Танцующая среди ветров. Счастье (СИ)

Шениар подполз ближе, и я вновь ощутила, как его острый, всепроникающий взгляд исследует самую глубь моего существа.

— Ты сейчас о том демоне? Что у вас с ним происходит?

— Нет. Я сейчас в общем, и Фенрир тут не при чем.

— Я так не думаю, — решительно качнул головой Шен. — Придет время, ты сама поймешь, что обманываешься относительно него. Никогда волк не станет дружить с овцой. Играть, жалеть — возможно, но не признает равной. Поэтому любые твои чувства к нему в данном случае неуместны.

Я резко села и с вызовом посмотрела на змея.

— А вы не волки? Чем вы отличаетесь? Стоит ли мне ожидать чего-то хорошего от вас?

Он отвел глаза, я устало потерла переносицу.

— Вот именно.

— Ты изначально знала куда влезаешь, — после паузы тихо ответил Шен. — Уверен, Акатоши предупредил. Если тебе станет легче, то считай, я тебя признаю. Просто не жди от меня многого, я и с другими не особо ласков.

Я вымученно улыбнулась, совсем не ожидая подобного признания.

— Больше похоже на жалость.

— Нет, — твердо произнес он. — Аан никогда бы не полюбил овечку, такие связи не возникают на пустом месте. В тебе есть сила и свет, этого достаточно, чтобы я не испытывал жалости.

— Хм, спасибо за честность.

— Обращайся, этого добра у меня всегда навалом.

Мы, не сговариваясь, переглянулись и захихикали.

Напряжение отпустило, я поняла, что больше не злюсь на водного. Да и вообще, он мне нравился, было в нем что-то такое… надежное, что ли. Не только для Шанти, для меня тоже. А вся остальная болтовня, ну и пусть — мало разве в моей жизни личностей со странностями? Глупо разбрасываться возможными союзниками в мире, где никто тебе руки не протянет.

— Так-то лучше, — словно прочитав мои мысли, удовлетворенно заметил Шен. — Все придет со временем, ты привыкнешь, многому научишься и перестанешь воспринимать Долину как нечто чуждое. Никто не обещает, что будет просто, так не бывает. Но трудности имеют свойство заканчиваться, ты полюбишь наш мир.

— Ты так уверенно говоришь об этом…

— Хорошо, — ухмыльнулся водный, — внесу поправку. Вышесказанное случится, если каким-то чудом ваш союз признают.

Я хмыкнула:

— Существенное уточнение.

— А ты не торопи события. Говорят, проблемы надо решать по мере их поступления. Весьма полезный подход.

Я кивнула, показывая, что согласна. Развивать тему дальше не хотелось.

ГЛАВА 15

Вечером забегали Альт и Лис, их присутствие здорово помогло отвлечься от тревожного состояния. Котишка даже предлагал остаться, причем так хитро улыбался, что я сделала вывод: ему что-то известно о случае с Фенриром. Конечно же, я отказалась. Тогда он, в свою очередь, на мои робкие попытки иносказаниями вытянуть совет на тему сложившейся ситуации широко зевнул и заявил, что завтра предстоит трудный день и пора спать. Правда, перед уходом все же шепнул:

— Слушай сердце, оно подскажет. Демоненок танцует над бездной на лезвии клинка. Кто знает, какое событие заставит его потерять равновесие? — Друг сверкнул зеленым глазом, последние его слова я едва расслышала: — Возможно, именно ты послужишь той каплей, что перевесит чашу на светлую сторону.

Крепко озадачив меня, бессовестный интриган ушел. Я взъерошила челку, боясь даже вникать в смысл им сказанного. Правильно ли я поняла, что от выбора Фенрира зависит будущее Триквестра? Если он поддержит отца, это даст огромную силу противнику, а пока, честно говоря, я не видела веских причин, почему бы ему этого не сделать. Недоверие, выказанное ему теми, чье мнение он считал единственно значимым, легко разожжет в нем пламя гнева. Гнева, который испепелит то немногое, чем он дорожил, расчищая путь для слепой жажды встать над обидчиками.

У меня мороз пробежал по коже. Что, Лис намекнул, будто я могу повлиять на выбор асурендра? Я со своей отчасти наивной верой в душевную чистоту Фенрира против его родного отца со всем влиянием и могуществом? Котик, верно, пошутил? Брать на себя такую ответственность — это уже перебор. С другой стороны, тут за любую соломинку ухватишься, а Иллюзор просто так ничего не говорит. Значит ли это, что, несмотря на мнение и чувства Шанти, я ни в коем случае не должна отталкивать демона? Наоборот, стоит постараться вселить в него больше веры, раздуть ту самую искорку, от наличия которой он постоянно открещивается. И каким образом? А может, я все придумала и Лис говорил не о том?

От круговерти неразрешенных вопросов разболелась голова, я взяла книгу по стихийной магии в надежде отвлечься. В итоге, так и не дождавшись дракошу, уснула в обнимку с книгой. И вовсе не удивилась, заметив пульсирующую багровыми всполохами золотистую нить, протянувшуюся от моей груди в бесконечность. Раскинула руки, приветствуя теплый ветер, добрый друг восторженно всколыхнул мои волосы, пощекотал кожу и помог расправить невидимые крылья. Что ж, пришло время выяснить границы дозволенного — я решительно двинулась вдоль трепещущего доказательства нашей связи с драконом. Шанти говорил, это оно — проверим. Дотронулась до светящегося чуда, нить завибрировала под пальцами, натягиваясь струной. По телу пробежал разряд, вынуждая болезненно морщиться, словно кто-то отчаянно сопротивлялся моему мысленному посланию: "Отзовись. Где ты?".

Ну нет, я так просто не отступлю. Преодолевая неприятные ощущения, я упрямо следовала за едва уловимым, пульсирующим огоньком где-то за границами видимости. Границы реальности размылись, я не понимала, какие законы здесь действуют, поэтому даже не пыталась мыслить земными категориями, старательно игнорируя логику. Постаралась слиться с пространством, обернуться средоточием чувств, продолжая полет в неизвестность. Внизу проплывали привычные, но ни разу не виденные в настоящей жизни пейзажи, я упорно двигалась навстречу цели. Все внимание посвятила путеводной золотой линии, всполохи алого на которой отзывались сбитым ритмом сердца в груди. Время как таковое не имело значения, при всем желании я не могла сказать, сколько длилась эта безумная гонка. Просто в один момент все пропало, исчезло, как не было.

На краткий миг меня обступила темнота и тут же взорвалась мириадами янтарных бликов, беспорядочно вспарывающих безликое ничто вокруг. Я крепко зажмурилась, а когда открыла глаза, разглядела в сияющем ореоле родной силуэт моего персонального солнца. Душу заполнило теплотой от накатившего счастья, захотелось немедленно танцевать. Я сделала это: нашла конец загадочной нити, достигла предела и отыскала свою прелесть. Тишину нарушил звонкий искренний смех, я с удивлением поняла, что смех этот — мой. Высшие Силы, как хорошо и легко.

— Хороший мой, я так волновалась.

Сильфид Шанти качнулся, плавно перетекая ближе. Он молчал, лучше слов за него говорили эмоции. Сквозь меня проходил каскад разнообразных чувств от нежности до ярости, бессилие смешивалось со страхом, а облегчение с твердой уверенностью. Разобраться в столь жгучем наборе цветных граней настроения любимого я не смогла. У каждой был свой исток и причина, но лезть в их запутанный клубок я побоялась.

— Родная, — спустя бесконечность откликнулся он, согревая волнами света, — не стоило тебе приходить.

— Почему? — изумилась я, пребывая в состоянии эйфории.

— Я еще не готов, — одновременно с этим откровением меня стегнула ледяная плеть из тщательно сдерживаемой злости. Я передернула плечами, он заметил это и вздохнул: — Здесь я не могу закрыться от тебя, но и разговаривать сейчас не могу. Это сложно.

Я преодолела последний шажок, разделяющий нас, и прильнула к сильфиду, жадно целуя. Он ответил на поцелуй, но я тут же задохнулась от хлынувшего вместе с этим потока его эмоций. Приходилось признать, что я не справлялась, не могла пропустить их через себя, не испытывая боли — слишком сильные, слишком яркие, слишком другие. Не в плане окраса, а будто иного уровня. Вот как пламя свечи и факела: и то, и другое — огонь, но если ожог от первой не страшен, то второму вполне по силам нанести непоправимый вред. Шанти отстранился, обеспокоено ожидая, когда я приду в себя.