Танцующая среди ветров. Счастье (СИ)

— Значит, для порталов не такая уж и надежная защита. Хотя, если после перемещения визитер остается без сил, брать его можно голыми руками.

Я поежилась, что не ускользнуло от асурендра.

Он обвел взглядом помещение и улыбнулся:

— Но, как я вижу, твои защитнички опять прощелкали клювом. Ты уверена, что не ошиблась с выбором?

— Ну все, спать, — Я решительно отпихнула наглого демона. Ага, с тем же успехом могла попробовать сдвинуть, например, стену.

— Еще чего, я не планировал так рано закругляться, у меня были грандиозные планы.

— Да не ори ты так. Серьезно, если нас услышат…

Фенрир бессовестно расхохотался, громко и от души. Я осеклась, и прежде чем успела подумать, что делаю, гневно швырнула в него подушкой, целясь в лицо. Веселье демона прервалось, наступила такая желанная мне тишина. Вот только я ей не очень-то обрадовалась, глядя на алые всполохи в глазах мужчины напротив. Мгновение назад он выглядел расслабленным и безобидным, а теперь превратился в подобравшегося хищника. Не оставляя мне времени придумать план дальнейших действий, он перехватил мои руки и крепко прижал к кровати за головой.

— Милая, — голос Фенрира прозвучал обманчиво ласково, — когда же ты уже научишься сначала думать, потом делать, а?

Меня обдало запахом крепкого спиртного, мяты и чего-то горьковатого, я нервно сглотнула и с трудом отвела взгляд от опасных угольков на дне зрачков демона.

Он склонился ближе к лицу, я зажмурилась и вздрогнула, когда уха коснулся тихий шепот:

— Боишься?

Неимоверным усилием заставила себя снова посмотреть ему в глаза, открыто, долго. Казалось, прошла целая вечность, пока пересохшие губы шевельнулись в коротком ответе:

— Нет.

Асурендр неверяще ухмыльнулся, провел тыльной стороной ладони, начиная от виска, по шее, задержался на ямочке у ключицы, спустился ниже и огладил колено.

— Зря, — выдохнул он, подмигнул, и я с ужасом поняла, что его рука возвращается вверх вместе с краем моего ночного платья.

Мотнула головой.

— Прекрати, ты же не такой, ну. Я не знаю, что там у вас случилось, но уверена: они скоро передумают. Они тебя любят, я видела, как им плохо от всей этой ситуации.

Демон замер, пристально разглядывая меня, словно впервые увидел, затем горько усмехнулся и выпустил.

— М-да, милая, вот умеешь ты испортить момент.

Показалось, что на миг его черты исказились от боли, губы искривила печать обиды и горечи разочарования, но в следующий момент он, уже широко улыбаясь, произнес:

— Раз ты такая вредная, то будем петь песни. Иначе это никуда не годится. Я так старательно надирался не для того, чтобы одна мелкая пигалица обломала мне все удовольствие.

Я не сдержала протяжный вздох.

— Какие песни, безумец, ты знаешь который час?

— Плевать.

— Да тише, — снова шикнула я. — Умоляю тебя, не ори.

Фенрир хитро прищурился.

— Я начинаю петь. Если продолжишь выделываться, то гарантирую: это услышит весь дом.

Ответить на сию несусветную наглость я не успела, он реально запел:

"Водил меня Фенрирчик смотреть на милых птичек.

Там было все прилично, и нервы, как канат".

Я снова против воли засмеялась, слишком уж умильную моську состроил этот плут. Пробурчала:

— Где-то я подобное слышала…

— Обижаешь, я только что придумал, — возмутился демон и еще громче продолжил:

"Но я же недотрога, могу прогнать с порога.

Спасителя ногами в кровати отпинать"

— Ладно, не буду я тебя больше пинать, — взмолилась я, — только заткнись, пожалуйста.

— Да щас же, ты меня уже пинала, и я буду петь. У меня, может, душа крылья расправляет, а ты или подпевай, или не мешай. — Он на секунду замер, что-то вспомнив, лицо засияло от предвкушения очередной шалости. — О, вот эту ты должна знать — она ваша, ее близнецы постоянно поют, как нажрутся:

"Нравится мне, когда ты голая по дворцу ходишь и, несомненно, заводишь.

Нравится мне, когда ты громко хохочешь, неважно, днем или ночью — плевать.

Нравится мне, когда ты голой в постели читаешь, и что я пялюсь не знаешь, даже во сне…"

— Что? Ты офигел?

Честное слово, последние правила приличия выветрились из моей головы от такого поворота. В очередной раз тело опередило мозг, и Фенриру прилетело пяткой куда-то в живот. Бессовестный демон сложился пополам и застонал раненым лосем, уткнувшись в подушку. От неожиданности я растерялась: неужели действительно ему навредила? Кто его знает, он же пьян, блин…

— Фенрир, ты чего? Прям больно? Ну, прости-и-и, — захныкала я, терзая плечо асурендра.

— Я тебя прощу… — коварный жучила перестал прикидываться и уже открыто заржал: — если ты со мной споешь.

"Нравится мне, когда по старым шрамам пинаешь, где они даже не знаешь. Коза"

Вот ведь симулянт из пекла. Наглый. Я отползла от пакостника, схватила вторую подушку и попыталась ею закрыть ему рот. Ага, десять раз и еще один — демон заорал громче:

"Плевать, если я заболею, я сам себе заштопать раны сумею.

И мне никого блин не надо, лишь бы ты храпела голая рядом.

Мне никогда не будет скучно с тобою, с твоим талантом создавать геморрои.

Я точно знаю, если что-то случится, там будешь ты, с тобой покой только снится"

Он схватился за другой край подушки и дернул, стараясь освободиться. Я изо всех сил цеплялась со своего угла, пытаясь притушить вопли весельчака. В итоге подушка с обреченным треском лопнула, не выдержав противостояния двух упрямцев. Белоснежные перья радостно разлетелись во все стороны. Среди сумасшедшего безобразия раздался демонический хохот и Фенрир с самым невинным взглядом протянул мне свою целую подушку. Пока я чихала и отплевывалась от набившегося пуха, он невозмутимо продолжил выводить:

"Нравится мне с тобой по Нижнему Миру шататься, и ты не вздумай меняться.

Нравится мне, что можем весело с кем-то подраться или даже с тобою подраться — нравится мне.

Нравится мне не замечать расстояний, с пустым резервом притянет вообще без проблем…"

Только я разгребла вокруг перья и собралась зайти к нему с другого бока, как хитрец крепко схватил меня за ногу и потянул на себя. Я попробовала изловчиться и лягнуть его, бдительный демон увернулся, поймал вторую и принялся меня щекотать. Изображая агонию червяка-переростка, я задергалась, гневно сопя и бормоча проклятия вперемешку с истерическим смехом и всхлипываниями. В итоге мы благополучно свалились на пол, борясь за край съехавшего матраса. Уж если лежать на полу, так хоть с комфортом. Все это под мой сдавленный хохот и громогласные вопли прекращающего петь, только чтобы поржать, асурендра:

"Нравится мне с тобой на кухне и в ванной, и даже рухнуть с дивана, ведь мне…

Плевать, если я заболею, я наложить себе чары сумею".

— Давай уже пой со мной, ну. Хватит выделываться, допоем и спать.

Я закатила глаза, не в силах ни спорить, ни сопротивляться. И вот так, сидя на клочке матраса на полу, среди кучи перьев, я признала свое полное поражение, сдалась, и закончили мы уже вместе:

"И мне никого блин не надо, лишь бы ты храпела голая рядом.

Мне никогда не будет скучно с тобою, с твоим талантом создавать геморрои.

Я точно знаю, если что-то случится, там будешь ты, с тобой покой только снится"

— Ты доволен, морда наглая? — риторически вопросила я, глядя на ухмыляющегося демона. — Пришел, все разрушил, всех разбудил… Все, теперь спать, и пусть нам приснится покой.

ГЛАВА 14

А утром меня ждало возмездие в виде взбешенного дракона, одной штуки. Проснувшись, первое, что я увидела, это застывшего на кресле в напряженной позе Шанти. Внешне он не излучал угрозы, но стоило встретиться с его пылающими яростью глазами, как захотелось съежиться в крошечную песчинку и затеряться на просторах Лысой Пустоши. Не мигая и не отводя прожигающего взгляда с кровати, он тихо произнес: