Змееподобный (СИ)

Сказка имеет свойство становиться реальностью, если ты на протяжении многих лет верил в неё, верил так, что порой сам начинал додумывать концовку. Тор действительно не мог поверить своим глазам, поверить тому, что открылось перед ним. Неужели рассказы матушки были настолько правдоподобными? Неужто была здесь? Тор засмеялся, когда мысли его завернули в сторону правдивости рассказов о наге, который поселился в этом озере. Уж что-что, а это действительно слишком фантастично.

Каменный выступ, действительно, словно язык какого-то тролля, что попал под рассветные лучи солнца и больше никогда не сможет пугать любопытных детишек. Величественная ива раскинула свои ветви на половину пруда. Словно фата, что скрывала лицо невинной невесты, так и острые копья листьев скрывали то, что находилось за ними. Тор с любопытством, остановившись у самой кромки воды, стал всматриваться, словно действительно сейчас промелькнёт чёрный длинный хвост и белоснежное тело, как сама сметана. Но ничего, что заставляет тихо, грустно засмеяться.

- Я думаю, ты бы хотела, чтобы я здесь был, чтобы почтил твою память на том месте, о котором ты нам рассказывала, - тихо, себе под нос, произносит Тор, и его слова подхватывает ветер, унося их как можно дальше, чтобы все скорбели так же, как и этот человек.

Тяжёлый вздох. Боль-неприятное чувство, сковывающее рыдающее сердце. Единственная слеза тоски на щеке за все потери. И одиночество, которое слишком сильно засело в нём, кажется, на век. Тор точно не скажет, в какой момент стал раздеваться, в какой момент зашёл в воду по пояс, но на всю жизнь он запомнил странное преподнесенное чувство спокойствия. Мягкая вода обволакивала его, словно была второй кожей, прохлада снимала напряжение от жаркого дня. Набрав в лёгкие как можно больше воздуха, Тор ныряет под воду, вовсе не закрывая глаза. Мутно лишь из-за тёмных листьев водорослей, которые совсем не пытались обхватить его и оставить на дне в виде своего удобрения. Мелкие рыбёшки проплывали слишком близко, не боясь и не видя в нём никакой угрозы.

Лёгкие начинает жечь слишком быстро. Толчок от дна и Тор всплывает, жадно хватая ртом воздух, словно та же рыба, что выбросилась по ошибке на берег. Перед смертью Фригга взяла с него клятву, что он останется таким же сильным и не будет судить людей по первому же впечатлению. Да, он сильный, всегда был и будет… но сейчас снова хотелось стать маленьким мальчиком, чтобы во время грозы прибежать в родительскую кровать и свернуться маленьким калачиком под боком мамы и отца, хоть чтобы он там не говорил про то, что уже взрослый для этого. Время совершенно не лечит.

Пруд… он бы назвал это небольшим озерцом. Сбитые мысли представляют собой кашу в голове и Тор просто решает, что мыслительный процесс на сегодня себя исчерпал. Медленные гребки к берегу, хоть вся его детская любознательность требовала развернуться и заглянуть под фату ивы, но нет. Просто нет. Тор опускает ногу на дно, но вместо шершавого песка находится лишь что-то чересчур скользкое, которое тут же уходит в сторону. Опора из-под ног исчезает слишком быстро и Тор падает назад, уходя под воду с головой. Непроизвольный вдох, с которым жидкость заходит в лёгкие, и что-то толкает его в спину, помогая всплыть. Резкий вдох, кашель, что дерёт его горло.

- Некрасиво наступать на живое существо.

Голос, словно карамель, тянется и столь сладко, что хочется услышать ещё. Тор, всё ещё кашляя, подымает голову вверх и смотрит на разозлённого парня, который сидел на каменном языке. Длинные чёрные волосы спускаются вниз на грудь и плечо, облепляя молочно-белую кожу, зелёные глаза, как первые изумрудные листья весной. Но их уродовал огонь злости и недовольства, как и тонкие губы, которые превратились в одну сплошную нить. Взгляд слишком поспешно опускается вниз, на то место, где должны были быть ноги, но… от низа живота тянулись чёрные чешуйки, которые спускались ниже, на…

- Никогда хвост не видел? - недовольно спрашивает существо, замечая удивлённый взгляд. - Человек, - фырканье с каким-то высокомерием.

Первые секунды уходят на то, чтобы понять, что это действительно хвост, что это какой-то мутант. Больше не думая, Тор отталкивается от дна и как можно быстрее плывёт к иве, к противоположной стороне пруда, чтобы эта тварь не тронула его. Он не слышит, как за спиной тяжело вздыхают, как существо слишком тихо уходит под воду и слишком быстро плывёт под водой, вовсе не нуждаясь в воздухе. Все рассказы матери, все его собственные мысли - всё просто взяло и испарилось. Скользкий, сильный хвост обвивается вокруг его живота и останавливает, заставляя резко выдохнуть.

- Вы, люди, настолько предсказуемы, - существо показывается прямо перед ним, с высокомерием смотря на Тора.

Одинсон пытался вырваться из хватки, которая становилась с каждой попыткой сильнее, отчего рёбра начали слишком сильно болеть. Мышь, которая попалась в кольца змеи.

- Успокоился? - тон враз становится холодным и чёрные кольца ослабляют хватку, сразу же получая кулаком с силой в челюсть.

Болезненный стон, с которым существо падает в воду и окончательно его отпускает. Тор, не теряясь, сразу же отплывает от него, спешит к берегу. Щиколотки и запястья оплетают скользкие водоросли, которые пытаются утянуть его на дно, не дать уйти, убить за то, что поднял руку на столь святое существо. Последний рывок, с которым Тор почти оказывается на берегу, как его сбивают с ног, заставляя болезненно проехаться щекой по острому песку. Неужто… Но мысли прерываются в самом начале, когда его грубо и довольно легко, словно он был пушинкой, переворачивают на спину. Взгляд, который светился разгневанным зелёным светом, чёрные вертикальные зрачки, как у настоящей змеи, и белоснежная кожа скулы, где наливается фиолетовым синяк.

- Человек, - шипение разъярённой змеи и Тор с содроганием замечает острые клыки. - Нет, тупоголовый баран, который, придя в священное место, решил побороться со мной, получив все знания.

- Что? - всё же выдавил из себя Тор, но слишком сдавленно.

Глаза напротив опасливо прищуриваются и его отпускают слишком поспешно, исчезая в воде в мгновения ока. Впервые в жизни Тор боялся настолько сильно, что не мог осмысленно думать, и лишь одно - бежать. Он медленно отползает назад, к своей одежде, чтобы не привлечь внимание странного существа, который снова сидел на камне и с шипением прижимал к синяку пальцы. Так же неспешно Тор пытается одеться, но мокрые пальцы с трудом справляются с тканью.

- Ты странный.

Тор опешил. Он… странный? Одинсон подымает предупреждающий взгляд на существо, немо говоря, что, хоть и на половину человек, но подымет руку ещё раз. И не только руку. Жить каждому хочется. Существо поворачивает голову в его сторону и хмыкает, прищуриваясь.

- Те редкие посетители мои, видя меня, начинают тонуть или сразу же убегают с дикими воплями о чудище.

Ну, как бы, он и чудище, да и сам Тор тоже вот собирается убежать, даже осмелился подняться на ноги под этим пристальным взглядом. Уже было сделав шаг назад, мужчина замирает, словно поражённый громом, замечая отблески золота на чёрном хвосте. Да ну! Да не может быть!

- Хоть ты и боишься, но ты смелый. Храброе сердце у тебя, человек.

Тор дёргается назад и перецепляется за выступающий корень, но чудом остаётся на ногах, когда существо слишком проворно спрыгивает с выступа и ползёт к нему. Не могла же его матушка знать правду? Не могла же… А если она сама была здесь и все рассказы, которые говорила ему и его братьям, являются чистейшей правдой?