Шутки судьбы (СИ)

— Как давно я здесь? Кажется, я немного потеряла счёт времени, — смущение девушки нарастало с каждым словом, словно она винила себя, что не помнит точное количество минут, проведенных в полукоматозе.

— Сегодня среда, значит, 6 дней.

— Шесть?! — голос девушки повышается, она явно не ожидала это услышать. — так долго…

— Да, шесть, — мягко говорит Карлайл, нервничая всё больше.

— Шесть… отлично. А мой любящий папочка от меня не отходит? — Голос девушки полон боли и сарказма, — поэтому я ни разу его не видела здесь? — теперь преимущественно боль и обида. Да, видимо, я был прав, касаемо её отношений с родителями.

— Вообще-то, полагаю, он не знает, что ты здесь, — ещё мягче сказал Каллен, словно боясь, что этим добьёт её, — мы ничего о тебе не знаем, поэтому не может оповестить родственников.

Неверие. Замешательство. Удивление. Недоверие.

— Что я тогда тут делаю? — резко спрашивает она.

— Что? — спросил явно обескураженный Каллен, не понимая, к чему она ведет.

Я усмехнулся, подумав, что не помню, чтобы за последние несколько десятилетий отец испытывал подобную растерянность. Уж кто, а он всегда знает, что и когда сказать, а что сделать.

— Почему я в этой палате? Я думала, что отец её оплатил, чтобы со спокойной совестью бросить меня тут, — мягче сказала она, — но, видимо, это не так.

— Ах, это. У тебя был непростой случай и тебе нужен полный покой, поэтому мы тебе выделили отдельную палату, она всё равно пустовала, — обманчиво безразличный тон, слишком безразличный, чтобы быть натуральным.

— Когда папочка разучился врать? — прохихикала Роуз, на что, я не выдержав, прыснул.

От девушки исходило недоверие, похоже, не одни мы заметили.

— Хмф, ясно. Спасибо — последнее слово действительно звучит искренне и я вспоминаю, как так же искренне она сказала «спасибо» мне. Правда, сомневаюсь, что она помнит.

— Итак, я понимаю, что ты устала, но нам нужно заполнить бланк, ты не против?

— Конечно, нет, доктор, — в голосе слышится улыбка.

— Ваше имя?

— Ларина Елена Александровна. Пожалуйста, зовите меня только полным именем, не люблю какие-либо сокращения, — Мне не нужно видеть её лицо, чтобы знать: на нём сейчас играет забавная гримаса. — Лена, Леночка, Ленусик… бррррр

Карлайл рассмеялся, я чувствовал, что ему всё больше нравится эта девочка. Добро пожаловать в клуб.

Елена. Мне нравится. У моей маленькой незнакомки появилось имя.

— Возраст?

— 13 лет.

Тринадцать.

Вот чёрт. Этого мы не предусмотрели. Явно.

Я перевел глаза на сестру и увидел отражение собственного шока.

Слишком маленькая. Совсем ребенок.

Я пусть и вампир, но всё-таки человечески правила мне хорошо известны. И, если большинство из них я успешно игнорирую, не считая важным, это абсолютно точно не одно из них.

Она совсем ребенок, не внутренне, конечно, её ответы точны и умны, Эдвард же, будучи здесь, говорил, что по мышлению она ближе к тридцатилетней, чем к подростку.

Но 13 лет. Это действительно выходит за рамки нормального, даже в моем понимание. Тем более отвратительно то, что не смотря на всё это я, каждый раз, думая о ней, невольно хочу её. Во всех смыслах.

Черт, Уитлок, соберись и не позволяй даже мыслям заходить в этой направление. Не ближайшие несколько лет.

За всеми этими размышлениями я не заметил, что в палате уже почти минуту стоит тишина. Полагаю, Карлайл растерян не меньше нашего.

— Полных? — наконец, прокашливая, спрашивает он.

— Да, мне исполнилось 13 в тот самый день, когда я…упала.

— Ясно, — тихо сказал Карлайл и продолжил задавать вопросы:

Есть ли аллергии и на что, место рождения и проживания, родственники и опекуны.

— Только отец, но ему, как видите, особого дела до меня нет.

Примерно через полчаса, закончив все бумаги и посоветовав Елене отдохнуть, Карлайл вышел из палаты и тут же направился в кабинет, где его ожидаем, всё ещё растерянные, мы.

Отец зашел, закрыл дверь и облокотился на неё.

— Ну, что будем делать? — требовательно спросил Карлайл, будто я виноват в чем-то.

— Подавать документы в органы опеки, если она, конечно, будет не против. — неожиданно для нас выдавила Роуз.

— Куда?

— Именно туда, её заботливый папаша, видимо, вообще глубоко плевал, где она и что с ней. Ты, как врач, имеешь полное право сообщить в органы опеки, что он не выполняет свой отцовский долг.

— А дальше что? — нервно спросил я, совсем не понимая, чем это вообще может помочь, но Карлайл, видимо, понял, так как в его эмоциональном фоне проступило нервное возбуждение, смешанное с понимаем.

— А дальше, — отец вздохнул, — дальше я оформляю бумаги на опекунство.

— Бред… — недоверчиво протянул я, думая, что, видимо, стресс окончательно добил мою семью. Сам же и виноват.

— Джаспер, подумай сам. Ты сможешь быть рядом с ней, заботиться и контролировать, чтобы у неё все было хорошо, но при этом, — Розали поджала губы. — при этом ты не будешь грязным извращенцем, желающим совратить невинное дитя.

— То есть в ситуации, когда я буду официально её братом, я перестаю быть извращенцем за то, что чувствую? — я начинал злиться и не на шутку.

Полный бред.

Но заманчиво.

Нет, ничерта это не заманчиво, хотеть свою малолетнюю сестру ещё хуже. Хотя, биологически она мне, конечно, всё ещё никто и это никак не изменится. Но только вот в её сознание, боюсь, я навсегда останусь лишь старшим братом и тогда ничто уже не будет иметь значения.

— Джаспер, я знаю, как она важна для тебя. Но я клянусь, — голос отца стал жёстким, он редко так говорил с нами, а если говорил, значит, он действительно серьёзно. — если не получится с этим вариантом я, с помощью твоих братьев, скручу тебя и запру куда-нибудь под круглосуточную охрану до её 18-го дня рождения.

И он явно не шутит. Это перспектива мне совсем не нравится.

— А ты не думал, что, возможно, она будет против? — осторожно спрашиваю я, глядя на всё ещё гневного Карлайла.

— Это мы можем узнать только у неё.

Ну что же, будь как будет. Пожалуй, лучше быть ей просто братом, чем никем.

========== Белый лист ==========

POV Елена

Рядом со мной, в уютной тишине, стоят Эсми и Розали, помогая разобрать мне мои вещи, которых, на самом деле, совсем немного, так как видеть своего отца я больше не хотела. Они отнеслись к этому с пониманием.

Аккуратно убрав, уже пустой, чемодан в шкаф я села на кровать рядом с Роуз, которая одобрительно сжала мне руку, понимая, насколько мне сейчас не просто.

Я же сидела и не могла понять, как я согласилась на такую авантюру? Хотя, и понимать нечего. Я на протяжение последнего полугода мечтала лишь о том, чтобы начать всё с нового листа.

В новой жизни.

Кто же знал, что началом моей новой жизни послужит попытка самоубийства.

Хотя, наверное, это даже логично. Умереть той мне, чтобы новая я смогла начать новую жизнь.

Сегодня я первый день…дома. Странно так называть огромный, но при этом очень уютный дом семьи Калленов… моей семьи.

Доктор сидел на краю моей кровати, давая шанс обдумать его предложение. Я молчала больше получаса, будучи не в состоянии сказать помягче, что его идея абсолютно бессмысленна и глупа, чего никак не ожидаешь от человека его уровня… Как понимаете, именно с «помягче» у меня и возникли проблемы.

— Я… — первые слова за 30 минут и полное осознание того, чего я на самом деле хочу. Это же так просто. Так правильно. Странно, но правильно же. — согласна.

Доктор Каллен недоверчиво посмотрел на меня, а на его губах заиграла улыбка — искренняя и счастливая.

— Ты не пожалеешь, — сказал доктор Каллен, обнимая меня за плечи.

Сомневаюсь, что можно жалеть о чём-то больше, чем я жалела о жизни, которая у меня была ДО.