Игра, финал которой - жизнь (СИ)

- Роуз, мы тут посовещались и решили завтра, в последний день тут, сходить с тобой в Лондон. В Косой Переулок и в один очень интересный магловский магазинчик. Хотим кое-что тебе подарить, на день рождения, уж коли мы его пропустили. Нам нужна ты, - улыбнулась Джессика. Розалина закрыла учебник и села ровнее.

- А малыши? – взглянула она на Ирму.

- Посидят с мамой и папой. Да и Натана мы с собой не зовем. Хотим сходить женской компанией. Если папа будет дома, может, и мама с нами пойдет, - отозвалась та.

- Да и твоя сова сегодня прилетела, вместе с долоховской. Список учебников порядочный, это будет дорого. В общем, мы с Натаном подумали и решили, что мы тебе их оплатим, - серьезно посмотрела на младшую сестру Джессика. Розалина замотала головой, помахав руками.

- Нет-нет-нет! Не надо! – затараторила она.

- Роззи, мы оба работаем, у нас нет детей, и мы можем себе это позволить. Пусть лучше мама и папа потратят эти деньги еще на что-нибудь, - покачала головой Джессика. – В конце концов, у тебя летом выпускной и тебе нужно будет платье, - добавила она.

- Это еще не все, - улыбнулась Ирма. – Мама говорила, что тебе нужна новая мантия, старая тебе маловата. Я ее тебе куплю. Ну и остальные вещи в школу, если надо.

- Ирма! – простонала Розалина. – Ну зачем? Я в старой похожу, ничего страшного!

- Тадеуш получил наследство. И повышение. Поверь мне, я могу себе позволить сделать тебе подарок, на пропущенные за год праздники. Роуз, если есть возможность, новые вещи нужно брать. А у нас она наконец-то появилась.

- Но я не могу вам ничего такого подарить, - несчастным голосом пробормотала Розалина. – Девочки, ну не надо. Я в старой мантии похожу, правда…

- Подаришь еще, - отмахнулась Джессика. – Роуз, мы просто хотим помочь маме и папе.

- Ну если это будет подарок на все праздники за год, то ладно, - кивнула Розалина. – Но мне как-то неудобно, у вас свои семьи есть, - покачала она головой. – Одно дело одну книгу, а другое – оплатить все мои учебники…

- За прошедший год, - поправила ее Ирма.

- Что?

- Подарки за прошедший год. За новый будут новые. Кстати, вот еще, - Ирма протянула сестре значок старосты Хогвартса. – Ты староста школы.

- Мои поздравления, - улыбнулась Джессика. – Равенкло должен тобой гордиться. Я вот на своем Гриффиндоре старостой факультета-то не была.

- И я на нашем Равенкло тоже, - заметила Ирма. – Ты первая в семье староста, - она приобняла сестру за плечи и поцеловала в лоб.

- Гордость семьи Браун, - рассмеялась Розалина, положив учебник на стол. – Ладно, если так, то я согласна. Но когда я стану аврором и буду зарабатывать сама, не дай вам Мерлин делать мне такие подарки! – она поправила золотую цепочку маховика, теперь постоянно носимого ей на шее. – Вы послезавтра уезжаете? Обе?

- Мы с Натаном завтра вечером, - отозвалась Джессика. – Ирма – послезавтра. А ты как потом?

- Мы послезавтра вечером трансгрессируем к Антонину, - пожала плечами Розалина. – Я же обещала тете Вирджинии ее навестить. Она зимой плоховато выглядела, - вздохнула девушка. – Попробую спеть, наверно, раз уж теперь могу. Хотя вроде бы ей и так лучше, как писал Долохов-старший…

- Передавай ей большой привет от нас с Ирмой. А сегодня у нас есть предложение устроить маленькие посиделки трех сестер и поболтать, - улыбнулась Джессика.

- Здорово, - обрадовалась Розалина. – О чем поболтаем? – прищурилась она.

- Обо всем на свете, как когда ты, малышка, нас донимала. Помнишь? – подмигнула ей Ирма. – Тебе лет пять было, когда ты начала меня расспрашивать про Хог и магию, а потом и Джесс тоже. А еще про всякую всячину типа лифта, самолетов и всяких других магловских штук.

- Иногда быть младшей сестрой здорово, - улыбка мелькнула в блестящих озорным огоньком глазах Розалины. – Есть умные старшие сестры, которые о тебе заботятся…

- Кстати, ты у нас следующая на очереди замуж. И мы хотим отпраздновать твою свадьбу. Ты-то на наших была!

- Эй, мне всего семнадцать! – возмутилась валькирия.

- Тебе уже семнадцать. Так что скоро, думаю, будешь ты у нас Розалина… хм… - Ирма сделал вид, что задумалась. – Эппл какая-нибудь… Ой! – Розалина стукнула ее учебником по лбу, гневно сверкнув глазами.

- Хватит меня сватать! Я пока замуж не собираюсь…

- И лучше уж Эппл, чем Ирма Ожешко. Ожешко! – засмеялась Джессика. – Такое милое сочетание!

- Молчала бы уж, Джессика Дафт! – прыснула Ирма. Джесс сделала глубоко оскорбленный вид. (1)

- Уж лучше Эппл, - заключила Розалина. – Тогда у меня и фамилия будет самая хорошая в семье. Но, кроме Браун, конечно, - коварно улыбнулась она. Вскоре смех девушек стал таким громким, что достиг первого этажа. Лили, рисовавшая с малышами, взглянула на что-то мастерившего из свитка пергамента Антонина.

- Эти трое опять в своем репертуаре, - улыбнулась она ему. – Тебе не скучно? Может, попросить их тебя к себе позвать?

- Нет, миссис Браун, Роуз и так со мной почти целыми днями сидит, - скромно отозвался парень. – Да, я хотел… Вы же знаете, она откажется. Я список учебников посмотрел, там дорого выйдет, - замялся он. – Давайте мы вам поможем? – опустил парень глаза.

- Тони, мы же потом не отдадим, - вздохнула Лили. – Есть у нас деньги, хватит.

- Не надо отдавать, - отмахнулся парнишка. – Одной картиной меньше отец купит, - покривился он. – А то и вообще ничего не потеряем, - постепенно ему удалось уговорить Лили принять их помощь, не говоря ничего Розалине, к таким вещам относившейся с редкой для себя категоричностью и негативом. И в то время как Розалина пересказывала сестрам школьные новости, рассказывала о своих друзьях, делилась своими переживаниями и сомнениями, находя поддержку и доброе, ласковое слово, Антонин, покраснев до кончиков ушей, сел рядом с Лили, пока Майкл и Ядвига играли сделанными им самолетиками из пергамента, и тихо спросил, может ли он задать ей еще один вопрос.

- Конечно, - улыбнулась ему Лили.

- Вы ведь хорошо знаете валькирий, - замялся юноша. – Скажите, пожалуйста, а они… Как они узнают, кто их выбор… - Лили бросила на него слегка изумленный взгляд. – Ну, Роуз мне рассказывала как-то, что им тот, кого они будут любить… Ну, вроде как определен свыше…

- Не совсем так, - покачала головой миссис Браун. – Тот, с кем они свяжут свою жизнь, будут стремиться помочь ему, защитить, позаботиться… У предшественницы Роззи выбора вообще, кстати, не было. Ну, точнее, был, но этот человек терпеть ее не мог и у них ничего не сложилось. Я не знаю, как уж они это понимают, думаю, когда приходит пора, у каждой это по-своему происходит… Тебе лучше спросить об этом валькирию, - улыбнулась она. – Я только знакома с ними, но сама-то не обладаю их сущностью и даром.

- А Роззи… - парень покраснел до кончиков ушей и опустил глаза на дощатый пол. – Она не говорила… У нее есть выбор? Ну, она уже о нем знает?

- Нет, - покачала головой Лили. – Она не знает, и она сама недавно говорила об этом. Подожди-ка, - она мягко коснулась рукой его плеча. – Роззи тебе нравится? Не смущайся, я все понимаю. Я права? – в ее ласковых и добрых глазах, в самой глубине, появилось выражение какой-то напряженности.

Долохов, бледный, смущенный и явно растерянный, слегка нервно сглотнул и медленно кивнул.

- Да, - почти неслышно выдохнул он. – Она мне очень сильно нравится… - Лили только мягко погладила его по взъерошенным волосам, вздохнув. Но напряженность в глубине ее глаз переросла в выражение искреннего сочувствия и сожаления. Граничащего, однако, с ужасом…

“Бедный мальчик”, - горько вздохнула женщина. – “Мне тебя в таком случае искренне жаль, если ты не ее выбор”.

Но вслух эти слова, разумеется, не прозвучали. Лили Браун, бывшая близкой подругой Вирджинии, знала о валькириях гораздо больше, чем можно было бы предположить. Знала она и то, чем оборачивается для валькирии ее дар и чем за это расплачиваются… И от этого лишь острее она ощущала тревогу и боль за приемную дочь, обладавшую такой связью со своим даром, какой не обладала прежде ни одна валькирия. Чем расплатится за свой дар Розалина и как чувство к ней, заранее обреченное на безнадежную безответность, повлияет на кого-то, кто будет ее любить, предсказать было невозможно. Но даже мысль о том, что именно и как может произойти, внушала искренний ужас. Еще больший ужас вселяла в женщину мысль о том, что таким человеком окажется Антонин. Она искренне любила этого мальчика, как сына, но женщина буквально интуитивно ощущала, что в нем есть что-то не то, что-то страшное по своим последствиям и, возможно, гибельное для кого-то. Страшнее всего же была мысль о том, что гибельно это окажется для Роззи и него самого… Но, даже будь это так, помешать этому было просто невозможно, и эта-то безнадежность ситуации пугала женщину, заставляя ее нередко просыпаться по ночам в холодном поту. От страха за пусть и не родную, но любимую дочь…