Наследник Шимилора

Мы направлялись на главную площадь Миллальфа, к небольшому двухэтажному зданию, возле которого бессменно дежурил часовой. Это был своего рода «офис» Фи- зэля Ликуэна.

Физэль стремительно поднялся на второй этаж, распахнул дверь. Два писаря подняли на него ошеломленные глаза, он велел им убираться.

— Позвать ко мне Эриа! — рявкнул он мальчишке-посыльному.

Тот кубарем скатился по лестнице.

Мы едва поспевали вслед за старейшиной. Был полный сбор: и сенс, и принц Лесант. Даже Бар присоединился к нам. Не хватало только Чани, но ему сейчас было не до шпионов. Бурная личная жизнь моей собаки уже стала в поселке притчей во языцех.

— Его высочеству-то не следует перед мускаром показываться, — шепнул Денису Бар. Он по-прежнему примерял на себя роль «серого кардинала».

Но на этот раз Денис не стал спорить, заявив, что всем нам не стоит светиться. Понятливый Физэль открыл перед нами дверь в маленькую, темную каморку непонятного назначения, а сам занял место за тяжелым дубовым столом, заставленным чернильницами и заваленным бумагами.

В каморке было темно. Мы вшестером забились туда, как сельди в бочку, и по очереди припадали к маленькому окошку, откуда прекрасно было видно все, что происходило в помещении. Первым на правах командира к окошку пробрался Денис.

— Введите! — услышали мы зычный голос Физэля. Потом раздались чьи-то шаги, лязг кандалов.

— Что там, что там? — наперебой спрашивали мы.

— Да подождите, — отмахнулся Денис. — Привели мускара. Вот, сенс, взгляните.

Я не стала ждать, пока меня позовут к окну, и, пользуясь деликатностью сенса Зилезана, попросту оттеснила его от окна.

Под охраной двух дюжих молодцов стоял высокий человек. Его руки и ноги были закованы в цепи. Умница Физэль позаботился о том, чтобы пленника развернули к нам лицом. Мускар был смуглым и темноволосым; лицо оставалось бесстрастным, но губы презрительно кривились. Коричневый плащ был изодран в клочья — видимо, в борьбе. А на лбу темнела татуировка — знак Модита.

— Ну, — грозным тоном обратился к нему старейшина, — рассказывай, любезный, что ты делал на моей земле? Отмалчиваться не советую. Лицо у тебя больно неприятное, так что церемониться не стану.

Мускар сквозь зубы прошипел что-то на непонятном языке.

— Монгарс, он, наверное, по-нашему не понимает, — предположил один из конвоиров.

— Да прямо! Его шпионить послали, а он по-нашему не понимает! — Физэль приподнялся над столом. — Говори, Пеглев сын, зачем околачивался у ворот!

Ему неожиданно ответил красивый баритон. Мускар говорил на чистейшем лаверэльском. Я, для которой этот язык не был родным, не могла распознать ни малейшего акцента. В этот момент со словами «Прощенья просим» меня от окошка бесцеремонно отодвинул Бар.

— Безбожник, ты все равно не поймешь великих целей Райшмы, — надменно сказал мускар.

— Уж я постараюсь, — ответил Физэль.

— Райшма хочет поделиться с Лаверэлем открывшейся ей истиной, — проповедовал шпион. — Научить истинной вере в двуединого бога Модита. Взять отсталую расу под свое покровительство. Быть может, когда-нибудь наши заблудшие братья смогут занять подобающее место рядом с нами. А до тех пор их души будет воспитывать труд на благо Райшмы. Вот то, что тебе подобает знать, безбожник.

— Благодетели, — фыркнул Сэф. Нол кол еда шикнула на него, призывая к молчанию. И тут же отпихнула Бара от окошка.

— Я тебя спрашивал не об этом, — снова заговорил Физэль. — Что ты и твой приятель вынюхивали у поселка? Где ваши соплеменники? Сколько вас? Говори, негодяй, если хочешь остаться в живых!

— Ты не понял, безбожник, — устало ответил мускар. — Мы узнали все, что хотели. И теперь, ты думаешь, меня заботит участь моего бренного тела? Я служу Модиту и после смерти обрету вечное блаженство. А ты сейчас убедишься в превосходстве Модита над вашими языческими божками.

Расталкивая нас, Бар бросился наружу.

— Держите его! — крикнул он. — Он сейчас что-то с собой сделает!

Вслед за Баром мы выбежали из каморки. Я увидела, как мой слуга одним прыжком пересекает комнату, как встает из-за стола изумленный Физэль... Бар уже хотел схватить пленника, но резко отдернул руки. Волосы, лицо, шея, одежда мускара вдруг стали серыми, черты лица почему-то расплылись, словно нарисованные на песке, а потом он весь осыпался пеплом. На маленький серый холмик беззвучно упали оковы. А рядом осыпались пеплом двое конвоиров, державших пленника за руки... Именно к ним бросился Физэль.

— Эриа! Боф!

Он упал на колени перед кучками серой пыли, но касаться ее руками не стал. Рядом стоял Бар — бледный, как смерть. Еще бы! Не остановись он вовремя — его постигла бы та же участь.

— Вот это фокус, — сказал Сэф. — Кто-нибудь знает, что произошло? Что это за Пеглевы штуки? А, сенс?

— Я никогда о таком не слышал, — растерянно ответил сенс Зилезан. — А вы, коллега?

Физэль покачал головой.

— Понятия не имею. Какая-то райшманская магия. Культ Модита.

— Так райшманы — маги? — нахмурился Денис.

— Да не знаю я! — всплеснул руками старейшина. — Пегль их разберет, этих райшманов. Может, в библиотеке что-нибудь найдется? А, сенс? Придется нам с вами тряхнуть стариной и снова стать книжными червями. Вот только надо прибраться тут. Великий Шан, до чего же ребят жалко!

Физэль потянулся к пеплу, но Бар перехватил его руку.

— Постойте, монгарс.

Мой слуга решительно взял по щепотке с каждого холмика, подержал в руках.

— Теперь это безопасно, — вздохнул он. — Куда девать пепел, монгарс?

— Этого... гада — в камин, — распорядился старейшина. — А ребят отнесем к Священному ясеню. Это все, что теперь для них можно сделать...

Своей библиотекой Физэль Ликуэн вправе был гордиться. И в первую очередь самим зданием — настоящим храмом под стеклянным куполом, сквозь который в зал падал рассеянный солнечный свет. Чтобы можно было брать книги с самых верхних полок, стены опоясывал деревянный балкон с резными перилами, куда вели четыре изящные лестницы.

В библиотеке царила удивительная чистота, это была заслуга миллальфского библиотекаря — досточтимого сенса Балвелета, ученого из Шимилора, который целыми днями трудился в своем царстве, гоняя уборщиков и составляя бесконечный каталог книжных сокровищ.

Мы явились вместе с сенсом Зилезаном — он попросил меня помочь в его изысканиях. На беднягу Физэля можно было не рассчитывать: он переживал о погибших подчиненных. Ему предстоял тяжелый визит к их родным. Честно говоря, я сама еще не вполне пришла в себя. Шутка ли, только что на моих глазах двое молодых, здоровых людей превратились в прах... Но предаваться печали у нас не было времени. Чем раньше мы составим хоть какое-то представление о наших врагах, тем лучше сможем себя защитить. Ведь скоро надежные ворота Миллальфа закроются за нами.

Сенс Белвелет, как обычно, сидел за своей конторкой. Темно-вишневая мантия повешена на крючок, нарукавники натянуты до локтей, в левой руке — гусиное перо. Рядом мальчишка-слуга с сосредоточенным видом чинил новые перья.

Библиотекарь встретил нас с сенсом Зилезаном как завсегдатаев.

— Входите, входите, сенс. Гарсин, очень рад. Вот ваш столик у окна — самое светлое место. Что вам показать на этот раз?

— Что у вас есть о Райшме, друг мой? — поинтересовался сенс.

— О Райшме... О Райшме... — зашевелил губами Бал- велет. — «Описание Демеры, составленное досточтимым сенсом Маракасом»... И еще «Легенды о далеких странах» досточтимого Шара Филемана. Эй, Федол! Третий шкаф, пятая полка слева!

Мальчишка отложил перья и ловко, как обезьянка, вскарабкался по стремянке на указанную полку.

— И еще, сенс Белвелет, нам нужно что-нибудь про магию Модита. Ритуалы, мифы, слухи — все, что есть.

Библиотекарь нахмурился.

— Эта задача будет потруднее, гарсин. Видите ли, прежний владелец библиотеки, покойный старейшина Миллальфа, ставил своей целью собирать полезные с его точки зрения книги. В библиотеке почти нет современной художественной литературы, только классика. Ну, а Модит, сами понимаете — не та тема, которая воспитывает эстетический вкус... Досточтимый Физэль привез из Шимилора немало книг, в том числе, по истории Лаверэля. Но среди них ничего не было о магии. О Модите вы прочтете лишь то, что знает каждый: двуликое божество, покровитель темных культов... Правда, можно послать Федола к моей супруге. Федол! крикнул он мальчишке, качающемуся под тяжестью окованных металлом фолиантов. — Положи книги и бегом ко мне домой. Скажи досточтимой Гамисе, что мне нужна ее книжечка про магию. Неглупая женщина, — смущенно пояснил он нам, — она даже училась в университете. Но у женщин почему-то слабость ко всяким приворотам, зельям... Все это глупости, конечно. И книжонка, за которой я послал, — не научный труд, а так, сборник рецептов. Что будет, если сварить дохлую мышь в трех стаканах птичьего молока и выпить это с последним лучом Ламерис... Но пытливый ум даже в такой ерунде может найти крупицу смысла. Больше все равно ничего нет, — библиотекарь развел руками.