Атлантия

«Я жива, – думаю я, – и меня поймали».

В комнату входит Майра, за ней из коридора врывается поток теплого воздуха.

Сейчас тетя выглядит совсем не так, как в нашу последнюю встречу. Тогда Майра была такая измотанная, что казалось, ей плевать на свою внешность. А сейчас она выглядит очень ухоженно. Волосы заплетены почти как у нас с Бэй в тот день в храме и перевязаны лентой из коричневого бархата. Одежда тщательно выглажена, ни единой морщинки.

– Сделайте в комнате нормальную температуру и принесите девочке сухую одежду. И побыстрее, – приказывает Майра охранникам своим выразительным и очень опасным голосом.

Потом она поворачивается ко мне:

– Рио, меня специально послали поговорить с тобой. Садись.

Я остаюсь стоять. Во-первых, не собираюсь ей подчиняться. А во-вторых, боюсь испортить старинное дерево, из которого сделан стул. Соленая вода может его повредить.

– Члены Совета собирались допросить тебя, – начинает Майра. – Они хотели узнать, почему ты пыталась бежать через шлюзы. Я сказала, что в этом нет необходимости. Что ты просто очень скучала по сестре, вот и решилась на такую глупость.

Я молчу.

– Что-то ты совсем притихла, Рио, – замечает Майра. – Не хочешь нам ничего рассказать? – Она показывает на затемненное окно в конце комнаты.

Интересно, сколько людей нас слушает?

Я знаю, к чему меня подводит Майра.

Не уверена, что слышу это в ее голосе или вижу в глазах, но я знаю. Она не приказывает, она меня просит.

Тетя хочет, чтобы я сказала, что я – сирена.

Чтобы я призналась прямо сейчас, стоя перед нею и перед теми людьми, которые наблюдают за нами сквозь черное стекло. Майра хочет, чтобы я себя выдала, хотя до этого постоянно твердила, что я не должна растрачивать понапрасну свой голос.

В дверях появляется охранник. Он принес одежду: рубашку, брюки, белье, носки. Все сухое. Я так замерзла, что у меня даже зубы стучат, и хочу поскорее переодеться. И еще охранник принес одеяло. Майра берет одеяло и, как ширмой, закрывает меня им от окна.

– Давай переодевайся, – командует тетя.

Одно дело не подчиниться Майре, когда та предложила мне сесть. И совсем другое сейчас. Мне так холодно, что я не спорю и быстро, как только могу, надеваю белье, потом – брюки и рубашку. Окоченевшие пальцы с трудом справляются с пуговицами.

– Закончила? – спрашивает Майра и, не дождавшись ответа, опускает одеяло. – Ну вот так-то лучше.

Потом она берет меня за подбородок и смотрит прямо в глаза.

– Рио, время пришло. – Тетя наклоняется и шепчет мне на ухо: – Ты должна сказать нам, кто ты.

Потом она отстраняется и продолжает сильным, ясным голосом:

– Люди Наверху устали нам помогать. Наши шахты опустошены и теперь для них бесполезны. Они перестали поставлять нам продукты. Наши ресурсы на исходе. И ты знаешь, что произошло на Нижнем рынке.

Неужели она намекает, что люди из мира Наверху каким-то образом устроили на рынке ту брешь?

Открывается дверь, и в комнату входит Невио. Значит, это он был там, за черным стеклом.

– Ты слишком много всего наговорила, – пеняет он Майре. – Как всегда.

– Я права. Как всегда, – отвечает ему моя тетушка. – Рассказав Рио о том, что происходит, я дала Атлантии шанс.

Она кивает в мою сторону и одними губами говорит: «Скажи это». Но она по-прежнему не приказывает мне. Почему? Почему даже сейчас Майра хочет, чтобы у меня оставался выбор?

Я ничего не понимаю. Они работают вместе, это ясно, но я не чувствую в их отношениях теплоты или хотя бы намека на взаимное уважение. Больше того, когда Майра обращается к Невио, я слышу, как внутри ее закипает ненависть, которую она даже не пытается как-то скрыть.

Мы встречаемся взглядами.

– Рио, это последняя возможность, – говорит Майра. – Наше время заканчивается. Если хочешь подняться на поверхность, это твой шанс.

Моя мама доверяла Майре. И Бэй тоже. Майра дала мне раковину и рассказала много такого, о чем я и понятия не имела. И в любом случае у меня нет другого способа выбраться отсюда. Придется ей поверить.

Я хочу заговорить, хочу подняться на поверхность.

Моя попытка уйти самостоятельно провалилась. И поэтому я делаю это. Я говорю своим настоящим голосом. Я говорю то, что хотела сказать вслух всю свою жизнь:

– Я – сирена.

Майра закрывает глаза.

Это правда. Я говорю, кто я, и заявляю об этом во весь голос.

Мой голос звучит так мощно, что кажется, сердце у меня сейчас разорвется. Или выскочит из груди.

Я – сирена.

Глава 20

Невио изумленно смотрит на меня.

– Но это невозможно, – заявляет он. – Ты же кровная родственница Майры.

– И тем не менее она сирена, – подтверждает Майра. – Ты слышал ее.

Невио продолжает смотреть на меня. Потом он улыбается.

– Отведи Рио в мой кабинет, – говорит он и выходит из комнаты, а мы с тетей остаемся одни.

– Почему именно сейчас? – спрашиваю я, как только за Невио закрывается дверь.

Я спрашиваю своим фальшивым голосом, а это не просто, после того как я воспользовалась настоящим.

Майра берет меня за руку. Я пытаюсь вывернуться, но хватка у нее крепкая.

– Так, хорошо, – кивает Майра. – Продолжай и дальше говорить своим старым голосом. Настоящий побереги. Он тебе еще понадобится Наверху.

А потом нас догоняют стражи порядка, и Майра меня отпускает.

Я думала, что они отведут нас в кабинет Невио в храме, но вместо этого нас ведут по длинному коридору к другой двери. Значит, у Невио есть также кабинет и в одном из зданий Совета. Маме тоже предлагали такой, но она никогда им не пользовалась. Ей нравилось делать всю работу в храме.

Страж порядка распахивает перед нами дверь, а я стою с открытым ртом и не могу сдвинуться с места.

Вот это кабинет! Я в жизни еще ничего подобного не видела. Инкрустированный стол просто громадный, а все стены обшиты деревянными панелями. У меня такое ощущение, что я стою внутри дерева, в самой сердцевине, и мне это не нравится.

– Мы должны взять ее с собой Наверх, – говорит Майра.

– Мне следовало догадаться. – Невио обходит меня кругом. – Этот невыразительный голос – явный признак того, что человек что-то скрывает. – Он смеется, вот уже действительно противный звук: в нем есть злость и высокомерие, но нет ни капли веселья. – Давно ты узнала?

– Недавно, – отвечает тетя. – Я услышала Рио в храме в тот день, когда ее сестра ушла Наверх.

– И скрыла это от меня?

– Скрыла, – признает Майра.

– Еще кто-нибудь тебя слышал? – спрашивает меня Невио.

– Джастус слышал, – говорит Майра.

– Джастус, – повторяет Невио с таким пренебрежением в голосе, словно Джастус – пустое место. – Больше никто?

Верховный Жрец с высокомерным видом расхаживает по кабинету, Майра хладнокровно предает меня, и оба не обращают на меня никакого внимания. Я сказала им, кто я, но ничего не изменилось…

– Еще тот парень, с которым Рио везде ходила, – говорит Майра, и я вскидываю голову. – Его зовут…

– Хватит! – Я не сдерживаю себя и говорю это в полную силу.

На одну очень, очень долгую секунду они оба действительно замолкают, а Невио к тому же перестает ходить по кабинету.

Потом Майра заканчивает фразу:

– Тру Бек.

Нет. Только этого еще не хватало. Как она узнала?

– Впечатляюще, – говорит Невио.

Верховный Жрец разглядывает меня так, словно я не живой человек, а какая-нибудь необычная статуэтка или строчка из священной книги, которую следует расшифровать.

– Она сказала нам: «Хватит!» – и мы подчинились. Сколько это продолжалось? – спрашивает он Майру.

– Со мной – несколько секунд, – отвечает она. – А с тобой?

– Столько же, – кивает Невио.

Выходит, я на несколько секунд подчинила их обоих своей воле.

Невио разглядывает меня и что-то прикидывает в уме. Изменил свое решение на мой счет? Хотя с какой стати он должен это решать. Он ничего не решает.