История русалочки по имени Светка. История вторая (СИ)

-- Ты заслуживаешь большего, чем то, что сейчас чуть не произошло. Я знаю, как загладить вину. Ты спасла меня, там в море. Я видел тебя во время бури в волнах, -- заглядывая в глаза, говорил Оскальд, так и не выпустив моих ладоней из рук.

Я сидела, сжавшись в комок на ступени большой ванной, а Оскальд, высокий и могучий мужчина, стоял на коленях и даже так он был выше меня. В нём чувствовался внутренний стержень, доминант, он управлял тысячами людей, повелевал. Как мало я на самом деле знаю его, сейчас он вновь предстал совсем другим человеком, уверенным в себе и решительным, привыкшим брать ответственность на себя. Господи, ну почему так тоскливо и тяжело на душе! Мне плохо, как мне плохо и стыдно!

Вот и настало время "Х" и теперь, когда нужно что-то объяснять, я тупо впала в ступор. Слова лжи терялись, они просто разбивались о благородство Оскальда, а правду я не могла ему сказать. Что ответить? Но Оскальд и не ждал объяснений, похоже, он уже решил для себя, как, по его мнению, происходили события.

-- Ты ведь тоже жертва той бури? Твой корабль потерпел крушение немного раньше, чем мой. Именно поэтому ты плыла по волнам, видимо хотела получить помощь от нас, а увидела лишь ещё одну катастрофу. Я увидел тебя на гребне волны, и на миг показалась, что я смотрю в глаза своей смерти, невыносимо прекрасной и даже желанной. А это была ты, Ариэль, хрупкая и тоненькая, такая же жертва океана, как и я. Волны поглотили корабль, но моя смелая девочка, не только не опустила руки, не испугалась, но ещё и спасла меня, взрослого, сильного мужчину. Ты настоящая героиня, моя маленькая и отважная спасительница, Ариэль, -- Оскальд обнял мои колени и придвинулся вплотную. Я провела ладонью по волнистым русым волосам, они чуть-чуть не доставали до плеч, мягкие и влажные.

-- А твои родные? Куда мне послать гонцов и сообщить о твоём спасении? -- спросил мужчина.

-- Они все на дне. Все мои близкие принадлежат теперь океану, -- тихо проговорила я, не соврав ни одного слова. Действительно отец, сёстры и Джаспер, живут под водой и сюда им дороги нет. Здесь я одна, оставив позади прошлое, уже в который раз.

-- Очень жаль, девочка моя. Но ты здесь больше не одна. Я никогда не оставлю тебя. Ты спасла меня, а я буду заботиться о тебе всю оставшуюся жизнь. Ты не одна, милая Ариэль. Мы сделаем так, как подобает благородным людям.

О чём он говорит? Что он собирается со мной делать? Его вопросы разбередили душу и перед глазами возникли образы близких. Энергия, что билась во мне ключом, теперь утекала сквозь пальцы, оставляя апатию и меланхолию. Оскальд резко выпрямился и взял меня на руки. Я казалась себе маленькой пушинкой, спрятавшейся за нерушимой скалой, крепкой и надёжной. Он вышел из ванной и усадил меня на кушетку у стены. Я притихла и смотрела глазами, полными слёз. Мужчина кинулся к шкафу и достал оттуда большие белые полотенца. Он бережно вытер меня, собирая влагу с кожи, любуясь мной, как диковинным сокровищем. Накинув сухое полотенце на плечи, Оскальд обернул меня им в мягкий пушистый кокон. Заботливые руки легко подхватили и понесли в спальню, а я лишь положила голову Оскальду на грудь.

Откинув покрывало, которое я так боялась испачкать колбасой ещё совсем недавно, он удобно уложил меня на подушки и прикрыл одеялом. Мне с трудом верилось, что всего час назад я бегала по комнате и бесцеремонно совала нос в каждый угол. Сейчас я лишь молча смотрела на принца, мучаясь из-за того что вынуждена обманывать этого благородного человека. Оскальд гладил мои колени, присев рядом на кровать. Некоторое время он был задумчив и молчалив, а потом, словно приняв какое-то важное решение, вздохнул и посмотрел прямо в глаза.

-- Ариэль, девочка моя, позволишь ли ты заботиться о тебе? Станешь ли моей хозяйкой, моей женой? -- волнуясь и краснея, произнёс принц.

Вот и произнесены главные слова, задан роковой вопрос и уже известен ответ. Я хотела услышать их много-много лет подряд, представляла столь желанный миг множество раз. В женских романах это описывалось, как нечто сверх романтичное. Предложение руки и сердца звучало, как финал любовной истории. Сотни раз я воображала себя на месте героинь и вместе ними произносила заветное "Да". И каждый раз улыбалась сквозь слёзы от чужого счастья. Только почему же сейчас, когда именно для меня произнесены заветные для любой женщины слова, я застыла немой статуей. Что тут трудного, просто сказать "Да" и спрятаться за надёжной стеной, быть окруженной заботой и благополучием. Даже наши тела подходят друг другу и испытывают огромное влечение. Всё будет хорошо и просто.

Почему же я молчу, как рыба, почему горло свело судорогой невыплаканных слёз? Ведь всю свою жизнь, там, в другом мире я желала именно этого, мечтала только о таком счастливом моменте. Прекрасный благородный мужчина нежно смотрит в глаза и бережно держит за руку. Он предлагает мне руку и сердце. Чего же тебе надо, дурочка? Разум кричит ответить согласием, а душа стонет от боли, потому что не Оскальду я хочу сказать "Да!", потому что мне нужна любовь. Не похоть, благополучие, забота и надёжность, а простая взаимная любовь. Глупо, наивно, банально? Да! Сто раз, да! Пусть так, мне плевать! Не хочу! Надо бежать прочь! Но страшная картина тут же встаёт перед глазами, картина, показанная мне Паулиной. Страх за Джаспера хлещет розгами, плетьми, пощечинами, он сковывает неразрывными цепями и гасит любой гнев.

-- Пожалуйста, Ариэль, стань моей женой. Позволь быть рядом, держать за руку, засыпать и просыпаться вместе, видеть твои удивительные голубые глаза, любоваться и лелеять мою прекрасную жемчужину, -- уговаривал Оскальд нежным голосом.

Он протянул ладонь и поймал переливающийся локон моих волос, а потом не выдержал и склонился к моему лицу. Оскальд осторожно целовал мокрые веки, щёки, губы. А я внутренне содрогалась от того, что собиралась сделать. Слишком быстро всё произошло, слишком больно, слишком страшно. Душа металась и хотела воззвать к отцу, к тому древнему существу, что существовало во всех мирах. Он услышал бы, я знаю, и, быть может, ждёт этого. Но внутри вдруг возник барьер, не позволивший мне даже чётко подумать об этом. Свой путь мне суждено пройти самой. Что ж, итак я делаю новый шаг...

-- Не отталкивай меня, милая, -- шептал низкий голос, -- пожалуйста, доверься. Я сделаю тебя счастливой. Самая желанная, сладкая девочка. Ангел мой, не отворачивайся. Скажи мне "Да", просто скажи..., -- слова мужчины погружали в транс и лишь добавляли смятения в мысли, воля засыпала под облаком нежности и искреннего порыва.

-- Да, -- ответила я, зажмурив глаза.

Но небо не рухнуло на меня и даже землетрясения не случилось. Через секунду чуть смелей открыла глаза и увидела искрящуюся радость на лице Оскальда. Он получил то, что хотел. Приятно видеть его таким, и я немного расслабилась. Прочь сомнения, просто не могу их себе позволить. И не сметь плакать, Света! Разводить сопли ты будешь как-нибудь потом, когда рядом не будет ни одной души. А сейчас ты станешь мило улыбаться, и изображать счастливую невесту. К тому же это не так и трудно в объятьях такого мужчины.

Оскальд облегчённо вздохнул и вновь склонился к моему лицу. Его губы накрыли мои ласковым поцелуем, словно тёплый весенний лучик тронул лёд. И женское человеческое тело предательски ответило ему на нежную ласку. Он играл с моим языком, а я млела в его сильных руках и намеренно позволяла мыслям уноситься далеко-далеко. Забыться в хмельной неге возбуждения, плыть по течению, ведомой сильной волей -- вот лучшее решение для смятенного разума.

-- Я так хочу тебя, милая. Видят боги, я теряю остатки самообладания, просто находясь рядом, вдыхая твой неповторимый дурманящий запах. Но сначала у тебя будет белое подвенечное платье и моё кольцо на твоём тоненьком пальчике. Я назову тебя женой, и потом уже ничто не сможет меня остановить. Буду ласкать тебя, пока не закричишь от восторга в моих руках. Завтра, на рассвете, с первыми лучами солнца мы станем мужем и женой, -- уверенно проговорил Оскальд, с усилием отрываясь от новоиспечённой невесты.