О чем поет вереск (СИ)

— Ты муж мой и знаешь, ты волен делать со мной, что пожелаешь. Я отдала себя полностью. И не имела никакого права обижаться!

Та женщина в зеркале, Этайн Эохайда — в одной сандалии, в светлой одежде и сама словно светящаяся — обладала тем, чего не было сейчас у его Этайн, Этайн Мидира. Это скребло душу, как ветер, что приходит зимой с высоких снежных гор в Черный замок.

— Ты королева, — постарался сказать Мидир как можно мягче, зная, как его голос действует на людей и на ши. — Ты можешь все, моя желанная. Ты имеешь полное право не только обидеться, но и уйти.

Поймал взгляд, больше испуганный, чем недоверчивый.

— Ты гонишь меня?

— Ты можешь уйти с этой стороны постели на другую ее сторону!

— Обманщик, — сквозь слезы улыбнулась Этайн.

— Ты даже не представляешь какой! Сама смеялась над шириной кровати, так что иди-иди!.. Но лучше, — Мидир обхватил ее за талию, притянул к себе, — лучше останься со мной, моя красавица! Мой нежный Фрох. Иначе как я смогу вымолить прощение? За все, что сотворил с тобой… — споткнулся и добавил от чистого сердца: — Я и другой я.

Что сейчас чувствует Эохайд, совершенно перестало заботить Мидира. Да пусть хоть локти отгрызет от злости!

— Ты никогда не извиняешься, — недоверчиво прошептала Этайн.

— С тобой я много чего делаю первый раз.

Кожа Этайн была влажна, глаза блестели, пальцы подрагивали.

— Не плачь, пожалуйста, и я придумаю, чем мне искупить свою вину. Скажи мне: это было единожды?

Этайн покачала головой. Мидир, ужасаясь, шепнул одними губами:

— Сколько?

— Дважды, — еще тише ответила она.

— Значит, обласкать тебя я тоже должен дважды. — Этайн отвела глаза. — Были еще кошмары? — встревожился он.

Она по-прежнему дрожала.

— Ребенок. Мне которую ночь снится потерянный ребенок, — шепнула она. — Я бегу за ним, бегу изо всех сил! Но не могу догнать. А он пропадает!

— Дети не могут потеряться в доме Волка, — облегченно вздохнул Мидир. — Он отыщет их сам.

Ладони скользнули дальше под широкие рукава, бедра Мидира припали к бедрам Этайн, и она рванулась навстречу, шепча знакомой и незнакомой музыкой «любимый».

— Все сон, все пустое, моя королева, — напел он. — Ты самый прекрасный цветок, что я знал, а знал я многих. Я согрею тебя своей нежностью, и ты никогда более не будешь знать печали.

— Ты горячий, очень… — прошептала Этайн, подставляя шею и грудь под его жадные поцелуи.

— Тебе больно?

— Нет, с тобой — нет, моя любовь!

Мир сходил с ума вместе с Мидиром, стены Черного замка оберегали двоих. Кровь стучала в висках волчьего короля, подпевая гулким ударам клепсидры: «Твоя-твоя-твоя», то ли подтверждая, то ли насмешничая.

Мидир выплескивал свою ярость, свою боль и свою вину. В Эохайде он словно увидел себя и сам себе стал противен. И если он, Мидир, что-то может сделать для защиты и покоя Этайн — он сделает. Он даст ей все, чем владеет.

Решение, что возникло в лесу его предков и показалось вначале безумием, было принято окончательно.

***

— Мой король, вы уверены?.. Одно дело — лугнасадная королева, и совсем другое — постоянная! — чуть ли не простонал Джаред.

— Как никогда ранее. Чем тебе не нравится Этайн? Нет, я спрошу по-иному. Что тебя тревожит, советник?

— Ничего… Ничего. И все! И я не могу понять, что творится в Верхнем! И это волнует меня все сильнее. Что за непонятная тишь?

— Советник. Мне нет дела до Верхних. И нет дела до Эохайда. Этайн — моя!

— Ваша, вне сомнений. Как и морок — тоже ваш.

— Ты наверняка проверил ее. Что молчишь?

— Да, мой король. Простите, что не спросил вашего дозволения. Это было необходимо! Но вы и правда словно под воздействием чар!

— И что ты узнал об Этайн, мой юный, сверх меры любопытный маг? Может, она «клинок порядка»: хочет околдовать и убить меня?

— Нет.

— Она друидка?

— Нет, мой король.

— Есть еще вопросы, советник?

— Этайн — стихийный маг. Она как порабощенная природа: не знаешь, когда и где взорвется. Ну хорошо, ваша воля — моя воля. Я лишь повторю слова Этайн: не говорите слов любви!

— Для Книги семей это не обязательно. Достаточно симпатии одной стороны, советник, тебе это известно лучше прочих. А в любви другой нет сомнений.

— Вы сами так поверили в свою ложь, что думаете — это и есть правда! Сомнений нет, но вы лучше меня знаете, кому принадлежит любовь Этайн!

— Ни слова более. Ее любовь принадлежит мне! Отныне и навсегда! Возьми все, что нужно, и не тревожь меня понапрасну. А иронию оставь в кабинете!

— Как прикажете, мой король.

— Всегда бы так лаконично.

***

Круглый черный камень в оправе из серебра ждал тепла рук. Двое ши и земная женщина стояли подле него.

— Согласна ли ты, Этайн, стать моей женой по обычаям моего мира и принять мой дом как свой? — произнес Мидир.

— Да, — шепнула Этайн.

— Три раза.

Неполнота вопроса порядком гнетет советника. Но сама процедура угнетает еще больше.

— Да, да!

— Чем будет подтвержден ваш ответ?

— Я зову Этайн в жены по законам Благого двора! — рыкнул Мидир. — Ей необязательно подтверждать свое решение!

— Моей любовью, — выдохнула Этайн и слабо улыбнулась. — Мне больше нечего тебе дать.

— Мне больше ничего и не нужно. Я подтверждаю своим Словом, — добавил Мидир, не обращая внимания на глубокий вздох Джареда. Подхватил кисть Этайн, положил на Книгу семей Волчьего дома и накрыл своей рукой.

Печальный советник на миг прикрыл глаза, а когда открыл, прищурился. Камень на Книге под переплетенными пальцами заиграл ярким серебром, подтверждая сказанное и разрешая брак.

Комментарий к Глава 16. Заповедный лес

Фрох — вереск (ирл.).

Волшебный лес:

https://cs7061.vk.me/c629220/v629220943/311e6/DvKSu-poFsE.jpg

https://cs7061.vk.me/c629220/v629220943/311d8/jVcinFu6nTo.jpg

========== Глава 17. Гроза над Вереском ==========

Дождь, придя за порывистым ветром, зашумел очень рано. Еще когда растянувшийся на постели Мидир лениво щурился, наблюдая поверх великолепного изгиба бедра Этайн за рассветными сумерками, мреющими в королевской спальне.

Сейчас тучи над далеким еловым лесом сгустились до черноты, ливень застучал с новой силой, обещая стать грозой к вечеру и бурей к ночи.

Племянник выглядел не менее мрачным. Серебряный колпачок в виде волчьей головы со скрипом поддался его пальцам, песок из хрустального флакона просыпался, просушивая чернила, на запись в Книге семей: «Сочетались законным и равным браком Мидир и Этайн, принявшая дом Волка как свой». Волчий король кивнул в ответ на слова поздравления и отвернулся от Джареда, уносящего на лице вселенскую скорбь.

Мидир с Этайн еще долго стояли у открытого окна. Под шорох капель волчий король обдумывал свое решение, под стук ливня он стал мужем земной красавицы, и теперь, разглаживая серебристый шелк на плечах супруги, внимал дождю с волнением. Этайн тоже зачарованно смотрела на дальние холмы, затянутые полупрозрачной дымкой. Потом опустила взгляд на цветник в дальнем углу сада и сжала руку Мидира.

— Может, отложим прогулку? — прикусил он розовую раковину ушка. Нельзя, чтобы его теперь уже полноправная супруга пострадала. Люди отличались от ши не только сроком жизни, но и хрупкостью здоровья, и его своенравную Этайн следовало беречь, как цветок.

Сама она, похоже, имела другое мнение. Не отодвинулась, не обернулась, но ухватила его руки своими.

— Мидир, это всего лишь вода! Я вполне могу прогуляться по дворцовому саду! Или добежать до беседки. Дождь не волк, он не успеет догнать меня. Ну, хотя бы настолько, — голос заметно смягчился, а ее ладони погладили его, — чтобы прогло… чтобы я промокла целиком.

Видение Этайн, которая бежит под струями ливня, а потом, в прилипшей к телу одежде, отряхивает густые пряди волос от капель, показалось Мидиру очень заманчивым. Дождь, словно подслушав его мысли, немного поутих, и волчий король мог позволить своей королеве ее прихоть.