Снег как пепел
Снег как пепел читать книгу онлайн
Я читаю надписи на стене: «В первый день зимы все винтерианцы собирались на торжества, проводимые на городских базарах», «Винтерианские свадебные церемонии проводятся в утро первого выпавшего снега. Невеста и жених отпивают воды из одной чаши, а оставшуюся воду замораживают». Но я никогда всего этого не видела. Шестнадцать лет назад на Винтер напали жестокие солдаты Спринга, лишили его магии и правителя, разрушили здания, а винтерианцев заперли в клетки и превратили в рабов.
Меня зовут Мира, и я — одна из восьми храбрецов, которым удалось бежать. Долгие годы мы скитались по чужим землям, вынашивая план по спасению нашего королевства, и теперь настало время для борьбы. Ради Винтера и своего будущего короля я готова на все.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Помоги Мэзеру дойти до лагеря, а потом иди за шакрамом.
Я стараюсь подавить радостный вопль, но у меня не получается. Генерал выпрямляется, берет поводья своей лошади и идет в лагерь, не желая видеть меня. Остальные вереницей следуют за ним, оставляя меня помогать «калеке» Мэзеру. Когда они отходят достаточно далеко, чтобы нас слышать, я падаю на землю и заключаю Мэзера в объятия.
— Ты мой наилюбимейший монарх из всех-всех-всех монархов, — бормочу, уткнувшись в его плечо.
Его руки обвивают и сжимают меня, посылая по телу приятную дрожь. Внезапно осознав, что мы обнимаемся, я вскакиваю на ноги и протягиваю ему руку. Мое лицо пылает. Наверное, теперь буду ходить пунцовая.
— Нам нужно поторопиться.
Мэзер берет меня за руку, но не встает и не дает мне уйти.
— Подожди.
Свободной рукой он что-то ищет в кармане, и я опускаюсь на колени рядом с ним, вопросительно приподняв брови. Найдя искомое, Мэзер смотрит на меня с такой торжественной серьезностью, что я начинаю волноваться еще сильнее. В середине его ладони лежит округлый кусочек лазурита — один из редчайших камней Винтера, которые давным-давно добывали в Кларинских горах.
— Я нашел его несколько лет назад во время нашего пребывания в Отеме, — говорит Мэзер, с теплом глядя на меня. — После того как Уильям провел с нами занятие по экономике Винтера.
Он ненадолго замолкает, и я вижу в нем того мальчика, каким он когда-то был. Мы перебрались в Отем восемь лет назад: мальчишка-принц, притворяющийся солдатом, и девчонка-сирота, которой было все равно кем притворяться, лишь бы быть рядом с ним.
— Я тешил себя мыслью, что в нем есть магия, — печально продолжает Мэзер. — На занятиях нам рассказывали о том, что королевства Сезонов стоят прямо на магическом источнике, о том, как сильно они повлияли на наши земли, и о том, как Ангра одним движением руки сломал наш накопитель и лишил магии. После этого мне хотелось верить, что мы можем раздобыть магию где-то еще. На первый взгляд кажется, что наш мир гармоничен и в нем есть равновесие. Четыре королевства с одним временем года в каждом из них и четыре королевства с чередующимися временами года; четыре королевства, где накопители работают в руках королев, и четыре королевства, где накопители работают в руках королей. Но на самом деле в нашем мире нет гармонии и равновесия. Его всегда будут возглавлять монархи, владеющие магией. А те, кто лишены ее, — обычные жители либо монархи, чьи накопители сломаны, — будут им подчиняться. И мне ненавистно то, что я так… — его голос надламывается, — беспомощен, — заканчивает он.
— Ты далеко не беспомощен, — возражаю я.
Криво улыбнувшись, Мэзер пожимает плечами.
— Этот лазурит связывал меня с Винтером. И, наверное, придавал мне сил.
Я прикусываю губу, заметив, что он никак не отреагировал на мои слова. Мэзер кладет камешек в мою ладонь.
— Я хочу, чтобы он был у тебя.
Он не отпускает мою руку и не отводит взгляда. Его глаза ярко горят. Этот лазурит очень ценен для него. Вместе с ним он отдает мне часть своего детства. От охвативших меня чувств кружится голова. Я поднимаю лазурит, чтобы рассмотреть его в затухающем солнечном свете. Размером он не больше монеты, лазурно-голубого цвета с темно-синими крапинками. Помимо потерянного источника магия есть только в накопителях восьми королевств Примории, которые хранят и в случае нужды используют правители. В таких предметах, как этот маленький лазурный камешек, магии нет. Но я понимаю, почему Мэзеру хотелось верить в обратное: порой одной веры в себя недостаточно, и ты пытаешься найти ее в магии. Но рано или поздно наступает момент, когда снова веришь в свои силы — обладая магическими силами или же не обладая.
— Я знаю, ты и так справишься, — добавляет Мэзер. — Просто иногда мне очень помогало осознание того, что со мной частичка Винтера.
Я сжимаю лазурит в ладони, сердце медленно и гулко бьется в груди.
— Спасибо, — киваю я, опустив глаза. — За все. Ты не обязан был…
— Обязан, — качает он головой. — Ты достойна сражаться за свой дом так же, как все остальные.
Я сглатываю. Мы так и сидим у лагеря. Вокруг ни души, лишь легкий ветерок колышет траву да чахлые деревца в отдалении шелестят листвой.
— Мне нужно собраться.
Мэзер кивает, по его лицу вновь невозможно ничего прочесть. Меня сводит с ума эта холодная маска. Мы возвращаемся в лагерь, разыгрывая маленькое представление: Мэзер притворно прихрамывает, опираясь на мое плечо, я же одной рукой поддерживаю его за талию, а второй сжимаю в ладони лазурит. Я так остро ощущаю прикосновения его тела, что не могу дышать. А когда смотрю на него, так и вижу жизнь, за которую мы все боремся: обычную, но счастливую, в уютном доме, где только Мэзер и я. Но он не просто Мэзер — он правитель Винтера. И всегда в первую очередь будет им. Его в будущем ждет не дом, а дворец.
Доведя его до костра, я спешу собраться в дорогу. Я все делаю молча, потому что молчать гораздо легче, чем говорить. А теперь я наконец-то делаю то, чего всеми силами добивалась, — помогаю своему королевству.
3
Когда мне было восемь, мы в очередной раз сменили место нашего расположения, чтобы Ангре было сложнее нас выследить, и двинулись в Отем. До этого моя жизнь не выходила за пределы территорий нашего крохотного лагеря в Элриджском лесу. По дороге в южные леса мы зашли в столицу Отема — Октубер, где нагрузили повозки и лошадей необходимыми продуктами и вещами. Отем так же походил на густолиственный Элридж, как снег на пламя. В сухости и прохладе Отема не было места влажности Элриджа, его желто-красные леса дремали, похрустывая и шурша окрашенной в теплые краски листвой. Октубер напоминал лабиринт из палаток бурых и огненных цветов, над которым раскинулось хрустально-голубое небо, восхитительно контрастирующее с приглушенными тонами земли. Но большее потрясение у меня вызвали отемнианцы — настолько они были прекрасны. Их вьющиеся темные как ночь волосы развевались на ветру, что проносился по палаточным городкам Отема и вздымал с дорог пыль. Кожа отливала тем же медно-коричневым оттенком, что и листва на деревьях, только листья были сухи и морщинисты, а лица отемнианцев — идеально гладки.
Я коснулась своей собственной кожи, бледной, точно плывущие над нами облака, и провела пальцами по шапке, прикрывающей мои ослепительно-белые волосы. Меня с рождения окружали лишь беженцы — винтерианцы. Мне и в голову не приходило, что кто-то может настолько отличаться от нас. Рассматривая черные глаза на красивой смуглой коже, я мечтала о том, чтобы цвет моих глаз сменился с голубого на загадочно-темный, а кожа приобрела приятный медный оттенок.
Я призналась в этом Элисон. Ее оставили присматривать за нами, чтобы мы не наделали бед, пока остальные занимаются сборами. Выслушав меня, она удивленно подняла брови.
— Мир полон красивых людей, Мира. Уверена, какая-нибудь отемнианская девушка мечтает иметь кожу цвета снега так же, как ты мечтаешь о коже цвета земли.
Я стрельнула взглядом по сторонам, но не увидела, чтобы кто-либо на нас смотрел, во всяком случае с тем же вожделением, с каким я смотрела на них.
— Тогда почему мы прячем волосы? — потянула я край своей шапки.
Элисон провела рукой по голове, обмотанной синей тканью. Сейчас, вспоминая об этом, я понимаю, что прятать наши волосы было бесполезно — окружающие и так сразу понимали, кто мы такие: сначала они обращали внимание на наши головные уборы, затем на бледную кожу, голубые глаза и чужеродный вид. Но Генерал остерегался, что до Ангры дойдут слухи о нашем местоположении, и настаивал на том, чтобы мы не бросали попыток скрыть свою внешность.
Тяжело вздохнув, Элисон коснулась прохладными пальцами моей щеки.
— Тебе не придется скрываться вечно, милая. Когда-нибудь наша внешность перестанет выделяться и станет привычной.
Вряд ли Элисон говорила о Спринге.
Я прячу руки в карманы под черный плащ; плотная шерстяная ткань спадает вниз поверх оружия за спиной, капюшон скрывает лицо. Меня окутывает полночная темнота, рассеиваемая лишь тусклым светом месяца. Я не спеша иду по дороге, каждые несколько секунд поднимая голову, чтобы оглянуться. Впереди высятся стены Лайнии, ворота в конце пути охраняются солдатами Спринга и освещены мерцающими факелами.