Кровавый полдень (СИ)

— Серьезно, Мия, я хочу помочь тебе. Мы все этого хотим. Ванесса переживает из-за тебя, но отказывается искать, так как обещала тебе, что не станет удерживать, если ты захочешь уйти.

Я надела на лицо маску равнодушия, тем самым пытаясь показать, что мне нет совершенно никакого дела до этого. Но в глубине души поселилось приятное тепло, которое разрасталось по всему телу. Мне было приятно знать, что я не безнадежна, что кому-то в этом мире есть до меня дело.

Но лучше я буду держаться подальше от Ванессы, потому что так они будут в безопасности. Если, как они утверждают, я полукровка — единственная во всем мире, и Бессмертные, узнав обо мне, не уймутся, Ванесса и остальные будут в огромной опасности.

— Мне не нужна ничья помощь, — твердо произнесла я спустя некоторое время.

Я с деланным равнодушием смотрела на Дина, ожидая его реакции.

— Я не верю, — прошелестел он. — Я же знаю, что тебе сейчас очень тяжело.

— Откуда тебе знать, что я сейчас чувствую? — с внезапным раздражением выкрикнула я, подавшись вперед.

— Я ведь тоже когда-то был молодым вампиром, — не обращая внимания на мой порыв, проговорил Дин с непоколебимым спокойствием. — Тебе кажется, что любая мелочь может стать катастрофой, и это сводит тебя с ума.

— Не правда, — фыркнула я.

— Обманывай себя, сколько хочешь, но меня и остальных не проведешь. Мы все прошли через это и знаем, как это трудно переживать в одиночку.

Я поджала губы и скрестила руки на груди.

— Не веришь? — слабо ухмыльнулся Дин, опуская голову. — Я понимаю. Сейчас ты чувствуешь раздражение и недоверие. Уверен, что тебе хочется вцепиться мне в глотку, — рассмеялся он. — Знаешь, в свое время я вел себя во много раз хуже, чем ты сейчас. Мною управляла неконтролируемая жажда, которая возрастала с каждым днем. Поначалу это было лишь еле уловимое жжение, которое продолжало расти. И мне не удавалось сопротивляться этому. Я сдался. Перестал чувствовать. Это помогло мне с тем, чтобы расправиться с убийцами моей невесты, — Дин поднял голову и взглянул на меня. — Признаюсь, это легче — ничего не чувствовать. Но, поверь мне, лучше сгорать от злости, или разрываться от тоски. Но чувствовать, — Дин сделал акцент на слове «чувствовать».

Как? Как он узнал, что я думала о том, чтобы отключить все чувства? Он что, читает мои мысли?

Я с недоверием смотрела на него, ожидая продолжения.

— Это окончательно делает из тебя монстра, — в полголоса заговорил Дин. — Это убивает в тебе все человеческое, что оставалось в тебе. Лишь безграничная пустота, и ничего, кроме нее… — его печальный взгляд устремился вдаль.

— Почему ты рассказываешь мне все это? — перебила я его вопросом.

Дин слегка вздрогнул, будто вынырнул из темного омута, и посмотрел на меня.

— Мы можем помочь тебе справиться с жаждой, с переполняющими тебя эмоциями, — сказал он. — Мы поможем тебе сохранить все человеческое, что живет внутри тебя. Поверь, это очень ценно.

— Почему?

— В человечности заключаются все твои воспоминания. Если ты отключишь чувства — твоя прошлая жизнь испарится. Ты навсегда останешься в бесконечной темноте совершенно одна. Вокруг не будет никого. Только ты, и твоя дикая жажда. И так всю вечность…

Я невольно вздрогнула. Было трудно представить, как я добровольно отказываюсь от воспоминаний о моей человеческой жизни, о драгоценных минутах, проведенных с Дэниэлом, о своей семье…

— А как тебе удалось включить чувства? — прошелестела я, испуганно глядя на Дина.

— Мне пришлось справляться с этим одному, — с диким сожалением отозвался он, грустно вздохнув. — Долгие годы я восстанавливал свои воспоминания, собирал их по кусочкам. Я заново учился чувствовать, так как ощутил в этом необходимость. И я миллионы раз жалел о том, что когда-то сдался и решил отказаться от эмоций. Сейчас об этих временах мне хочется вспоминать меньше всего.

Его слова сильно задели меня. Я испугалась. Испугалась неизвестности. Что, если со мной произойдет то же самое, если я все-таки решусь отключить чувства? Что, если потом мне будет очень трудно? Труднее и больнее, чем сейчас?

— Если ты не хочешь провести вечность, скитаясь, словно призрак, без чувств, без эмоций, без воспоминаний, то отключай их, — Дин вкрадчиво посмотрел на меня. — Отключи чувства. Только после этого весь мир станет для тебя серым. Все краски потеряют свои цвета, исчезнет все, что могло бы привлекать тебя ранее. Для тебя будет существовать только один запах — человеческой крови.

Голос Дина звучал крайне напряженно и мрачно.

— Так ты по-прежнему думаешь о том, чтобы отказаться от всего этого? — он развел руками, подняв голову. — Даже в грозе, в дожде есть что-то, что способно пробудить в тебе эмоции. А после этого ничего не будет. Ты станешь равнодушной абсолютно ко всему, Мия, — осторожный взгляд снова упал на меня. — Готова ли ты к этому? К такому существованию? — мне не понравилось, как он произнес «существованию». Само слово говорило за себя.

— Я… я… — я пыталась подобрать правильные слова, но все смешалось в голове, превратившись в одно неясное пятно.

— Ты боишься, — Дин снисходительно улыбнулся. — Это видно по твоим глазам.

С этим я не могла поспорить. Я действительно боялась. Я не хотела этого — всю вечность провести в мрачной пустоте.

— Но как же остальные чувства? — сквозь испуг выдавила я. — Боль? Печаль? Тоска? Ведь я не смогу почувствовать этого, когда отключу чувства…

— Но стоит ли это, чтобы отказаться от всего мира, который теперь в твоем распоряжении? От вечной жизни? — с воодушевлением проговорил Дин.

— Мне не нужна вечность, если в ней не будет одного… человека, — судорожно выдохнула я.

Внезапно Дин рассмеялся над моими словами.

— Что смешного? — с обидой и непониманием в голосе спросила я.

— Поверь мне, оно того не стоит, — произнес он сквозь легкий смех.

— Откуда тебе знать? — холодно сказала я.

— Потому что по той же причине я и отказался от чувств, — без доли смеха ответил Дин, перестав улыбаться. — Когда моя невеста умерла, я не хотел жить. Я мечтал о смерти. И даже когда это случилось, я не смог распрощаться с жизнью, — в глазах Дина застыло немое отчаяние. — Я безумно любил Анну, даже будучи вампиром. Я не мог без нее и поэтому решил отключить все чувства, чтобы больше не испытывать угнетающее одиночество и постоянную боль.

— И это было моей ошибкой, — Дин стиснул зубы. — Лучше бы я загибался от боли, но я бы чувствовал!

Я закусила нижнюю губу, не зная, что сказать.

— Вампиры легко отвлекаются, — в спокойных тонах продолжил он. — Так что тебе достаточно занять себя чем-нибудь другим. В мире столько интересных вещей! И все это доступно тебе, когда ты вампир, — наконец, его губы расплылись в грустной улыбке. — В нашем случае все внимание следует уделить собственной безопасности. Вампиры и оборотни разгуливают повсюду, и мы должны быть готовы к нападению каждый миг.

Я продолжала молчать. Странно, но я чувствовала некоторое доверие к Дину. Будто между нами стало на одну тайну меньше.

Так же я заметила, что дождь перестал идти, только небо не стало светлее. Дин смотрел на меня в ожидании моих ответных слов.

— Ох, — это все, что я смогла сказать.

— Что ты думаешь? — спросил он.

— О чем?

— Ты перестанешь упрямиться и пойдешь со мной, или пойдешь своей дорогой, которая приведет тебя неизвестно куда?

Я замялась и не знала, что ему ответить. Я не могла пойти с ним, потому что чувствовала себя виновато из-за того, что ушла так неожиданно и без особого повода для этого. Но так же я нуждалась в их помощи, хоть и не признавала этого. Одной мне действительно будет сложно, и для того, чтобы как-то выжить, я должна пойти с Дином.

Нам всем нужна помощь, какой бы она не была. В мире вампиров и прочих сверхъестественных тварей творится своеобразный апокалипсис.

— Хорошо, — неуверенно пробормотала я. — Я пойду с тобой.

Дин вздохнул с облегчением.