Щель (СИ)

- Военный?

- Да. Сержант. А тебе, кстати, письмо привез, от твоего друга.

И протянул Людмиле белый треугольный конвертик без обратного адреса. На нем было написано имя-фамилия, которое поставило Люду в тупик. Анатолий Фадеев. Она помнила, что у Пса была другая фамилия, однако, возможно тогда он назвал неверную для конспирации. Но как Пёс мог быть в этом мире, когда он умер в том.

- Знакомец? – поинтересовался Евсенко, кидая в рот несколько сухариков и запивая их пивом из холодильника.

- Возможно, – расплывчато ответила Люда, не желая более говорить.

Позже выяснилось, что с Мирой они живут в этой квартире уже два года. Это тоже было сложно уложить в голове, так как Людмила помнила вчерашний день и тогда они с Мирой были …мягко говоря не вместе. Между ними не было ничего, кроме разве что поцелуя, инициированного Людой. А тут вот они уже вместе живут и бог знает что еще у них.

Затем, когда они после обеда пошли в «этот чертов музей», их на пороге встретил…Франтишек и Абаев, хотя здесь их звали Франко и Рустам. Они и создали этот музей, который сегодня должны были открыть для посетителей.

Когда Людмила попала внутрь музея, она вообще лишилась дара речи и хоть какой-то логики. Музей был посвящен защитникам границ города Припять. Герои защищали город Чернобыль от неизвестной заразы, вируса под названием «Соколиный гриб». Что это такое, выяснить не удалось, оказалось, это засекреченная информация. И разглашению она не подлежит.

- Так мы что в Чернобыле живем? – прошептала вопрос Людмила.

Мира очень удивленно на нее посмотрела и развела руками:

- Ты сегодня как не в себе. Это была твоя идея сюда переехать. Не помнишь что ли?

- Откуда же мы переехали?

- Из Киева.

Выходила совершенно удивительная и одновременно фантастическая картина. Они таки совершили переход через эту Щель, но портал оказался отзеркаленным вариантом Припяти в другом измерении. Тогда понятно почему Хосе говорил, что сюда должны попасть избранные. Здесь как в раю… Никто не знал о том, что в 1986 году здесь обосновалась Зона Отчуждения. Хотя Франко показал Людмиле фантастический роман своего приятеля Вениамина Сагадеева, который так и назывался «Отчуждение Припяти».

В романе точь-в-точь была описана жизнь, которую Людмила вела еще вчера. Быт, политика, война, заброшенные города, мутированные животные. Словно бы автор романа побывал там.

- Он должен прийти сюда сегодня, познакомишься.

Это был совершенно странное ощущение раздвоенности обычного мира. Зачем Людмиле сохранили все эти воспоминания о той страшной жизни? Ведь, кроме нее, никто не помнил того, что происходило словно вчера. Никто.

Прогуливаясь по музею, она смотрела на картины художников, но видела совсем другое. А что если они тогда умерли? Все. И сейчас пребывают в раю. Такую версию тоже нельзя было исключать. Хотя Хосе вроде говорил о том, что все попавшие в число избранных были отмечены даром. Она четко помнила, что в Щель их вошло больше семи человек. Среди них не было ее брата. Василия. В последний момент, он спас именно ее…

И как в напоминание о том страшном моменте, она остановилась напротив картины, которая изображала псовых аббератов, одним из которых и был ее брат.

Какой-то странный нереальный сон. Или фантастическая явь, где все переиначено. Кем? Зачем? С какой целью?

- Это моя любимая, – сказал из-за спины Франко. – У Вени в романе о псовых аббератах есть целых три главы. Когда я читал его роман, я представлял именно так.

- Это твоя картина?

- Моя, – подтвердил Франко. – Она очень точно передает мои ощущения, словно я был когда-то среди них.

Людмила повернулась на последних словах, чтобы посмотреть на серьезное лицо Франко. Так значит память стерли, но кое-что все же осталось.

- Среди кого?

- Защитников границ Припяти, конечно. Они до сих пор там ее защищают.

Разговор напоминал дискуссию слепого с глухим. Людмиле казалось, что этот мир более искусственный, чем тот страшный. Здесь все настолько абсурдно, что плакать хотелось. Словно кто-то и впрямь создал игру, где распоряжался чужими жизнями, как игроками на поле боя. Отвратительное чувство вседозволенности.

- А вот и Венька пожаловал.

Наверное в тот момент Людмила была готова заплакать, если бы Вениамин не уставился на нее, как на нечто выбивающегося за пределы этого чудного мира.

- Вы – Людмила? – сразу же подошел он к ней. – Значит это вы, вы героиня моих воспоминаний!

Роман «Отчуждение Припяти» был написан Винтом в прошлом году и сразу же стал бестселлером. Откуда у молодого человека такие познания в оружии, мутации и радиации не знал и не понимал никто. Никто, кроме сидящей напротив Людмилы.

Винт, как и она, помнил все. Но он считал, что это просто воспоминания прошлой жизни. Он вспомнил это неожиданно для себя в мае позапрошлого года. Словно вспышки они приходили в снах и наяву. Поэтому он и сел писать роман, чтобы избавится от этого всего. Но даже после выхода книги в свет, видения боев, та жизнь, тот мир не исчезли.

- Значит, это все реально? – сжимая руку Людмилы, сетовал на судьбу Винт. – Все, что я помню, не просто видения, не просто бурная фантазия, это все было?

- Да.

Они уединились в кафе за углом, чтобы якобы поговорить о книге. Кафе называлось «На облаке», и Людмила подумала о том, что лучше было бы в ад попасть, а не в искусственный рай, на облаке.

- Как это возможно? – все еще не верил Винт.

- Видимо кто-то постарался, чтобы это было возможно.

- То есть?

Людмила еще не понимала до конца, кто же выжил из всех тех, кто прошел в Щель, а кого-то могли отправить назад.

- Ты знаешь Анатолия Фадеева?

- Пса? Конечно, знаю. Он мой большой друг. А что?

- Отвези меня к нему. Сейчас.

Наверное, не стоило Людмиле все это копать, она попала в мир, где нет войн, аббератов, охотников, где можно спать в постели с девушкой и не ждать очередной бомбежки. Но ее мучил вопрос, зачем ей оставили воспоминания, так как почти никто не помнил ничего больше положенного. А потом выяснилось, что Винт тоже все помнит.

И Пёс.

Пёс был строен и подтянут. Чисто выбритое лицо, очки, карандаш за ухом. Таким он встретил их на пороге своего частного дома в Припятской области.

Когда они с Винтом появились в дверях, это было словно откровение. Пёс, живой и невредимый. Людмиле захотелось бросится ему на шею, уткнуть в плечо и заплакать. Она не видела его целую…вечность, хотя прошло всего пара дней. Пара дней как целая вечность. Она еще помнила, как сидела над его мертвым телом, оплакивала его гибель и хотела отомстить всем, кто причастен к ней.

- Ребята, я вас оставлю на часок. Мне нужно в офис, по делам. Люд, я заберу тебя позже.

Как хорошо, что у Винта были эти чертовы дела в офисе. Это было очень кстати, потому что когда он скрылся в дверях, ничто больше не препятствовало объятиям Пса и Люды. Ничто.

Ради таких моментов стоит пройти даже через ад. Пёс обнимал ее ровно так, как в том чертовом страшном мире, где всегда надо быть начеку, всегда на стороже. А здесь они просто обнимались посреди комнаты, долго и крепко. И молчали, хотя им было что сказать.

А после этих объятий, Пёс сказал:

- У нас и здесь есть миссия, Мила. Мы должны найти Зарему и обезвредить ее. Иначе этот мир мы тоже потеряем в бессмысленных воинах.

Конец.