Лиза и силовики (СИ)

Экран заволокло дымом: стартовали противоракеты.

- Вот видишь, Сёренсен… - произнёс Копляк. – Сейчас всё станет как надо!

Ракеты достигли шаров и разорвались. Секунду на месте разрыва висел дым, потом он рассеялся… Шары, как ни в чём не бывало, приближались, забирая вправо, растягиваясь в длинную неровную линию.

- Они хотят ударить в борт, Збышек… - мёртвым голосом сказал швед.

Словно прислушавшись и согласившись, шары ускорились и нынрули вперёд и вниз, уходя из поля зрения камер. Почти сразу же корпус «Джорджа Вашингтона» сотряс далёкий, обманчиво слабый удар. Потом второй, третий, четвёртый…

Авианосец задрожал, снова взвыли ревуны. Где-то в глубине титанического корабля рвались боеприпасы, отзвуки этих ударов достигали слуха через сотни метров переборок. Горизонт в ноутбуке покачнулся, накренился влево.

- Выбираться, надо выбираться наружу! – закричал Сёренсен.

Он распахнул дверь: коридор заволокло паром. Видимо, повредило трубопровод, и пар бил прямо из стены, наискось перечёркивая выход. Сёренсен сунулся было туда, но отпрянул, мотая головой:

- Горячо, чёрт! – он закашлялся; от негорючего пластика стен в каюту потёк ядовитый красноватый дым. – Помоги, пан!

Вдвоём они с трудом захлопнули дверь: механизм успело перекосить, это удалось не с первого раза. Потом они сели на койки и посмотрели друг на друга. Лицо Сёренсена покраснело, особенно левая щека.

- Неудачно, чёрт! - швед тронул пальцем щёку и скривился. – Больно…

- Здесь должна быть аптечка, - сказал Копляк.

Отыскав в рундуке пенал с красным крестом на крышке, он жирно намазал Сёренсену щёку мазью от ожогов.

- Молись, викинг, чтобы это скорее кончилось.

- Да, - ответил швед.

Ноутбук звякнул, окно трансляции заполнил видеошум, на его фоне появилась надпись: «Извините, поток недоступен».

- Вот и всё, - сообщил Збыслав и закрыл программу.

- Докладывайте, Хиггинсон, - распорядился президент.

- Это полная катастрофа, господин президент, - сказал генерал. Углы его рта, и так обычно направленные вниз, совсем опустились, стали одним целым со скорбными морщинами на щеках. – Корабли эскорта затонули, а сам «Джордж Вашангтон» сильно разрушен и только чудом держится на плаву. Потеряно девяносто процентов мощности. Реактор… ремонтные бригады работают непрерывно, накладывают пластыри, только бы не допустить прорыва натрия.

- Натрия? – президент приподнял бровь.

- Рабочее тело теплообменника – жидкий натрий, - объяснил Хиггинсон. – Он чрезвычайно активен, люди работают сменами по тридцать минут. Полтора часа отдыха – и опять в горячую зону.

- Оставьте технические детали для отчёта, - сказал президент. – Дальше.

- Авиакрыло уничтожено полностью, - продолжил генерал. – Атакующее звено – в воздухе, остальные машины в трюмах. Несколько «Супер Хорнетов» оставались на палубе, они и успели подняться, террористы сбили их в воздухе. Мне очень жаль.

На «Джордже Вашингтоне» лётчиком истребителя служил младший сын президента, это знали все. Президент быстро овладел собой, хотя на миг дрогнул лицом, а в глазах мелькнули растерянность и боль.

- Тип оружия определили? – спросил он.

- Пока нет, - развёл руками Хиггинсон. – Что-то совершенно новое, специалисты работают. Могу сказать почти наверняка – это не русские.

- Почти?

- Да, господин президент, - ответил генерал. – Конечно, разведка могла прошляпить, но чтобы настолько?.. Аналитики дают не более десяти процентов вероятности.

- Десять процентов, это много, - возразил президент. – Что-то ещё? Только без подробностей, самую суть.

- Потери личного состава – примерно половина, сейчас не могу сказать точно, не все помещения ещё разблокированы, - генерал замолчал, собираясь с мыслями, потом сказал: - Авианосец практически не подлежит восстановлению. Проще построить новый. Это если очень кратко и суть.

- Значит, террористы?.. – задумчиво произнёс президент.

- Да, - ответил генерал.

- Хорошо, - сказал президент, - свободны. Письменный отчёт передадите непосредственно в аппарат Белого дома. Не торопитесь, но и не задерживайте.

- Да, господин президент, сэр!

Генерал коротко кивнул и вышел из Овального кабинета.

Президент подошёл к окну. Лужайка перед Белым домом была пуста, только ходил с газонокосилкой парень из охраны. Заболела рука. Президент в недоумении посмотрел на обломки карандаша, который он крутил в пальцах во время доклада генерала. Острые щепки впились в ладонь…

***

- Уходим, - сказал Виктор. – Здесь нам нечего больше делать.

Они стояли среди развалин дома. Первые снаряды достигли цели, самолётов и ракет было слишком много, а Виктор не хотел убивать.

- Да, - сказала Лиза. – Скоро. Дай проститься, это был наш дом.

- Наш дом там, - муж неопределённо махнул рукой, - нам нужно найти дорогу!

- Да, сказала Лиза. – Да.

Мяусей в её руках подрагивал и прижимал уши. От был напуган, когти левой терзали Лизино предплечье. Правую лапу кот беспрестанно облизывал. Недавно на её месте была кровящая культя. Лапу оторвало осколком. Как только бой кончился, Виктор залечил эту рану и вырастил коту новую конечность, но ужас в глазах животного всё не проходил.

- Надо уходить, - снова сказал Виктор. – Мы и так задержались здесь слишком долго.

- Слишком долго, - повторила Лиза. Последние часы она тормозила. Врач назвал бы это состояние шоком или посттравматическим синдромом, а Лиза просто пыталась разобраться в себе. Совсем недавно они с Виктором уничтожили несколько тысяч человек! Да, эти люди напали первыми и хотели убить их, но у них всё равно не было шансов. Никаких шансов, одна самоуверенность. Всё равно, что жестоко отшлёпать глупого, капризного, надоедливого ребёнка.

«Уходите, немедленно! – возник в её сознании знакомый голос. – Совсем скоро сюда придёт смерть!»

«Аарнам?.. – подумала Лиза. – Что ты здесь делаешь?»

«Не время, потом! – мёртвый бог был напуган. – Я не смогу защитить вас, только себя, но я и так уже мёртв».

- Уходим, - сказала Виктору Лиза, - открывай.

- Я готов.

Рядом вспух перламутровый пузырь портала.

«Скорее!» - закричал Аарнам Гобатша.

Лиза взяла Виктора за руку, и они вместе сделали шаг.

Последнее слово Великая армия оставила за собой. Через миг в небесах родилось новое солнце. Мегатонная ракета, запущенная с бомбардировщика-невидимки за пятьсот миль отсюда, взорвалась в десятках метров в воздухе над островом. Всё живое и материальное мгновенно сгорело в термоядерной вспышке. Чудовищный гриб поднял вверх тысячи тонн пыли и пара.

Он был немного меньше, чем предписывала теория, а сверху радиоактивной тучи мелькнули огромные призрачные крылья, похожие на крылья летучей мыши.

Но этого никто не увидел.

Встреча десятая. Всем сестрам

После памятного звонка Коту и того, что за ним последовало, Иван Иваныч жил в неопределённой тревоге. Она поутихла поначалу, о Лизе не было ни слуху, ни духу; Иван Иваныч подумал, что генерал смог найти на целительницу управу, но потом завопило на все голоса «мировое сообщество», и Лизу отдали!

Узнав об этом, Иван Иваныч опешил. Как это возможно – вручить врагам оружие такой силы?! Чем думал генерал Кот, о чём думало его начальство? Решение, и это понял бы любой привокзальный гопник, принималось на самом верху.

После Варшавской катастрофы Иван Иваныч немного успокоился, подумал, что Лизавета доигралась. Прошло несколько месяцев, он вовсе успокоился, но тут случилась небольшая война в Тихом океане. Кадры разгрома американского флота заполнили СМИ, американцы, отвыкшие получать по носу, ответили истерично и страшно. Мог бы кто-то выжить в термоядерном огне? Конечно, нет! – так бы Иван Иваныч подумал два года назад. Сейчас он ни в чём не мог быть уверен до конца.

Поэтому он даже не удивился, когда в дверь его кабинета вошла Лиза собственной персоной, а с нею – незнакомый мужчина лет тридцати с хвостиком. Из-за спины мужчины выглядывала испуганная Зульфия.