Исход земной цивилизации: Анклав (СИ)

- Бен и Рейчел? - Дана понимающе взглянула на подругу. - Я старалась не заводить друзей среди людей, потому что рано или поздно с ними придется расстаться. Люди не должны запоминать наших лиц, потому что бывают случаи, когда они узнают не изменившуюся тебя через двадцать, тридцать, пятьдесят лет на улице. И тогда приходится прибегать к помощи гирсу.

- Что еще за гирсу? - удивилась Ривка. - Какая-то технология? Вроде был город в Шумере с похожим названием.

- Это один из опер штабов от Бад-Тибира, они занимаются изменением памяти у людей, филиалы есть практически во всех уголках Земли. Но ты права, название организации исходит от шумерского города Гирсу. Я все время забываю, что ты маленький несмышленый ребенок.

- Разрешаю себя просвещать. А кто туда попадает? В Гирсу?

- Обычно анкийцы, окончившие Сиппур, и естественно не сразу после выпуска, потому что умение это очень трудное. Их обучают влиянию на человеческий разум. В некоторых случаях это гипноз, в некоторых - непрямое вмешательство, к примеру, просто прохожий на улице, который мягко и ненавязчиво касается твоих воспоминаний, удаляя их или корректируя, доказывая, что похожий на тебя человек, встретившийся на улице, не так уж и похож на тебя. Но таких сильных гирсу мало. Что, передумала быть игигом? - рассмеялась Дана, назвав пилотов архаично. - Мне казалось, ты влюблена в космос и просто мечтаешь управлять истребителем.

- Нет, ни разу не усомнилась в решении. Вот касательно Медеи, думаю, она надеется с промежуточными перевестись в Сиппур, она все-таки политологию оканчивала. - Нам пора бежать, - Ривка, взглянув на часы, быстро запихнула планшет в сумку и, расставшись с Даной в учебном корпусе, отправилась на кибернетику.

Когда она вошла в класс, все уже сидели на местах, профессор стоял у доски, задумчиво глядя на проекцию головы робота. Он и не заметил как вошла Ривка. И стоило ей занять место, как прогудела короткая сирена, возвещая о начале урока. Курсанты встали по стойке смирно возле парт, а Александр наконец обернулся и, молниеносно проверив, все ли на месте, пересчитав по головам, начал урок. Ривка обиделась, когда он игнорировал ее поднятую вверх руку и спрашивал других курсантов. Он задавал интересные вопросы с подвохом и когда кто-то ошибался Ривка еще сильнее тянула руку, но он ее игнорировал. Конечно, программирование искусственного интеллекта, которое они начали проходить совсем недавно, не было ей знакомо, но на кибернетике и летательных тренажерах она выкладывалась по максимуму и знала все наперед.

После окончания пары, недовольная Ривка, чиркнув преподавателю одну строку в мессенджере, надменно прошествовала мимо него, задрав нос. Сообщение содержало всего два слова: “отличная месть”…

***

Мин Чжи в развевающемся летнем “рваном” топе стояла в кабриолете, ловя порывы встречного воздуха. Складывалось впечатление, что еще никогда прежде она не ощущала такой свободы и потому, вытянув одну руку вверх, напевала заводную корейскую песню, и Ривке даже отдаленно показались знакомыми некоторые слова, ведь она выбрала спецкурсом из азиатских языков именно корейский.

- Мин Чжи, сядь, пожалуйста, сейчас будет крутой поворот, - прокричала Ривка, и та послушно присела, отпив крепкого темного израильского голдстара. - Меня все зовут дикаркой, но сейчас немного дикой кажешься ты, как будто впервые едешь на машине с открытым верхом и пьешь пиво.

- Я выросла в очень строгой семье, - задорно щелкая пальцами в такт заоравшей из динамиков “Escape” Rupert Holms, ответила она. - Еще никогда не уезжала никуда с друзьями.

- Я всего лишь пригласила тебя на семейный ужин.

- Ты обещала потом ночную жизнь Тель-Авива показать!

Но Ривка ничего не ответила, а, посмотрев на Мин Чжи, не сговариваясь, вместе с ней запела на припеве:

- Yes, I like Pina Coladas and getting caught in the rain!..

Они мотали головами, наслаждаясь каждый своим: Ривка - дорогой, ведь теперь ее порше не часто выезжал с парковки, а Мин Чжи - возможностью побывать вне надзора родителей и руководителей, а также хмелем пива в предвкушением сегодняшней ночи, словно в ожидании некоего бала для Золушки. Ривка даже пообещала откопать ей какое-нибудь платье, благо их было превеликое множество.

- Мин Чжи, ты главное не ляпни ничего лишнего, - глядя на совершеннейшим образом экзальтированную девушку, попросила Ривка. - Давай пробежимся по легенде…

***

- Какой приятный сюрприз! - не без скепсиса заметила Ривка, заходя домой и видя встречающего ее Бена, но когда за ним выросли его мать и Яэль, она тут же нацепила одну из своих самых доброжелательных масок. - Тетя Ариэль, как давно мы не виделись! - она расцеловала ее в обе щеки. - Это моя подруга Мин Чжи, она из Франции, - лица Яэль и Ариэль при взгляде на “француженку” слегка вытянулись.

- Oui. j’habite Paris*, - надо было видеть идиотски-доброжелательное лицо Мин Чжи в тот момент; Ривка захотела ударить себя по лбу и спрятаться в кустах.

- Миленькая француженка, а какие у нее французские глаза. Нашла самую французистую из французов, да?

Ривка ткнула нашептывающего ей на ухо Бена кулаком в плечо, провожая взглядом подругу и матерей, решивших сначала вручить той бокал красного вина, а затем показать гостиную и кухню. Что удивительно, мать Бена как-то уж совсем уверенно чувствовала себя в этом доме, что не могло не настораживать.

- Мог бы и предупредить, что собираетесь к нам на ужин. Как твоя нога?

- С ногой все в порядке, зажила. Вообще-то я сам узнал только час назад и сразу написал тебе. Телефон надо чаще проверять, - шепнул он и подтолкнул ее вперед.

- Дедуля! - Ривка расплылась в улыбке и бросила обнимать любимого деда, который при виде нее едва не прослезился, да так, что не смог встать с кресла, а только повалился обратно, обнимая долгожданную внучку.

- Где ж тебя носит, наша Ривка? - хрипловатым добродушным голосом произнес он, улыбаясь со всей искренностью и добротой.

Он был всегда строг с Яэль, частенько отчитывал ее, как дочь, которую он “неправильно” воспитал, виня при этом только себя, но его сердце смягчалось при виде любимой внучки. А здоровье его после смерти жены ослабело.

О Мин Чжи больше не вела себя как дура, осознав, что немного перестаралась с французским на пороге и вполне оживленно влилась в беседу за столом. Слава Богу, не пришла любившая внезапно наведываться тетя Фира, уж ее крутой нрав был известен не только в кругу семьи, но и на ближайших к ее дому улицах, попадавших в радиус ее шумных обсуждений поганых соседей.

Бен и Ривка тихо перешептывались, изредка вставляя реплики в общий разговор, чтобы не выглядеть отстраненными, хихикали над душой компании, в которую превратилась Мин Чжи, и обсуждали сегодняшний вечер. Бен осторожно промакнул салфеткой уголок губы Ривки, негромко обозвав свинтусом, когда разговоры за столом стихли. И, о Боже, ну конечно же, все взгляды обратились к ним, никто не понимал их братских отношений. Мама Бена с улыбкой и гордостью смотрела на сына, а Яэль - на дочь. Дедушке, кажется, уже слышался звук бьющегося свадебного бокала, а лицо Мин Чжи приобрело слегка удивленный оттенок.

- Нет! - сказала Ривка, глядя на открывшую рот мать. - Это не то, о чем вы подумали. Мы друзья и всегда ими будем.

- Что? Я еще ничего не сказала, - возмутилась Яэль. - И вообще, как ты со мной разговариваешь?

- Да-да, вас, молодежь, нынче не поймешь! - повысил голос дедушка.

- Сколько нам еще ждать, когда ты поймешь, что вы не просто друзья? - внезапно вступила Ариэль, заставив Ривку соскочить со стула.

- Ариэль, прошу прощения, я… Постойте, а почему только я? - Ривка чуть обомлела, но потом перевела настороженный взгляд на Бена, но увидела только лишь кипу на его затылке. - Я что-то пропустила?

- Огромное тебе спасибо, мама! - раздался внезапно негромкий, но наполненный шипящими нотками голос Бена; он содрал с колен салфетку, встал, бросил ее на стул и добавил: - Спасибо за чудесный ужин, Яэль. Исаак, - он кивнул в полупоклоне и отчалил к выходу, оставив после себя немое молчание.