Танцующая среди ветров. Счастье (СИ)

Погружение в прошлое прервал змей, совсем не вписывающийся в мирную цепочку образов. Он выполз из ванной комнаты и целеустремленно двинулся к мягкой шкуре, расстеленной неподалеку от камина. Впрочем, гораздо дальше, нежели обычно, когда мы с Шанти коротали на ней вечера. Заметив меня, Шен принял томный вид и обессилено рухнул на облюбованное ложе. Я многозначительно посмотрела на оставленный им на полу мокрый след: интересно, все драконы такие чистюли или этому по зову стихии положено принятие водных процедур? Потом все же решила не придираться к гордецу, пострадавшему за правое дело. Еще чего доброго оскорбится, а мы только-только нашли общий язык.

— Как самочувствие? — поинтересовалась я, отвечая на невысказанный вопрос в его глазах.

Водный сузил их и поник, всем обликом выражая страдание.

— Паршивое, — наконец изрек змей.

— Хм, ты выглядишь намного лучше, чем когда я видела тебя в последний раз, — подбодрила я, вспоминая безжизненное тело в ореоле неяркого свечения заклинания стазиса. — И потом, ты только что довольно бодро ползал.

Шениар хмыкнул и надменно процедил:

— Что б ты понимала в самочувствии, девочка. — Тут он метнул косой взгляд на Шанти, мирно спящего без признаков пробуждения, и продолжил: — Не уверен, доживу ли до следующего восхода солнца.

Я напряглась, озадаченно ероша челку: вроде бы ребята говорили, что за Шениара волноваться не стоит, у него все хорошо. Как же так? Подошла ближе, села рядом, хотела погладить беднягу, но вовремя вспомнила о нелюбви драконов к тактильному контакту с посторонними. Змей шире приоткрыл один глаз и с ехидцей, не вяжущейся с ликом умирающего, посмотрел на мою замершую на полпути руку. Досадуя, я поджала губы и сделала вид, что собиралась поправить волосы. Ехидство на морде водного проступило отчетливее, но он смолчал. До чего мутный тип.

— Могу я чем-то облегчить твое положение? — спросила я больше из вежливости, уже жалея, что проявила никому не нужные добрые чувства к дракону, а ведь друзья предупреждали.

— Дай-ка подумаю, — чуть ободрился он. — Знаешь, да, могла бы.

— Внимательно слушаю, — скрывая удивление, ответила я.

— Мне нужно, чтобы ты выполнила одну просьбу. Видишь ли, как оказалось, меня окружает скопище весьма черствых сущностей, не способных и хвостом шевельнуть ради ближнего.

Теперь мы оба покосились в сторону Шанти. После чего Шениар придвинулся ближе и зашептал, едва не касаясь меня раздвоенным языком:

— Алиса, я вижу, ты добра и не обделена состраданием.

Вместо того чтобы отстраниться, я, словно завороженная, неотрывно смотрела в его потемневшие глаза, в них отражался танец огня в камине.

— Скрась последние минуты моего пребывания в чужом и враждебном мире. Подари частичку своего…

— Ше-е-ен, — вкрадчивый голос Шанти мгновенно разрушил гипнотические чары, будто снегу за шиворот бросили. Я тряхнула головой и отодвинулась от змея.

Тот, нисколько не смутившись, ответил:

— Так и знал, что ты притворяешься.

— А ты переигрываешь, кончай кривляться, — строго одернул Шанти. — Она, в отличие от многих, действительно способна переживать за твою хитрую шкуру. И ты это видишь… и пользуешься.

Ничего себе, оказывается, конь нравоучений в исполнении дракоши любит пробежаться не только по моему огороду, Шанти не делает исключений ни для кого из друзей. Я поднялась и пересела на кровать, чувствуя себя здесь увереннее. Шениар беспечно тряхнул хвостом и, не поворачивая головы в сторону огненного, обратился ко мне:

— Вот потому что я вижу, я и прошу тебя о помощи. Кое-кто, не будем опускаться до озвучивания имен, весьма ловко притворялся мне другом, а на деле и когтя не почесал, дабы развеять мою скуку. — Шанти громко фыркнул, обозначая свое отношение, но Шен сделал вид, что того и вовсе нет в комнате, продолжил: — Алиса, будь… э-э-э, человеком, — я хмыкнула, змей подмигнул, — раздобудь бумагу и краски, иначе я с ума сойду от безделья и удручающей обстановки.

Я осмотрела обстановку и не нашла в ней ничего удручающего — всяко лучше чем в лесу ночевать.

— Скорее это ты всех с ума сведешь, чем своим повредишься, — пробурчал мой дракоша, тоже перебираясь на кровать.

— Нет проблем, — поспешила я обрадовать водного, пока он не впал в какую-нибудь очередную крайность, и заодно предупреждая словесную перепалку между рептилиями. — Моя мама художник, у нее всегда имеется запас материалов для творчества. Я спрошу у нее, думаю, после ужина у тебя будет все необходимое для скорейшего восстановления душевного равновесия. Ведь с физическим здоровьем порядок, как понимаю? — не удержалась я от иронии, намекая на его розыгрыш и недавние стенания о скорой смерти.

Смешанные чувства отразились на морде крупного змея, было заметно, как внутри него боролись противоположные желания. Здравый смысл победил природную противоречивость, и он ограничился нейтральным:

— Спасибо. Я рад, что не ошибся в тебе.

— Ну хватит, — недовольным тоном вмешался Шанти. — С твоей стороны не очень-то вежливо. Продолжишь в том же духе, лично прослежу, чтобы краски в пути испарились, а бумага испортилась.

Шениар округлил глаза и патетично возвел очи горе.

— Все еще дуешься за мою вольность? Алиса, скажи ему, разве я оказался неправ? Огонь причинил тебе вред?

— Вот как запел, — усмехнулся любимый, — сразу к Лисе взывать начал. Я всего лишь напоминаю, чтобы ты в силу врожденной сущности не забывался. Ты общаешься не просто с человеком, а с моей парой.

— Мы все обсудили, — резко посерьезнев, ответил Шен. — Я не переменю мнения и буду свидетельствовать на твоей стороне. Все остальное… извини, я это я, пусть привыкает.

Я начала терять смысловую нить их разговора, тогда как мой дракоша устало вздохнул и с грустью посмотрел на меня. Мне стало неловко, поэтому поспешила сменить тему:

— Значит, все живы-здоровы и это отлично. Полагаю, пока я спала, все со всеми успели пообщаться и обменяться новостями?

Шанти едва заметно качнул головой в знак согласия.

— В таком случае пойду вниз, наверное, меня уже потеряли.

— Я с тобой, — встрепенулся Шанти.

— Да-да, иди подразни своим видом местное сбо… собрание, — ехидно протянул Шен. — Испорти аппетит маме-художнику, — на последнем слове он как-то странно хмыкнул.

Любимый ничем не выказал, что вообще расслышал комментарий друга, и с независимым видом направился в коридор. Я покосилась на Шениара, но тот с преувеличенным вниманием уткнулся в книгу, показывая, что все сказал. Я пожала плечами и пошла догонять дракошу.

— Что имел в виду Шен, намекая на испорченный аппетит?

— Понятия не имею, — без заминки ответил Шанти и чуть поморщился.

Я уловила отголосок досады.

— Это неправда, — возразила я и остановилась, сложив руки на груди. — Что произошло, пока я спала?

Дракоша блеснул честными глазами:

— Змееныш вечно болтает всякую всячину, не обращай внимания.

— Он, может, и болтает, — не сдавалась я, — но ты сейчас пытаешься что-то скрыть, и мне это прекрасно известно. С некоторых пор я слишком хорошо тебя чувствую.

Тут я, конечно, присочинила — отголоски эмоций любимого получалось поймать не всегда, и они были очень слабы. Но раз он решил лукавить, почему бы и мне не отплатить той же монетой?

Глаза Шанти подозрительно сузились, он некоторое время поразмышлял, потом едва слышно пробормотал:

— Странное дело: если связь уже обладает такой силой, что же будет после инициации. Привыкнуть к этому будет непросто.

— Солнышко, — елейным голоском произнесла я, — не заговаривай мне, пожалуйста, зубы. В чем дело?

Дракоша нахохлился, но ответил:

— Твоя мама изволила переговорить со мной с глазу на глаз. — Пока я растерянно хлопала ресницами, Шанти продолжил, всем видом выражая недовольство: — Как понимаешь, я не привык относиться к людям с должным вниманием и уж тем более терпеть в свой адрес… хм, назидательный тон.

Тут мне совсем стало не по себе, и я осторожно уточнила: