Во Имя Закона (СИ)

– Может, надо помыть пол? – еле слышно спросила Флоренс, не придумав пока ничего лучше.

Гемма быстро приложила ладонь ко лбу девушки. Все её лицо вытянулось от изумления в одну большую букву «о». Пол?

– Да у тебя жар, – сказала волшебница, беря Фло за руку и ведя в комнату.

«Отравил все-таки, старикан», – беззлобно подумала девушка.

Она чувствовала, что в таком состоянии не может позволить себе ни одной возмущенной мысли. Ни в чьем отношении.

Через пять минут Гемма уложила девушку в постель.

– Приберитесь в доме, – деловым тоном бросила она всполошившимся и путающимся под ногами гномам. – Помойте пол.

Флоренс беззвучно рассмеялась, откидываясь на подушки.

Ей тело стало совсем чужим. Она не чувствовала ломоты или боли в костях, но и костей своих она тоже не чувствовала. Только биение сердца, ставшего вдруг огромным сердца.

Гемма принесла тазик с холодной водой. Намочив тряпочку, она стала обтирать горячий лоб Флоренс.

– Люблю такую погоду, – улыбнулась с закрытыми глазами девушка.

– Какую погоду? – спросила Гемма, продолжая свое занятие.

– Когда идет дождь. Ливень и просто накрапывает. Вода стекает по лицу. Мир плачет вместе со мной. Мы солидарны.

– Ты плачешь? – спросила волшебница, вглядываясь в бледное лицо Флоренс.

– Я? – девушка издала короткий смешок. – Нет. Но моя душа бывает иногда, что и плачет.

– По тебе совершенно незаметно, что ты страдаешь, – просто произнесла Гемма, опуская тряпку в тазик с водой.

Флоренс открыла глаза и, продолжая улыбаться, прямо посмотрела на волшебницу.

– А разве такое должно быть заметно в человеке?

Гемма в задумчивости опустила голову.

– Ты всегда ведешь себя так… – волшебница не решалась произнести слова вслух. Но потом она взяла себя в руки и вновь стала отирать лицо девушки мокрой тряпкой, говоря при этом: – ты всех оскорбляешь, дерешься, дерзишь бакалаврам… Для меня каждый раз является потрясением вспоминать о том, что ты страдаешь. Я вынуждена словно перепроверять реальность.

– Ты права, – Фло устало закрыла глаза. – Я давно уже бесчувственная сволочь. Но где-то во мне есть что-то хорошее. Там, глубоко-глубоко в душе, где её ничем не запачкать.

Гемма замолчала, волнуясь, как бы этот разговор не отнял у девушки последние силы. Флоренс выглядела по-настоящему изможденной. Лицо осунулось, и кожа приобрела серый оттенок. Короткие волосы потеряли обычный блеск и казались грязными.

– Флоренс, – тихо позвала Гемма.

Девушка резко открыла глаза.

– Ты любила женщину? – шепотом спросила волшебница.

– Я люблю женщину, – поправила ей Фло.

«Только не могу разобраться, какую именно», – подумала девушка про себя.

– А как это?

– Вам всем здесь под сотню лет, а вы до сих пор не знаете, что это такое? – слабо усмехнулась Флоренс, переворачиваясь на бок.

– Мне это было никогда не нужно, – смущенно пожала плечами Гемма.

Фло еще раз отметила про себя, какой хрупкой выглядела волшебница, когда не принимала свой воинственный гордый вид.

– А сейчас нужно? – спросила девушка, глядя на Гемму, словно та была малым ребенком.

– Сейчас интересно, – произнесла волшебница, поворачиваясь к Фло в ожидании ответа.

«Зрячее сердце», – вдруг всплыли в голове девушки слова Миланы.

– Любовь – это зависимость, Гемма, – произнесла Флоренс со вздохом.

Лежать на кровати было так хорошо.

Где-то на кухне гремели посудой гномы. Фредерик на удивление не появлялся и не портил картину. И Гемма. Она была рядом, улыбалась девушке и глядела ей в глаза. Флоренс чувствовала, как внутри все приятно дрожало, вибрировало от одного только её присутствия.

– Зависимость? – переспросила Гемма. – Не может это быть. Зачем ты меня обманываешь? – она нахмурила свои красиво изогнутые брови.

– Честное слово, – улыбнулась Флоренс несколько безумно улыбкой. – Будто у тебя появляются ниточки, и за них можно дергать.

– Я слышу горечь в твоем голосе, – Гемма взяла Фло за руку. Та была ледяной.

– Я была самым счастливым человеком до того, как полюбила. И стала самым несчастным после. Конечно, в моем голосе горечь.

– Ты бы хотела, чтобы ничего этого не было? – спросила Гемма осторожно, неосознанно пытаясь согреть её ледяную ладонь.

– Нет, не хотела бы, – едва заметно мотнула головой Флоренс, уткнувшись носом в подушку. – Помимо того, что эта любовь сделала меня сволочью, она сделала меня тем, кто я есть. А еще я попала сюда к вам.

– Здесь лучше? – улыбнулась Гемма.

– Да. Здесь не надо ходить на работу.

Флоренс, Гемма, Ансельм и Фредерик шли коридорами замка на встречу с Великим Принцем и Бакалаврами. Солнечный свет падал на каменный пол, раскрашивая угрюмые серые плиты в необычные для этого места радостные тона.

В Поднебесье по-прежнему была зима, но солнце стало другим. Во-первых, оно появилось. Ведь поначалу его совсем не было. И хмурые дни больше всего выводили Флоренс из себя. Сейчас же солнце светило почти каждый день. И даже ничего не зная о порядках смены времен года в Поднебесье, Фло чувствовала, что скоро наступит весна.

Это ощущение было невероятным. Весна после долгой зимы, весна после зимы, которая не приходила десять лет, и которая могла длиться эти самые десять лет.

Флоренс жадно ловила каждый луч солнца, скользящий по щеке. Ведь одно дело знать, что весна обязательно придет, и совсем другое дело знать, что её наступление – дело случая, благословение небес.

После того, как нетронутый, девушка и волшебница под предводительством Главы Ученого Совета прошли в соседний мир, туда была послана не одна экспедиция. Поиски жены прозектора шли полным ходом. И теперь вновь пришла очередь Геммы и её друзей навестить соседей.

Шаги компании были дружными. И оглашали коридор веселыми энергичными звуками. Но Флоренс совсем не жаждала встречи с Бакалаврами. Поэтому, когда она увидела, что дверь в залу, мимо которой они проходили, была открыта, Фло, ничего не говоря друзьям, повернула туда. Благо она шла с краю, и ей было удобно совершить маневр.

Зала была с высоким потолком и несколькими небольшими окнами вдоль стен. В окна лился свет, и сейчас замок выглядел намного более дружелюбно, чем в момент первого посещения. Но, как и множество других помещений замка, эта зала была пуста, заброшена.

Флоренс подошла к окну и посмотрела на лежащее внизу селенье. Над крышами вились струйки дыма из печей. Красные черепичные крыши выглядели задорно в лучах весеннего солнца. За поселением, прямо напротив, девушка увидела университетский корпус с несколькими башнями разной высоты, среди которых самой высокой была башня Бакалавров.

Увлеченная наблюдением, Фло не слышала тихих шагов. Но раздавшийся рядом голосок был столь мягким и безобидным, что девушка даже не испугалась, когда с ней неожиданно заговорили.

– Защищайся! – позвал кто-то сбоку и снизу.

Девушка удивленно обернулась и увидела маленького мальчика, Лорентина.

Он смотрел на неё дружелюбно и так же дружелюбно наставлял свой игрушечный меч.

– Это вызов, монсеньор? – спросила Флоренс, вступая в игру.

Лорентин кивнул. Смущенно и одновременно обрадовано.

– Чем же я могу защищаться? – произнесла девушка, осматриваясь.

На полу и стенах залы лежала только пыль. Пыль покрывала подоконники и оконные рамы, которые никто не открывал уже много лет.

Но вдруг взгляд девушки наткнулся на висящие за окном огромные сосульки. Недолго думая, Флоренс вскочила на пыльный подоконник и не с первого раза, но открыла решетчатое окно. Рама с могильным скрипом отворилась, впуская в зал порывы морозного воздуха. Стараясь не смотреть вниз, девушка вступила на карниз.

Стоя на карнизе, чувствуя холодный завывающий ветер, смотреть вниз было не самой лучшей идеей. Потому что по эту сторону окна казалось, что селение лежит далеко-далеко внизу, а ты стоишь практически на высоте птичьего полета.