Змееподобный (СИ)

- Неужели даже сейчас не будешь убегать? – существо останавливается всего в нескольких сантиметрах от него. – В твоих глазах я вижу удивление, но никак не страх. Ты действительно странный более, чем я.

- Ты же… наг? – словно не слыша, спрашивает Тор, позабыв о своём страхе. – Ты действительно та мистическая тварь, которая полузмея-получеловек?

- По мне не видно? – открытая насмешка, смешенная с недовольством. – И скорее люди – твари, чем такие, как я. Иди, человек, чтобы не пострадать за свои же слова.

Он тогда действительно ушёл, как будто ударил кто-то по голове. Состояние, словно выпил слишком много спиртного, состояние такое, как будто ему приснилось всё это, а он до сих пор не проснулся. Как вообще такое возможно, чтобы в их мире, довольно сером и скучном, живёт такое… такое. Придя домой, Тор действительно пил, но, на удивление, только два стакана. Не похоже на него, абсолютно.

Его мама всегда была права. Но, если существует этот наг, значит, и все другие существа тоже? О Господи, его мир переворачивается с ног на голову, а он так пофигистично об этом рассуждает. Но Тор просто не мог, наверно, до конца понять, что творится вокруг него.

Но самое удивительное стало то, что Тор на следующий день снова пришёл в этот лес, к этому пруду. Ненормальная тяга проснувшегося мальчика внутри, что желал получить ответы на свои вопросы. Одинсон всматривался в воду, пытаясь увидеть чёрный хвост с золотыми узорами, которые должны при редких лучах отсвечивать. Глупая идея, безумная.

- Снова пришёл ударить меня? – раздаётся у самого уха и Тор быстро оборачивается, смотря в пустоту. – Или решил просто убедиться, что не спал вчера? – голос спереди и на этот раз он видит существо.

- Всё же не спал, - выдыхает ответом на вопрос Тор.

- Ты умеешь говорить, - наг хлопает в ладоши и заползает в воду по пояс от греха подальше. – Убедился. А теперь уходи. Не для людей это место.

- Подожди, - поспешно бросает Тор и делает шаг вперёд, когда существо принимается уходить в воду глубже. – Я знаю… мне рассказывали, что такие, как ты… наги, знают почти все тайны в этом мире.

Змееподобный замирает и, не скрывая хищной улыбки, смотрит на человека, который явно пришёл во второй раз за ответами для себя. Что же, давно у него уже не было гостей, с которых можно получить многое.

- И что же ты, человек, желаешь знать? Только учти, плата слишком велика за ответ на во…

- Да не нужны мне мировые тайны, - поспешно говорит Тор, перебивая нага. – Просто ответь, таких, как ты, и других – много?

Тишина его напрягает, чувство, словно никто не ответит, усиливается, когда наг ложится спиной на воду, раскидывая в сторону руки. Ну да… уж глупо, слишком глупо это всё, что творится вокруг него!

- Я отвечу лишь взамен на твою информацию, - тянет наг и щёлкает пальцами под водой, вызывая небольшие фонтанчики. – Нас очень много, ведь всё появляется на вере даже одного человека. Появляется и существует уже дальше самостоятельно, - красноречивое молчание от человека его забавляет, от чего наг не сдерживает тихого смешка. – Ответь, как ты смог отыскать это место.

Не вопрос, утверждение, и Тор понимает, где-то, конечно, далеко, что его уж точно пока никто не тронет, если всё так, как рассказывала матушка. Одинсон поджимает губы и всё же разувается, чтобы сесть на край «языка тролля», опуская ноги в воду.

- Мне и моим братьям мама рассказывала в детстве сказки на ночь. О разных существах, о других народах и их правилах, жизни, как нужно вести себя, если их встретишь в жизни. Я думал, что всё действительно бред, обычные сказки, а потом… Вчера я просто пришёл в лес из-за желания побыть наедине и почувствовать себя частичкой чего-то другого, а не какой-то городской суеты.

- Ты был расстроен? – спрашивает наг, чувствуя тон эмоций человека. – Что-то произошло у тебя, раз ты в отчаянии решил прийти именно сюда, а не искать утешения среди тебе подобных.

- Я остался совершенно один в этом мире. Семьи нет, а друзья совершенно не друзья, а лишь пиявки, которые сосут из меня деньги.

- Не только люди гнилые. Каждая раса имеет свои червоточины, которые будут пытаться закрыть целой и здоровой плотью своих собратьев.

Тор искренне удивился, когда ему не задали очередной вопрос, а что-то сказали просто так… даже в поддержке, что ли. Одинсон даже осмеливается поднять взгляд на нага, который всё так же продолжал лежать на воде. Если не видеть хвоста, то просто красивый парень, слишком красивый.

Походы к пруду не прекращались, как бы Тор сам себе не говорил остановиться. День ото дня он ходил общаться с нагом… с Локи, как после выяснилось. Одинсону казалось, что он поселился в безумии, сам стал безумием, но ему нравилось проводить свободное время возле пруда. Он успокаивался, рассказывая о себе, бесился, когда ему что-то советовали, но после понимал, что правильные и даже разумные советы даются. А после, Тор бы сам не сказал, с чего именно всё началось, змееподобный стал сам рассказывать те истории, которые он уже слышал от матери, но ничего об этом не упоминал. Слушал с упоением о культуре нагов, слушал о том, как они живут и что принято у них. Слушал рассказы о феях и прочих расах, с удивлением отмечая, что действительно запоминает каждое слово, даже что-то спрашивает.

Страх рядом с Локи ушёл через месяц, они уже могли сидеть довольно близко друг к другу. На второй месяц Тор уже больше не обращал должного внимания на хвост, на кончике которого была погремушка, как у гадюки. Хороший, интересный собеседник… ну, подумаешь, что не человек. Вернее, только наполовину человек. На третий месяц Одинсон с каким-то непониманием ловит себя на мысли, что наг довольно-таки симпатичный, что ещё поискать нужно таких людей, чтобы приняли столь быстро после удара и ещё что-то рассказывал. Ловит, что не прочь прикоснуться к бледной коже, чтобы проверить, холодная она или нет, скользкая или нет, как хвост. Хотелось обвести пальцем узоры на хвосте и понять, настоящее ли это золото. Тор пугается своих мыслей, желаний, ведь такое испытывал только к Джейн… На четвёртый месяц он понимает, что это куда сложнее, чем просто мысли, ведь Локи сам, не с того, ни с сего поддаётся вперёд, накрывая его губы своими. И Тор перенимает инициативу на себя, инстинктивно доминируя. Тогда он впервые почувствовал холод кожи нага и ему захотелось его согреть, тогда совершенно стало плевать на то, что не похож на него, не похож на людей. Это уже всё равно, потому что… ему главное не внешность, а главный внутренний мир.

У них всё развивалось как-то медленно, словно действительно встречались. Столь древнее существо и он, по сравнению с ним, юнец. Но Тор видел, что Локи приятны знаки внимания, пусть такие и неуверенные. Пикники, кулон в виде змеи, который наг так и не снимал с себя после дня дарения. Одинсон смеялся, когда Локи почти каждый раз плёл ему две косички у висков и закреплял их каждый раз новой лентой. На вопрос откуда получал только лёгкую улыбку и таинственный взгляд.

Время уже осеннее, но бабье лето пока не отпускало своего царствования. Тор сидел на покрывале у воды, смотря на то, как лёгкий ветерок срывал пожелтевшие листья с ивы. Совсем скоро узнает, что же там скрывается, ведь так и не осмелился спросить. Или просто не хотел. Зима близко. Это стращало, это пугало, но он уже был твёрд в своём решении – заберёт Локи к себе, и плевать, как это сделает.

Тор тяжело вздыхает и подтягивает ноги к груди, упираясь подбородком в колени. Локи что-то опаздывал. Вообще, разве он может куда отлучиться со своим хвостом? Хотя, раз в год наги могут становится один в один схожими с людьми… Ему бы хотелось увидеть полностью человеком Локи, хотелось посмотреть, как он неуверенно, а он точно с опаской, будет делать каждый шаг.