Бессмертные (ЛП)

Отец играл в гостеприимного хозяина, и обычно его первой репликой было:

- Откуда ты родом?

Он задал этот же вопрос Эндрису, когда они встретились в первый раз.

Ингрид действительно была из Норвегии, и ей было около двухсот лет. Я заметила, как взгляд Эндриса продолжал скользить по ней, когда она рассказывала о своем городе. Она выглядела красивой в простом черном платье, ее макияж был безупречен.

Пальцы Торина задержались на моих, когда я вручила ему напиток, его глаза говорили мне, что я выгляжу прекрасно. Мои щеки горели. Я с особой тщательностью готовилась сегодня вечером и знала, что изумрудный топ шел мне, и мне это льстило. Я надеялась, что и мои глаза отвечают ему.

Сегодня он выглядел таким красавчиком, что я хотела остаться там и любоваться им. Он часто носил джинсы и футболки под кожаной курткой, так что это был первый раз, когда я видела его в чем-то официальном. Оставалась надежда, что мы сядем рядом во время ужина.

Видя Торина сегодня, мне хотелось медленно таять в его объятиях и наслаждаться моментом.

Эндрис, сидящий на другой стороне дивана, сбоку от Лавании, закашлялся, и я поняла, что слишком долго держу руку с выпивкой Торина. Эндрис подмигнул мне и сказал:

- Я бы хотел мартини.

Я повернулась, так как почувствовала взгляд папы. Он, вероятно, все еще пытается понять мои, динамично развивающиеся, отношения с этими Валькириями.

- Торин, из какой части Англии ты родом? - услышала его вопрос, когда возвращалась с напитком для Эндриса.

Как только Торин упомянул о крестовом походе, то разговор плавно перешел на времена короля Ричарда I и его достижения.

- Он был благородным человеком и отличным военным стратегом, - сказал Торин, объясняя, как король Ричард ощутил первый вкус битвы уже в 17 лет.

- Он мог говорить на английском языке? - спросил папа. - Об этом нет никаких записей.

Торин ухмыльнулся.

- Свободно, но он не мог писать на нем так же хорошо, как на французском.

- Какого он был роста? - снова спросил отец. - Во многих источниках пишут, что он и его брат были одного роста, в то время как другие, настаивают, что он был подобно великану.

Вопрос-Ответ, продолжался до тех пор, пока мама жестом указала присоединиться к ней на кухне. Нехотя, я встала и последовала за ней.

- Это была замечательная идея, разве нет? - прошептала она. - Посмотри, насколько твой отец доволен.

С кухни мы ясно могли видеть все, что происходило в гостиной. Папа рассмеялся, когда Эндрис назвал короля Ричарда III кретином. Даже родители Эрика казались более расслабленными.

В то время, как они продолжали обсуждать Британскую монархию, мы накрыли на стол.

- Теперь рассадка. Твой отец и я будем сидеть на наших обычных местах в конце стола. По обе стороны от меня будут сидеть Сари и Йохан, а вы с Торином, сядете по обе стороны от твоего отца.

- Может, Торин сядет рядом со мной?

Мама поджала губы, но затем улыбнулась.

- Как обстоят дела у вас двоих?

- Лучше. Мы вместе ходили на кладбище вчера.

Она снова улыбнулась.

- Ладно, ты можешь сидеть рядом с ним, но вам лучше вести себя хорошо. Твоему отцу нужно немного времени, чтобы привыкнуть к твоим тренировкам без обучения, и к тому, что теперь ты встречаешься с Валькирией. Напротив вас я посажу Эрика и Лаванию.

Я покачала головой.

- Нет, Эрик и Ингрид.

Она нахмурилась.

- Но почему не Лавания?

- Он не любит ее.

- Что? Почему?

- Не знаю, - пожала плечами я.

Мама вздохнула и дала мне карточки для рассадки.

- Иди вперед и разложи карточки для рассадки, - она не отпустила их, когда я тянулась за ними. - Посмотри на меня, у меня был долгий разговор с Сари и Йоханом, и я узнала несколько беспокоящих меня вещей. Как долго ты знаешь о ночных кошмарах Эрика?

- Хм, со вчерашнего дня.

- Были ли они у него прошлой ночью?

- Нет, - ответила я, покачав головой.

- Хм, - задумчивость отразилась на ее лице. - Ладно, он может спать на нашем раскладном диване, но будь осторожна, когда его «приступы» повторятся.

- Хорошо, мам.

Эрик никогда сознательно не причинит мне боль, но что если он это сделает? Я не обладала рунической магией, чтобы излечить себя, как его мать. С другой стороны, отказ в возможности ночевать у нас может усилить его уверенность в том, что отношения между нами изменились. Вздохнув, я мысленно отложила этот вопрос на потом.

Моя рассадка была идеальной, чередуя мужчин и женщин, с Эриком и мной, по обе стороны от папы. Эндрис сидел рядом с Ингрид, что, казалось, делало ее счастливой. Мужчины придерживали стулья для женщин, ожидая, пока мы не сядем, прежде чем садиться самим. Я не обратила внимание на разговор, как только мы начали есть, потому что левая рука Торина потянулась за моей под столом. И, судя по взглядам папы, которые он бросал на меня и Торина, мне стало интересно, знал ли он о нас.

Когда на десерт подали замороженное пирожное, которое принесла Лавания, знакомый холодок пополз по моему позвоночнику. Я нахмурилась, признавая, что чувствую себя слишком уверенно. Нет, они бы не посмели прийти ко мне домой. Но, когда мне пришла в голову эта мысль, раздался звонок в дверь. О, это было смело.

- Я открою, - сказала я, сердце забилось сильнее. Глаза Торина задержались на моем лице, вопросительно смотря. Я покачала головой. - Прошу меня простить.

У меня пересохло во рту, когда я поспешила через гостиную и резко открыла дверь. Мои глаза встретились с Мардж. Позади нее стояли Джанетт и Кэти. Разозлившись так сильно, что мне захотелось закричать, я вышла к ним и закрыла за собой дверь.

- Зачем вы пришли сюда? - процедила я сквозь зубы.

Глаза Мардж сузились.

- Увидеть Эрика. Где он?

- Внутри, - большим пальцем указала я на дом позади себя. - Но вы не можете войти в мой дом.

- Мы можем сделать все, что мы захотим, - ответила Мардж.

- Мы не хотели вторгаться, - тут же встряла Кэти. - Но, когда мы перестали ощущать душу молодого Эрика, мы стали волноваться. Он в порядке?

- Да. Что ты имеешь ввиду, говоря о его душе?

- Это то, с помощью чего мы контролируем наших подопечных, - объяснила Кэти. - Мы фокусируемся на силе их души. Но что-то следует за Эриком, скрывая его душу от нас. Ты уверена, что он в порядке?

Мои глаза метались между предчувствующей беду Мардж и взволнованной Кэти. Джанетт повернулась и теперь стояла спиной к дому, словно часовой, поэтому я не могла видеть ее лица.

- У него были ночные кошмары, а прошлую ночь он не помнит.

Они переглянулись.

- Превращение уже происходит, - сказала Мардж.

- Тьма слишком сильна, - добавила Джанетт, содрогнувшись.

- Нет-нет, - отрицала Кэти. - Что-то не так. Семнадцать лет любви и заботы не могут рухнуть так быстро. Кто-то делает это с ним.

- О чем вы говорите? - спросила я.

Мардж пристально посмотрела на Кэти.

- Никто не делает этого с ним. Тьма завладевает им, потому что она, - указала на меня Мардж, - подвела его.

- Это не ее вина, - возмутилась Кэти.

- Она влюбилась в Валькирию и забыла о нем, - добавила Джанетт.

- Я никогда не забывала Эрика, - протестовала я. - Я люблю его, и он знает об этом. Я сделаю все для него.

- Тогда почему тьма поглощает его душу? - спросила Мардж

- Это происходит слишком быстро, - сказала Кэти. - И не без чьей-либо помощи.

- Нет, просто мальчик слишком слабый, - снова вмешалась Джанетт.

- Эрик не слабый! - сорвалась я.

- Ты знаешь, что мы имеем ввиду, - Мардж посмотрела на Кэти с серьезным выражением лица. - Ей придется использовать кинжал, чтобы остановить его.

- Эй! Никто никого не будет закалывать, - пыталась понять я, шутят ли они. - Так ты говоришь, что Эрик одержим тьмой?

Мардж посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

- Нет, конечно. Разве твоя мама ничего не объяснила тебе?

- Отчасти, - Мардж было открыла рот, но я подняла руку в знак протеста, мое внимание переключилось на окно слева. Тень сдвинулась за занавеской, а это означало, что кто-то только что вошел в гостиную. Наверное, мама меня ищет. - Послушайте, я знаю, кто такой Эрик, и почему он был воспитан на Земле. Я также знаю, что ты знаешь о тени или тьме следующими за ним, но ты отказываешься объяснить кому-либо еще, что это такое, точно так же, как не объяснила мне, что имела в виду, когда сказала, что я жива из-за него. Я знаю, что ты могущественна и непобедима, но ты, - мои глаза заглянули в их лица, - хреново поясняешь вещи. Если Эрик действительно в опасности, мне нужно знать, от кого или от чего эта опасность исходит. Если вы играете в какие-то игры разума, и с ним что-то произойдет, я буду считать вас троих ответственными за это. Но, если это продуманный план, соблазнить меня на свою сторону, я стану Норной, для того, чтобы нарушать каждое правило, которое вы считаете священным. Итак, я спрошу снова. Что это за тьма следует за Эриком?