Тинни и Дэй (СИ)

- Что-то я ничего не понял. Объясни еще раз про «повезет», «неповезет».

- Ну, смотри: Мани в последний раз выходил на связь еще до того, как корабль стал наш, до того, как мы прибыли на эту планету. То есть, где мы сейчас - братья не знают. Они будут искать, исходя из последней точки, постепенно расширяя круг. Сначала пошлют запросы на ближайшие планеты, потом выберут одну из галактик, из тех, что расположены рядышком, и там опросят все космопорты. Если повезет им, они быстро дойдут до нашей галактики. Если нам – уйдут в своих поисках в другую сторону. Здесь все будет решать случай.

Мы еще некоторое время помусолили этот вопрос, когда стало ясно, что ничего нового ни я, ни он не скажем, сошлись на том, что все-таки стоит попробовать связаться с братьями. Но канал зашифровать. И сигнал пустить околицей – через несколько космопортов разных планет, чтобы запутать. Это выйдет накладно, напрямую-то, с корабля, будет почти бесплатно, если не считать расхода топлива, а так придется доплачивать; зато есть шанс сбить со следа.

- Остальным надо сказать, - заметил я, нарушая наступившую тишину.

- Думаешь?

- Ну, а как? Это вроде как всех касается. Если что - разгребать будем вместе.

Дэю наша идея не очень понравилась. Он считал, что лидер монеты примет, но Мани все равно попытается прибить. Братуха полагал, что проще всего будет потратить эти монеты на что-нибудь помощнее и ебнуть этим по станции. У меня от его «простых» решений холодные мурашки! Там же дети! Это же целое поселение: женщины, юноши, старики, за что их? Не все же из них – плохие люди… Брат мои аргументы принял, хотя и нехотя. Сказал, что я слишком мягкосердечен. Садаршан ничего не сказал. Просто сидел и подхихикивал. Судя по роже, он был солидарен с браткой, но попридержал свое мнение при себе. Иша тоже промолчал. Высказал мне потом с глазу на глаз:

- Я вообщет думаю, что Дэй дело говорит. Но ты делай, как знаешь. Может, и впрямь прокатит эта фигня с выкупом. Но за Мани тогда надо приглядывать внимательнее. На всякий.

- Неужто волнуешься за него? – усмехнулся я.

- Я? За него? Пф! Вот еще! Просто не люблю, когда всякие упыри по-своему кроят жизни других людей.

Рыжий с независимым видом откинул назад пряди волос, весь такой уверенный. Однако, вопреки его словам, мне показалось, что судьба Мани не так уж и безразлична Ише. Не знаю, почему меня это вообще волнует. Наверное, мне не нравится, когда кто-то из ближайшего окружения недолюбливает друг друга. А так, все налаживается, и мне спокойнее на душе. И еще спокойнее будет, если над Мани перестанет висеть угроза. Баламут не стал затягивать с решением вопроса и начал действовать почти сразу, параллельно продолжая искать жилу.

- Все! Я нашел ее! – Баламут ворвался в мою комнату, сияя и подпрыгивая от радости.

- Ась? Чего ты там нашел? – не понял Рыжий.

- Да жилу же! Кристаллы эти треклятые! Это точно она! Не огрызок, а полноценная жила, хватит на десятилетия! Уже дал отмашку, техника туда поехала.

- О! И теперь что… можно собираться и через пару дней отчаливать? – спросил Иша.

- Отчаливать? Не… я думал, мы тут еще немного побудем, - Баламут растерянно посмотрел на меня, - ты, как, кэп? Мани только немного на человека начал походить – отъелся, загорел, организм в порядок пришел, все показатели стали лучше; тут и погода приятная, и воздух получше корабельного, опять же вода нормальная…

- Думаю, надо собраться и обсудить. Лично я не против немного пожить на планете. В пользу этого говорит то, что нам требуется провести плановый ремонт, а на него нужны монеты. Которых нет. Пока. Вот, поживем, получим прибыль с жилы, заменим все детали…

Тем же вечером я повторил свои аргументы перед остальными членами экипажа. Дэй и Шани сразу согласились, что недурно было бы подождать первых прибылей.

- Нас местные обещали свозить в сторону степи, там водятся каменные звери. Хотим с Шани поохотится. А потом мы собирались махнуть к океану – понырять. Говорят, если надеть специальные костюмы, то можно хоть весь день провести под водой – не наскучит, так там живописно!

- А еще вкусно! Я свежую рыбку люблю! – добавил Шани, закатывая глаза и облизываясь в предвкушении.

Прабодхан рассмеялся, сказал что-то короткое на маонском, думаю, он пошутил – Шани тоже рассмеялся, откидывая голову и выставляя все свои зубы. Блин, че они на своем-то балакают? Обидно как-то. Эти ржут, а мы сидим в непонимании! Заметив мою насупленную рожу, Прабодхан деликатно дотронулся пальчиком до моей руки:

- Не обижайся, Тинни, но эту шутку почти невозможно перевести на стандартный язык. Тут игра слов и отсылка к древней пословице. Если вернуться к обсуждаемому вопросу: мы с Рунако тоже останемся. Детям тут нравится – соседские ребятишки с удовольствием с ними играют, даже какой-то свой «только их» язык появился. Такие выдумщики! Я совершенно не ощущаю здесь давления – нет остатков сущностей, никакого негативного фона. Очень хорошее место, я давно такое искал. Возможно, мы здесь задержимся на несколько сезонных циклов. Конечно, было бы здорово, если бы и вы были рядом – так и спокойнее в плане безопасности, и веселее!

Ага, то есть Прабодхан собирается осесть на планете. Что ж, это понятно – у него дети, а им для развития нужна твердь. Так получается более здоровая личность. Это не я придумал, если что, так мозголомы вещают.

Мани с Баламутом заявили, что очень хотят остаться – ну, это уже понятно было. У Мани рисование, заказы, Баламут радуется его успехам и улучшению здоровья, все логично.

- Иша?

- Я ж говорил. Здесь норм. Я б пожил.

- Ну, тогда решено. Остаемся!

Почему-то это решение по-настоящему меня обрадовало. Как будто в глубине души я не хотел никуда уезжать из яркой, расписной столицы. Кажется, никто не хотел. Особенно после того, как ситуация с Мани перестала быть угрожающей – выяснилось, что на станции произошла смена власти. Прежний лидер скоропостижно скончался, вместо него встал совершенно другой человек. Мы так поняли, что Мани и новый лидер – братья. Настоящие. Только это вроде как тайна – среди «братьев» не принято держаться за кровные узы, обычно люди даже не осведомлены, кто там чей родственник.

- Как же получилось, что вы знаете? Ну, о том, что братья? – удивился я.

- Нам мама рассказала, - Мани не удержался от тяжелого вздоха, - понимаешь, она была не со станции, беженка. Она спасалась от войны и голода, попала на станцию и прижилась. Но, некоторые порядки ей были совсем не по нутру. Приходилось подчиняться, конечно. Однако, она всегда находила возможность навестить нас с братом и принести нам какие-нибудь гостинцы. Это было совершенно незаконно, хорошо, что в итоге все обошлось и ее не поймали, хотя мы сотни раз были на грани! А потом она умерла. Ей назначили работу – родить еще одного ребенка, но что-то пошло не так. Она чувствовала. Помню, как она пришла навестить нас в последний раз – такая худая, с огромным животом. Она заставила нас пообещать, что мы никогда не забудем о том, кто мы друг для друга. Вот. А Сурия молодец! Выбился в люди.

Переговоры по выкупу Мани вел сам лидер, то есть Сурия. Он явно был старшим братом, я вглядывался в темные, почти черные глаза, в тяжелые, грубые черты лица, мощную фигуру и не находил абсолютно никакого сходства с легким, тонкокостным Мани. Обсуждение шло туго – Сурия не хотел отдавать Мани, Баламут упирал на то, что с учетом известных парню сведений, его все равно никто не отпустит. Мани совершенно спокойно наблюдал за тем, как они бодаются, вмешался всего раз – когда Сурия начал настаивать на том, чтобы Мани прибыл на станцию для какого-то обряда «прерывания связи».