Нетореными тропами. Часть 2 (СИ)

— Наверное. Я уже забыл, но у меня будет шанс вспомнить. Как думаешь, смогу?

Я улыбнулась и покачала головой.

— А я все равно попробую. Но ты ведь меня настоящего не забудешь? Подвиги Великого Микаша, м?

Он достал меч из ножен и повернулся в профиль, будто позируя для бюста.

— Такое забудешь, как же, — я прыснула в кулак.

Он вдруг посерьезнел, и на его лице зеркально отразилась моя тоска.

— Я буду помнить, — добавила я.

Мы улеглись спать.

Через несколько часов я проснулась от странного гнетущего ощущения глубоко внутри. Тревожность. Такое чувство, что кто-то бродит вокруг, высматривает, склоняется над тобой и пытается высосать дыхание. А все эти дурацкие разговоры перед сном! В детстве я всегда бежала к папе в такие моменты. Здесь папы не было. Поэтому я открыла глаза. Искаженные в темноте очертания предметов заставляли воображение дорисовывать жуткие картины: ощерившиеся пасти клыкастых монстров, тянущиеся когтистые лапы. Я гнала от себя эти жуткие видения, вспоминала то, что довелось пережить. Повторяла, что смерть, даже смерть от демонов — это не страшно. Все когда-нибудь умирают. Раньше или позже — не важно. Бояться нечего.

Уговорить себя не получалось. Стоило закрыть глаза, как я видела продолжение того же жуткого сна. Я глотнула воды из фляги и встала. Решила не будить Микаша и размять ноги. Старый сон уйдет, придет новый, нормальный.

Было тихо, как перед бурей, ветра нет, темно, звезд не видно. Я спотыкалась на кочках, боялась упасть и все равно куда-то брела, словно на чей-то завораживающий зов. Кто-то был там впереди, не эти, которые не верят в нас и не видят нашего мира, а другие, наши. Стражи.

— Что тебя здесь держит? Давно пора уходить! — раздался в темноте чей-то басовитый голос.

Сомнамбулический бред оборвался, словно я упала в ледяную воду. Это патруль. По дороге сюда мы ни разу не нарывались на них — видимо, все силы ордена были сосредоточены на юге. Я нервно сжала амулет. Он ведь даже Микаша не провел, только для тупых подручных Йордена сгодился. Я медленно завернулась и, крадучись, стараясь производить как можно меньше звуков, пошла обратно.

— Там кто-то есть, — раздался еще один голос, чуть выше. — Эй, стой!

Я не успела сделать и двух шагов, как мне на плечо легла тяжелая рука. Вдох-выдох. Мне совершенно нечего скрывать. Я медленно обернулась. Передо мной стояли трое, в темноте внешность не разобрать. Видела только очертания плотных плащей и притороченные к поясам мечи.

— Доброй ночи, господа Стражи. Как служба? — я улыбалась. Понимала, что в темноте не видно, но все же…

— Идет, — радушно ответил все тот же, который держал меня за плечо. Средний по росту и по возрасту, похоже, тоже. Старик самый хрупкий и невысокий. Молодой самый крупный. Все сильные телепаты, судя по четким аурам. — Что вы здесь делаете?

— То же, что и все — хотим попасть в город, — я смиренно пожала плечами. — Мы что-то нарушили? Здесь нельзя находиться? Мы не знали, можем уйти. Просто рядом с остальными нам неудобно, вы же понимаете.

Говоривший внимательно меня разглядывал, будто мог что-то видеть в непроглядном мраке. Остальные нетерпеливо переминались с ноги на ногу, но молчали. По-моему, он был у них главный.

— Вы обознались, мы не патруль, — наконец, заговорил он. — Обычные воины. Возвращались из похода и немного отстали от основного отряда. Ждем утра, чтобы войти. Не пригласите усталых путников к костру? Мы весь день ехали, чтобы нагнать время. На разбивку лагеря совсем сил не осталось.

Мне не хотелось задерживаться с ними надолго, но и отказать я не могла. Это выглядело бы слишком подозрительно.

— Конечно, идемте.

Я повела их за собой в лагерь, ориентируясь на ауру Микаша и трепещущий отсвет костра. Микаш уже проснулся и подкладывал паленья в огонь, чтобы распалить его поярче.

— Зачем ушел? — отозвался он издалека, явно приметив гостей.

— Не спалось, — я старалась вести себя непринужденно и пропустил их к костру первыми.

Троица назвала свои имена, но они тут же напрочь вылетели из памяти. Мы тоже представились. Я предложила перекусить остатками наших припасов — они не отказались. Видно, действительно долго были в пути и выглядели даже изможденнее нас с Микашем. Тощие и с черными, непроглядными даже в пламени костра лицами.

— Мы с севера, из западных пределов Веломовии. А вы? — невзначай поинтересовалась я, чтобы хоть немного развеять мрачное настроение.

— С юга, из Муспельсхейма, — охотно ответил средний, самый говорливый из них.

Микаш и остальные двое упорно отмалчивались. Ну с моим-то товарищем все ясно — он всегда тушевался, когда приходилось изображать из себя благородного. Пыталась несколько раз втолковать, что когда он не притворяется, то и так ведет себя местами позаносчивей, чем какой высокородный лорд. Но Микаш как будто не слышал. И продолжал мрачно смотреть мимо. А вот мрачное молчание двоих из Стражей настораживало.

— О, так вам посчастливилось увидеть знаменитую колыбель всех людских народов? — притворяться радушной стало проще, когда он действительно меня заинтересовал.

— О да, и кладбище слонов, и наскальные рисунки, и непроходимые джунгли, в которых прячутся грандиозные заброшенные храмы древности, и бездна созданий, демонических и обычных, названий которых нет в нашем языке. Удивительное место, — воодушевленно рассказывал он, а потом пристально присмотрелся ко мне и, улыбаясь, спросил: — Хочешь там побывать?

Я пожала плечами. Не хвастать же перед ним, что я побывала в Хельхейме и тоже видела много всего необычного.

— Может. Но не сейчас. Сейчас нам надо во что бы то ни стало попасть в город.

— А что там, в городе? На севере же вроде полно городов ничуть не хуже, более спокойных и, главное, отрытых.

— Мы только что прошли испытание. Хотим попасть в круг книжников. Это почетно.

— Тогда вы опоздали — вступительные испытания в университет уже три месяца как закончились.

— Нас там ждет один человек.

— Кто он?

— Я не знаю его имени и как он выглядит, но когда увижу, пойму, что это он.

— Так может это кто-то из нас? Посмотрите внимательней, — он распихал своих скучающих и откровенно клюющих носом товарищей.

— Я правда не думаю, что стоит… — пробормотал невысокий сухой старик, но осекся, схлопотав недовольный взгляд от своего говорливого товарища.

Странные они. И не выгонишь — еще чего доброго донесут в орден.

— Нет, это не вы, — я извиняюще улыбнулась и перевела взгляд на Микаша в поисках поддержки. Только тогда заметила, что он вцепился в эфес собственного меча.

— Жаль, — говорливый тоже улыбнулся. — Но все равно должны же мы как-то отблагодарить вас за то, что вы пустили нас погреться у костра и преломили с нами кусок хлеба. Чего вы хотите? Попасть в город?

— Да нет, мы уж как-нибудь сами, — растерянно ответила я.

На горьком опыте уже поняла, что от подозрительных незнакомцев никакую помощь принимать нельзя. Хотя, может, это только мнительность. Как понять чужие намерения, не залезая при этом в мысли? Клятву мы, конечно, не давали, но они-то об этом не знают…

— Тогда что-нибудь более значимое? Нам многое подвластно, даже такое, что представить сложно. Только скажите. Изменить предначертанное? Заставить удачу улыбаться?

— А мир во всем мире можете? И чтобы демоны все передохли разом? — вдруг заговорил Микаш. Я облегченно выдохнула, потому что от странного разговора уже мурашки бежали по коже. И голосок в голове шептал все настойчивей: «Берегись! Берегись! Берегись!»

— Можем, но это не твое сокровенное желание, — отозвался говорливый, его улыбка делалась все шире. Мне казалось, что она вот-вот перерастет в оскал. — Ты, как и все, хочешь, чтобы тебя приняли и признали. Ты хотел бы родиться одним из них. А ты, — он перевел на меня свой странный завораживающий взгляд. — Ты хочешь, чтобы бог полюбил тебя. Но его сердце — осколок льда, а смертная доля не соединяется с бессмертной.