Осторожно, женское фэнтези. Книга 1 (СИ)

Сразу меня, как и обещали, напоили кофе, который леди Пенелопа лично смолола в маленькой ручной мельнице и сварила на спиртовке, стоявшей в примыкавшей к ее кабинету комнате для отдыха. Затем мне были торжественно вручены накрахмаленный белый чепец и передник с огромными карманами и выделено отделение в шкафу для их хранения.

— Это лечебница, Элизабет, и тут есть определенные правила, часть которых касается внешнего вида, — при этих словах наставница придирчиво оглядела меня, но поводов для замечаний не нашла: платье я выбрала простое и удобное, волосы гладко зачесала назад, подколола на затылке шпильками и спрятала под сетку, а ногти, обломанные на полигоне, были аккуратно обрезаны. — Приходя сюда, будете надевать чепец и передник. Следить за их чистотой — также ваша обязанность. Никаких пятен, будь то шоколад или кровь, — леди Райс посмотрела на меня и, не дождавшись паники при упоминании крови, продолжила: — В девять, если дежуривший ночью доктор не оставил иных рекомендаций, я делаю обход. Под моим попечительством пациентки, лежащие в палатах на втором этаже в левом крыле больницы. Женские заболевания, беременности, протекающие с осложнениями — позже посмотрите истории. Если кто-то из докторов отсутствует, нужно обойти еще несколько палат, проследить, выполняют ли больные все рекомендации и оказывают ли сестры необходимую помощь. Такое случается редко. У нас шесть ведущих докторов и четверо, включая меня, работают посменно, совмещая практику с преподаванием, и накладок обычно не бывает. Но, к сожалению, работать исключительно в рамках своей специализации не получается. К примеру, явится сейчас некая дама, чья репродуктивная система работает как часы, ничуть не беременная, но с вывихнутой лодыжкой или, упасите боги, с геморроидальным кровотечением, и потребует, чтобы ее ногу или зад осматривала неприменно целительница-женщина, а никак не травматолог и не хирург, которых она к своему телу не допустит ввиду того, что оба они мужчины. И придется осматривать, потому как клятва целителя не содержит уточнений, и после слов “никогда не откажу в помощи страждущему” не добавляется “если страдания его вызваны такими-то и такими-то заболеваниями”. Но не бойтесь, — женщина усмехнулась, — вы клятвы пока не давали, и, случись такое сегодня, от созерцания кровоточащей задницы я вас избавлю.

— И от вывихнутой лодыжки? — осмелилась спросить я.

— А что той лодыжки? Вправим, — леди Пенелопа с хрустом размяла пальцы, и мне подумалось, что излишне привередливая дама еще пожалеет, что пошла не к тому доктору.

Обход мало отличался от того, что проводят в наших больницах. Наставница, накинув длинный белый халат, обошла своих пациенток, расспрашивала, как прошла ночь и есть ли жалобы. Некоторых ощупывала, то удовлетворенно кивая, то недовольно морщась, кому-то вписывала в карточки, которые за ней носила невысокая пухленькая сестричка в таком же как у меня чепце, новые назначения.

Следить за всем и вслушиваться в разговоры, пытаясь определить, кто и от чего тут лечится, я не успевала: леди Райс понимала больных с полуслова, а где-то использовала магию, чтобы определить их состояние, и тогда и вовсе обходилась без слов. Лишь в палате, где лежали беременные, быстрый темп, в котором она начала обход, замедлился, а деловитое участие на лице целительницы сменилось прямо-таки материнской нежностью.

— Доброе утро. Как тут мои девочки?

Еще не отойдя от реалий родного мира, я решила, что девочками она назвала пациенток, но потом поняла, что обращение адресовано большому животу одной из женщин.

— Как вы, маленькие? — спрашивала леди Пенелопа, обхватив его ладонями. И отвечала сама себе: — Замечательно. У Гледис уже затягивается бочок, и правая ручка у Сью почти догнала левую. Пальчики… прекрасные пальчики…

— Доктор Грин тоже так сказал, — улыбнулась будущая мать.

— Он заходил? — спросила наставница. На висках и над верхней губой у нее выступил пот, а лицо побледнело, словно размеренное поглаживание живота беременной требовало огромных усилий.

— Да, рано утром.

— Задам я ему, — проворчала целительница, как мне показалось, только для вида. — Ходит тут, будит моих девочек… молодец какой, плечико подтянул…

Второй пациентке и ее мальчику она уделила меньше времени. Ощупала живот, погладила круговыми движениями, словно желая перевернуть спрятанный внутри плод, и взяла у сестры деревянный стетоскоп.

— Чудесно. Сильное здоровое сердечко. Элизабет, хотите послушать?

Я непроизвольно отступила на шаг, а мое собственное сердце пропустило удар.

— Нет, я… боюсь, не пойму ничего…

Леди Пенелопа смерила меня долгим взглядом, но, если и подумала что-то при этом, мыслями своими не поделилась.

— У миссис Лешвиц случай довольно простой, — начала объяснять она, когда мы вернулись в ее кабинет. — Простой для нашей лечебницы. Неправильное предлежание плода, и пуповина обвила левую ножку малыша, из-за чего был нарушен приток крови и наметились отклонения в развитии конечности. Хорошо, что акушерка направила ее к нам. До родов есть время все исправить, и осложнений не возникнет ни у матери, ни у ребенка. Случай миссис Перли намного сложнее. У нее близнецы. Однояйцовые близнецы. Вы же знаете, что это такое? На ранней стадии развития они не разделились полностью. Общая печень и легкое. У одной из девочек правая рука практически отсутствовала: недоразвитый плечевой сустав с коротеньким отростком…

В этом мире нет и не было страны Сиам, и описываемая леди Райс патология, возможно, так и не получила названия, но бедным деткам и их матерям вряд ли было от этого легче.

Однако в голосе целительницы не слышалось ни скорби, ни сочувствия — только гордость, и вскоре я поняла, чем она вызвана.

— Обычно таким детям позволяют родиться и уже после проводят разделение. Если, конечно, их родители в состоянии оплатить подобную операцию. Это сложно, опасно и не дает гарантий полного исцеления. Операция на стадии внутриутробного развития еще сложнее и опаснее, но с учетом того, что организм ребенка в этот период только формируется, больше шансов, что поврежденные органы, при определенном вмешательстве целителей, восстановятся в пределах нормы.

— Такие операции возможны? — не удержалась я от восхищенно-недоверчивого возгласа.

Леди Райс прошла к книжному шкафу, сняла с полки толстый том в черной обложке и положила на стол передо мной.

— Одиннадцатый параграф. Там подробное описание. Если в общих чертах, то делается небольшой надрез, в матку внедряются инструменты, и доктор путем телекинетического воздействия проводит операцию по разделению. Предвосхищая ваш следующий вопрос: нет, оперировала не я. Я лишь ассистировала доктору Грину вместе с еще несколькими целителями.

Взаимодействие целительской магии с другими направлениями. Вот, значит, как оно происходит.

Я вспомнила счастливое лицо миссис Перли и мысленно вычеркнула доктора Грина из списка подозреваемых… И снова вписала. Гений и злодейство — две вещи несовместимые? Чушь! А вот творящаяся в академии чертовщина вполне может быть делом рук злого гения. Потому как на происки заурядного пакостника все это явно не походило.

— Леди Пенелопа, простите, я сейчас не могу судить, потому что… вы знаете… Но я правильно поняла: целитель может определить беременность на взгляд?

Если так, зачем было пугать меня осмотром и водить к единорогу?

Да, я злопамятная.

— И не целитель тоже, — кивнула наставница. — Приблизительно к концу второго месяца у эмбриона формируется собственная аура. Но целитель, конечно, распознает ее раньше, чем маг иной специализации.

— А на совсем ранних сроках?

— На взгляд, как вы изволили выразиться? Если приложить усилия, думаю, возможно. Но зачем? Обычный осмотр даст ответ на этот вопрос. В случае сомнений можно провести анализы… А, я, кажется, поняла, — леди Райс усмехнулась. — Вы запутались в понятиях, Элизабет. Хотя вам еще на первом курсе должны были объяснить, что магия — это не сказочные чудеса. Возможности целителей, как и других магов, ограничены, как силой их дара, так и общими для всех законами природы. И любое действие имеет свою цену.