Уроборос (СИ)

Мне нравился Макс, хотя мы не особо много общались, Изабель гоняла его на тренировках, иногда мы вместе завтракали или обедали. Мальчик, рождённый чтобы стать Сумеречным Охотником. Он был смышлёным, ловким и таким вдумчивым, как и его брат. Он слишком сильно был похож на Алека.

― Убери ее от моего сына, ― шипит женщина.

― Мама послушай, она может попробовать помочь…..

― Она же просто маг, что она может, если даже Магнус оказался бессилен! ― возмущённо говорит мужчина.

― Я могу то, что не может ни магия, ни ангельские силы, ― впервые я ощущаю в себе тоже чувство, когда я защищала нежить от Меча Душ.

Символ на груди нагревается, словно подталкивая к действиям. Я щелкаю пальцами, и кинжал выскальзывает из крепления на бедре мужчины. Я рассекаю себе запястья, делая раны более глубокими, и склоняюсь к мальчику. Женщина бросается ко мне, но ее перехватывает Алек, не давая ко мне приблизиться.

― Что ты задумала?― рядом встаёт отец, наблюдая за тем, как я наношу разрезы на запястьях мальчика.

― Если я могу забирать жизненную энергию, значит, могу ее и передать, во мне кровь ангела, не только демона, если я смогу объединить их, ― я забираюсь на кровать и соединяю наши запястья, ― то смогу вытащить любого пока бьётся его сердце, ведь с Алеком получилось!

― Ты уверена?

― Подумаю потом, я должна успеть вернуться, ― я закрываю глаза стараясь сосредоточиться.

Символ на груди уже не просто теплый, он обжигает, растекается жидким огнем по венам. Я открываю глаза и вижу, то чего ни видела никогда. Синее пламя в груди, оно медленно затухало, словно именно от него зависела его жизнь. И я позволяю своей магии течь по его венам, она касается его пламени в груди и оно вспыхивает, обжигая, ослепляя. Я медленно выдыхаю, отрываю одну руку и формирую руну исцеления, по ее контуру тут же вспыхивают зелёные искры.

Я ищу место, откуда вытекает жизненная энергия, и нахожу его в области головы. Руна опускается на лоб мальчика, впитывается в кожу, но ее мало и я создаю ещё одну, а потом и третью. Я стягивают края раны, восстанавливаю поврежденную кость. Заставляю сгусток крови раствориться. Я медленно убираю вторую руку и вижу, как синее пламя светится ровно, уверенно.

«Мальчик будет жить».

Все удивленно смотрят на Безмолвного Брата, а потом переводят взгляд на меня. Отец помогает мне спуститься, меня чуть шатает от слабости, но я убираю его руки от себя. Я все ещё вижу синее пламя в груди Изабель, Алека и женщины с мужчиной. Вижу как тянется энергия от Лиа-линий к отцу, оплетая его светящимся коконом. И вижу темное пламя в его груди, что сияет сильно и ярко.

«Ты видишь огонь души».

Я перевожу взгляд на Безмолвного Брата, в его груди такое же синее пламя с яркими золотистыми всполохами. Медленно поднимаю взгляд и встречаюсь с тепло карими глазами, его лицо обрамляют каштановые волосы. Ему на вид может чуть больше тридцати.

«Ты обрела истинное зрение, дитя. У нас уходят годы на то, чтобы научиться ему. Мы видим истинный облик каждого живого или мертвого. Ты должна молчать о том, что видишь, когда ты закончишь свои дела, я буду ждать тебя в Городе Костей, маленький Уроборос. Твоя душа чиста, твой свет не должен погаснуть».

Безмолвный Брат развернулся, собираясь уходить. Я же растерянно шагнула к нему, но меня перехватил отец, крепко обнимая. Изи же стала перевязывать запястья, пока отец удерживал меня в своих объятиях. Женщина кинулась к мальчику, что застонал у меня за спиной. Алек же так и стоял у стены, не решаясь отвести взгляда от моей руки, испачканной в крови, но на безымянном пальце все ещё было надето кольцо.

― Мне нужно возвращаться, если меня не будет, он может причинить вам вред, ― я отстраняюсь от отца, целуя его в щеку, ― я постараюсь поддерживать связь, хорошо?

― Куда ты? ― хмурится отец.

― К Джонатану, ― сжав ладони Изи, улыбнулась, ― Джонатан может принять облик любого из вас, вы должны быть осторожны.

― Ты серьезно собираешься вернуться к этому монстру? ― спрашивает Алек, делая шаг ко мне.

― Возможно, я смогу удерживать его от убийств, ты даже не представляешь, что ему пришлось пережить, я нужна ему!

― Ты нужна нам здесь, ― Джейс влетел в комнату, ― Джонатан убил семерых Охотников и напал на Клэри!

========== 14 ==========

― Выпусти меня немедленно! ― закричала я в очередной раз, пиная железную дверь, и вскинула голову, смотря на камеру слежения. ― Слышишь меня, Александр Лайтвуд, я прибью тебя, когда выйду отсюда!

Не нужно было соглашаться на разговор с Алеком, не нужно было доверять отцу, создавая портал. Пнув дверь, закричала от злости. Я даже не поняла, когда они успели сговориться между собой. Теперь я снова в долбаной камере, в которой меня держала Инквизитор, не в силах что-либо сделать. Сев на кровать, запустила пальцы в волосы и тяжело вздохнула. Все мои доводы рассыпались об четкое и злое «Нет» от Алека.

На упрек, что полчаса назад он сам настаивал на том, чтобы я ушла, он только сунул мне в руки запуску, которую якобы оставила я. Я даже читать ее не стала, просто сожгла, назвав парня идиотом. Как он мог поверить какой-то там записке, когда я уже сказала «да» на его предложение. Это ужасно раздражало, неужели он настолько во мне не уверен, что поверил в нечто подобное?

Но все это отступало на фоне того, что мог сделать с ним и другими моими близкими Джонатан, разозлившись за мой побег. Я даже не смогу их защитить, потому что кучка этих идиотов, заперла меня в камере. Все что я могла, это ругаться в камеру, осыпая их ругательствами и угрозами, даже Джейс не захотел меня слушать, заявив, что все это только ради моего блага.

Хуже всего была именно неизвестность, которая изводила меня, я даже не знала, что там наверху происходит. В порядке ли они? Нашли ли они квартиру Джонатана? Тысячи пугающих мыслей вертелись в моей голове, заставляя меня сходить с ума, от страха и беспокойства. Усевшись на пол, подтянула коленки к груди и положила на них подбородок, стараясь не заплакать.

А ещё я все-таки беспокоилась за Джонатана, то, как Валентин влияет на него, ни к чему хорошему точно не приведет. Я боялась, что из желания быть любимым и нужным хоть кому-то, Джонатан наделает ещё больше глупостей и ошибок. Он застрял в собственном детстве и отчаянно хотел вернуть ту прежнюю жизнь, которую у него отнял Валентин. Мне было жаль его, я хотела помочь, но все же разумом понимала, после содеянного его никто не пощадит.

От него отвернулась даже родная сестра, считая его монстром. Возможно, он и был им, но он ни в чем не виноват. Я все ещё видела в нем того мальчика, что пел мне колыбельные и читал сказки, и хотя разум твердил о том, что пора очнуться, прийти в себя, но лишь сердце лишь болезненно сжималось в груди, желая оправдать и защитить, если бы я только могла все исправить… В тот день, когда Валентин на моих глазах отправил собственного сына в Эдом, если бы я только могла все изменить, возможно, Джонатан был бы сейчас совсем другим.

Если бы я только могла забрать его боль… Слезы все-таки покатились по лицу, вырываясь вместе со всхлипом. Уткнувшись в колени, накрыла голову руками, от отчаяния хотелось выть волком, разнести чёртову камеру на мелкие осколки, просто сделать хоть что-нибудь, а не сидеть тут, когда все мои близкие подвергают себя опасности. Как выбрать сторону, когда сердце разрывается, от боли и страха?

Дверь камеры тихо открылась, я вскинула голову, смотря на то, как Алек прислоняется к стене, смотрит на меня тяжёлым не мигающим взглядом. От него все ещё пахнет кровью, я замечаю ее на его лице и руках. Внутри что-то отчаянно, болезненно сжимается, в предчувствие чего-то страшного. Алек убирает руки за спину, набирает в грудь побольше воздуха и выдыхает:

― Джонатан мертв.

Я отрицательно качаю головой, сжимаю собственные запястья до боли, вонзая ногти в кожу. Алек хмурится, поджимает губы, я вижу, как в его взгляде разгорается злость и раздражение. Я же продолжаю отрицательно качать головой, я не хочу верить в это, не хочу, чтобы это было правдой.