только тогда чаши весов выровняются, и будет соблюдено их вселенское равновесие… Она уже на полпути, но пока еще очень слаба, но Алехандро чувствовал, как с каждой минутой, они возрождаются в ней. Контролировать ее становилось все труднее, и он с ужасом ждал того момента, когда она избавится от его обволакивающего облака спокойствия и умиротворенности. Он ждал… и боялся.

Белла устала лежать. Она чувствовала себя, как муха, попавшая в сплетенные прочные сети паука. Что-то ей мешало и сковывало ее… Она потянулась на постели, растягивая свое онемевшее и закостеневшее тело. «Довольно… я не могу больше валяться, как неодушевленный предмет… Пора…» — она глубоко вздохнула и покопалась в своих мыслях. Будто тягучий сахарный сироп склеил их… «Не только мое тело онемело, но и мозги!» — усмехнулась она. Легко соскочив с надоевшей ей постели, она размявшись и свободно овладев своими утратившими гибкость и пластичность, частями тела, бросилась в ванную… Вода разбудила и взбодрила ее. Белла быстро привела себя в должный вид и поспешила заказать еду в номер. Она была голодна! Все ее мысли были сосредоточены на еде…

Мигель и Алехандро обменялись выразительными взглядами… Холод и страх сковали их. Они желали, чтобы ее затянувшийся поздний завтрак, тянулся бы еще бесконечность. Но, Белла, быстро приходила в реальность, быстрее, чем они ждали и надеялись…

Насытившись, она почувствовала, как медленно оживает. Она скинула с себя вязкую пелену и вся устремилась в свои просыпающиеся мысли. Ее глаза широко распахнулись и она, словно раненое животное, издала жуткий стон… Ее глаза были сухи, но душа обливалась слезами. Страшное знание открылось ей.

«Нет!.. Этого не может быть… Это не правда! — она пыталась убедить себя в обратном. — Он сильнее… Я знаю, его силу… Его самоконтроль, даже удивил Аро, когда-то!» — Белла, чувствовала, как все ее тело зашлось мелкой дрожью. Она, собравшись с силой, подавила в себе бесконтрольный выброс энергии. Перекидываться сейчас она не собиралась…

«Боже! Дай мне сил… Где мне найти столько сил? — ее пронзил страх и безысходность. — Если, это правда… А как же Карлайл и Элис? Каково же им сейчас?».

Она никого не хотела видеть. Она должна побыть одна… Ей нужно справиться с этим самой. Она найдет в себе силы, и никто не увидит ее страданий и терзаний. Она должна быть сильной… Слабость слишком долго присутствовала в ней, она заглушит ее. Она справится…

Ее мысли целенаправленно наверстывали упущенное… Она, бесцеремонно залезала в чужие головы и без зазрения совести, копалась там, отсеивая все ненужное и впитывая все важное для себя. Она гоняла свое проснувшееся обоняние, какое- то обостренное и живое, после ее долгого сна… Она вынюхивала все и вся. Она желала объять необъятное и смело осуществляла свою цель. Белла была безжалостна и хладнокровна. Она очнулась…

Через какое-то продолжительное время, страшное прозрение пришло к ней… Она знала все и уже ничего не боялась! Все самое страшное, с ней уже произошло. Она становилась Монстром… И только избранный ее сердцем мог совладать с ней и остановить ее! Только его глаза, его руки, его губы и его любовь смогут потушить в ней пожар и жажду… Жажду смерти! Она вспомнила эти слова, сказанные графом Аро Вольтури перед казнью. Он хотел, чтобы она узнала их, и не просто так, упоминая об избранном ею, ни словом не обмолвился об оборотнях, и ничего не сказал о Джейке… Мигель тоже утаил эти слова, по каким-то ему одному ведомым причинам. Она медленно расхаживала по комнате и размышляла.

«Какая страшная и жестокая Судьба… Я не хотела нагромождения стольких кошмарных событий в моей жизни. Я хотела быть просто Беллой! Обычным человеком… Прожить свою жизнь, без вмешательства вампиров, оборотней и Охотников… Я хотела любви, и я ее получила, но теперь что мне делать с этой безумной всеобщей любовью? Я принесла столько страданий и горя, всем кто меня любит и любил… Почему все так? Я так не хочу! Нет!»

Словно, загнанный волк, она бежала по огороженной флажками местности… Ее мысли неслись с огромной скоростью и искали ответа.

«Даже, если я нырну за флажки, мне уже не стать другой… Я так и буду одинокой волчицей. Без своего волка я быстро погибну… Жизнь перестанет меня держать, и я захочу ее покинуть! Но, у меня есть Джейк, и только он один сможет удержать меня в этом мире! Только он…»

Белла понимала и давно уже смирилась со своей участью, но сегодня все в ее душе всколыхнулось, и она ненавидела свою жизнь… Такую жизнь ненавидела!

Мигель осмелился появиться… Она пустыми и сухими глазами взглянула на него. Ее взгляд отталкивал и был бесстрастен. Полное равнодушие… Ее душа ожесточилась, и спряталась в стальной панцирь. Мигель сразу понял это. Он шагнул к ней.

— О, моя светлая донна! Поплачь… Поплачь и тебе станет легче… — он смотрел в ее безжизненные глаза и видел, как что-то живое и притягательное для него, медленно гаснет и умирает. Он приблизился к ней и крепко обнял. Белла изо всех сил прижалась к нему и заплакала. Ее слезы неслись бурным потоком, она не могла остановиться и плакала… Мигель молча ждал, когда эмоции схлынут и вся вода уйдет в песок. Он был терпелив и крепко держал ее содрогающееся тело. Слишком много ей пришлось выплакать Мигелю…

Слишком много…

Но, когда вся буря закончилась и Белла, с обновленной и легкой душой, подняла глаза на Мигеля, что-то странное и непонятное случилось с ней.

«Джейк… Я так скучаю…» Она видела только Джейкоба и думала о нем…

Она видела его лицо… Лицо Мигеля, но мыслями она видела Джейка. Оно было бледное, встревоженное и потерянное. Она видела его черные, цепкие, глубокие глаза. Белла чувствовала только свое сердце, здесь и сейчас… Она остановилась глазами на его печальных, изогнутых губах и больше ничего не помнила… Словно умирающий от жажды в пустыне путник, она приникла к ним и не хотела их отпускать. Мигель замер, и не смел шелохнуться от ее неожиданного действия. Она была настойчива и шептала срывающимся голосом: