Девушка в башне (ЛП)

зовут тебя Василием Храбрым, говорят, что ты избавил их всех от дьяволов.

Вася чуть не подавилась супом.

Дмитрий, смеясь, похлопал ее между лопаток.

– Ты это заслужил! – воскликнул он. – Напасть на лагерь бандитов, сражаться на том

коне… хотя тебе нужно научиться владеть копьем, Вася, и скоро ты будешь легендой, как

твой брат.

– Господь с вами, – Саша услышал это. Он шел, сунув ладони в рукава, как монах.

Он ходил рано молиться с братьями. А теперь он строго сказал. – Надеюсь, нет. Василий

Храбрый. Тяжелое имя для такого юного создания, – но его серые глаза сияли. Вася

поняла, что он может невольно радоваться, хоть они и рисковали с обманом. Она точно

это ощущала, и это немного удивляло. Опасность в каждом ее слове среди этих великих

людей была вином в ее венах, водой в жаркой стране.

«Может, – подумала она, – потому Саша и оставил дом. Не ради бога, не чтобы

ранить отца, а потому что хотел сюрпризов на каждом углу, и он не получил бы этого в

Лесной земле», – она удивленно смотрела на брата.

А потом сделала глоток супа и сказала:

– Мне нужно вернуть трех девочек в их деревне перед Москвой. Я обещал.

Дмитрий фыркнул, выпил залпом пива.

– Зачем? Люди будут идти сегодня, девочки могут пойти с ними. Не нужно зря

беспокоиться.

Вася промолчала.

Дмитрий резко улыбнулся, прочитав ее лицо.

– Нет? Ты выглядишь как твой брат, когда он что–то задумал и остается вежливым.

Ты хочешь старшую девочку – как ее там? Не надо смущаться, Саша, сколько тебе было

лет, когда ты начал заигрывать с крестьянками? Я в долгу перед тобой, Вася. Я могу

позволить тебе поиграть в героя перед красивой девочкой. Все равно недалеко ехать. Ешь.

Мы поедем завтра.

* * *

В ночь перед тем, как покинуть Лавру, брат Александр постучал в дверь наставника.

– Заходи, – сказал Сергей.

Саша вошел и увидел старого игумена сидящим у печи и глядящим на огонь.

Нетронутая чашка стояла рядом с ним, краюшку хлеба чуть погрызли крысы.

– Святой отец, – сказал Саша, наступив на хвост крысы, торчащий из–под кровати.

Он схватил зверька, сломал ему шею и выбросил в снег снаружи.

– Господь с тобой, – улыбнулся Сергей.

Саша пересек комнату и опустился на колени у ног игумена.

– Мой отец мертв, – сказал он без церемоний.

Сергей вздохнул.

– Бог упокоит его душу, – сказал он, начертив крест. – Не знаю, что произошло, что

твоя сестра отправилась в глушь.

Саша молчал.

– Расскажи, сын мой, – сказал Сергей.

Саша медленно повторил историю Вася, глядя все время на огонь. Когда он закончил,

Сергей хмурился.

– Я стар, – сказал он. – И, может, голова меня подводит. Но…

– Это все маловероятно, – закончил Саша. – Я не могу из нее выведать больше. Но

Петр Владимирович никогда бы…

Сергей сел прямее на стуле.

– Зови его отцом, сын мой. Бог не будет оскорблен, как и я. Петр был хорошим

человеком. Я редко видел, как кто–то так горюет от расставания с сыном, но он не сказал

мне ни одного злого слова после этого. И он не казался мне дураком. Что ты собираешься

делать со своей сестрой?

Саша сидел у ног наставника, как мальчик, обвив руками колени. Огонь стер часть

следов войны, пути и долгой одинокой молитвы. Саша вздохнул.

– Заберу ее в Москву. Что еще? Моя сестра Ольга может тихо забрать ее в терем, и

Василий Петрович пропадет. Может, Вася расскажет мне правду по пути.

– Дмитрию это не понравится, если он узнает, – сказал Сергей. – И если твоя… если

Вася откажется скрыться?

Саша вскинул голову, хмурясь. Снаружи было тихо, кроме одного голоса монаха,

который пел. Жители ушли, кроме трех девочек, которые отправятся завтра с отрядом

Дмитрия.

– Она похожа на тебя, как сестра, – продолжил Сергей. – Я сразу это увидел. Ты бы

ушел тихо в терем? После дорог, спасения девочек и боя с бандитами?

Саша рассмеялся от представленного.

– Она – девочка, – сказал он. – Это другое.

Сергей вскинул бровь.

– Все мы дети Бога, – отметил он.

Саша хмурился и молчал. А потом сменил тему:

– Что вы думаете насчет слов Васи… о главаре бандитов, которого мы не нашли?

– Или он мертв, или нет, – сказал Сергей. – Если он мертв, его душу упокоит Бог.

Если нет, мы это узнаем, – спокойно говорил священник, но его глаза сияли в свете огня.

Сергей умудрялся многое слышать в своем отдаленном монастыре. До своей смерти

святой Алексей хотел, чтобы Сергей был его преемником, митрополитом Москвы.

– Я прошу отправить Родиона в Москву, если будет весть о главаре бандитов, когда

мы уедем, – сказал робко Саша. – И…

Сергей улыбнулся. У него было всего четыре зуба.

– А теперь тебе интересно, кто этот рыжеволосый господин, с которым подружился

юный Дмитрий Иванович?

– Да, батюшка, – сказал Саша. Он сел на ладони, вспомнил о ране и отдернул руку,

кряхтя от боли. – Я никогда не слышал о Касьяне Лютовиче. Я долго путешествовал по

Руси. И тут он выезжает из–за деревьев, огромный и в чудной одежде, с его чудными

конями.

– Как и я, – задумчиво сказал Сергей. – А я должен был.

Они понимающе переглянулись.

– Я поспрашиваю, – сказал Сергей. – И я пришлю Родиона с новостями. А пока будь

осторожен. Откуда бы он ни был, Касьян умеет думать.

– Человек может думать и не делать зла, – сказал Саша.

– Может, – сказал Сергей. – В любом случае, я устал. Бог с тобой, сын мой.

Позаботься о сестре и пылком двоюродном брате.

Саша взглянул на Сергея.

– Постараюсь. Они до ужаса похожи в некоторых делах. Может, мне стоит

отказаться от мира и остаться здесь, как священник в глуши.

– Стоит, конечно. Это обрадует бога, – сказал Сергей. – Я просил бы тебя, если бы

думал, что смогу убедить. А теперь иди. Я устал.

Саша поцеловал руку наставника и ушел.

13

Девушка, сдержавшая обещание

Два дня ушло на путь к деревне девочек. Вася усадила их на Соловья. Порой она

ехала с ними, чаще шла рядом с конем или ехала на лошадях Дмитрия. В лагере Вася

сказала девочкам:

– Не уходите из виду. Будьте рядом со мной или моим братом, – она сделала паузу, –

или Соловьем, – конь стал яростнее после боя, как мальчик, узнавший кровь.

Они ели у костра в первую ночь, Вася подняла голову и увидела, как Катя на бревне

напротив плачет навзрыд.

Вася опешила.

– Что такое? – спросила она. – Скучаешь по маме? Еще пару дней, Катюша.

У большого костра, неподалеку, мужчины толкались локтями, и ее брат выглядел

строго, что означало, что он раздражен.

– Нет… я услышала шутки мужчин, – слабым голосом сказала Катя. – Они сказали,

что ты хочешь разделить со мной постель, – она всхлипнула, давясь. – Что такой была

цена за спасение и путь домой. Я… понимаю, но мне жаль, государь. Я напугана.

Вася охнула, поймала себя на этом, проглотила похлебку и сказала:

– Матерь божья, – мужчины смеялись.

Катя опустила взгляд, сомкнув колени.

Вася огляделась, села рядом с девушкой и отвернула ее от мужчин у костра.

– Идем, – тихо сказала она. – Ты была храброй, а теперь решила сдаться

переживаниям? Я не обещал, что ты будешь в безопасности? – она замерла и не знала, что

дернуло ее добавить. – И мы совсем не трофеи.

Катя вскинула голову.

– Мы? – выдохнула она, скользнула взглядом по телу Васи, бесформенному в мехах,

а потом с вопросом посмотрела на ее лицо.

Вася едва заметно улыбнулась, прижала палец к губам и сказала:

– Давайте спать. Дети устали.

Они уснули, довольные, вчетвером под кафтаном Вася и на спальном мешке,

младшие девочки ворочались между старшими.