Обучить боевого мага (СИ)

- Беседой, - ответила женщина, ставя на стол непонятно откуда взявшегося запечённого гуся и горшок с овощным рагу. - Соскучилась я тут по обществу человеческому. Тоскливо.

- Неужели нигде нет места?

Усмехнулась Первородная:

- Мой народ мёртв, или таковым считается. Зачем портить столь прекрасную историю ради одной особи?

- Но ведь где-то могут быть ваши сородичи, - неуверенно предположила Эрис.

- Я бы об этом знала, - грустно усмехнулась она. - Осталась ещё одна Первородная, Рощу нашу защищает и оберегает. И только ей позволительно в мире находится, что людям достался.

Хлопнула дверь, извещая о возвращении Селадора.

- Как тут пахнет, - откатывая рукава жёлтой рубахи, проговорил он.

- Как птичка певчая, - хитро усмехнулась Венда. - Переодеть бы тебя, маг, а то на первом же посту вас поймают.

- Нет у меня другой одежды, - буркнул артефактор, мысленно возмущаясь на Эрис, которой Первородная ничего по поводу внешнего вида не сказала.

- Существует всё, о чём я думаю, - пробормотала женщина, откидывая крышку расписанного орнаментами и рунами сундука.

В тот вечер они поели очень быстро. Все остальное время было посвящено разговорам. Говорили о погоде, политике, легендах, пересказывали истории из жизни. Иногда Первородная взмахивала рукой, и кувшин наполнялся соком, вином или элем, в зависимости от того, о чём говорили в это мгновение. И ни один из беглецов не усомнился, что сила этой женщины была многим больше первой ступени. А Первых магов в мире было всего лишь десятеро и все они входили в Конклав.

Эрис ещё не знала, что артефакт, напитанный запретной магией и силой самой чародейки, с одного выстрела убил одного из самых сильных магов мира. А сам Конклав будет несколько недель работать с амулетом, изъятым у Сайлы, чтобы понять, что именно стало причиной смерти великого человека, взявшего себе имя Кафорд.

Уснули маги под утро. Венда положила мага на лавку, а чародейке постелила на сундуке. Первородная впервые за многие года отшельнической жизни улыбалась. До этого она могла только издалека наблюдать за людьми, видеть, как они рождаются, взрослеют и умирают почти в один миг. И, кажется, совсем забыла, как иногда бывает приятно с такими поговорить.

Когда светило зависло между горизонтом и центром небосвода, Венда разбудила своих гостей, сказав, что они могут выезжать из деревни, которая на самом деле была простой иллюзией, и всего через час прибудут в город. Не сказала она им лишь того, что попасть они туда могли ещё вечером. Но старухе было скучно коротать и эту ночь в одиночестве, потому задержала она беглецов в своём доме.

- Езжайте прямёхонько по дороге, - махнула рукой женщина, стоя под прямыми лучами светила, - и доберётесь туда, куда жаждал маг. А ты, дитя, смотри внимательно под ноги.

Эрис не поняла, что хотела сказать этим Первородная, а когда обернулась в седле, чтобы задать этот вопрос, то ни Венды, ни деревни в помине не было.

Белка и Равль, как назвал коня Селадор, уже через полчаса вывезли всадников к высоким серым стенам, которые упирались в светло-серые небеса, будто поддерживая их.

Дорогу им преградил отряд охраны. Приграничный город всегда выполнял роль защитника Грамура от восточных королевств и княжеств, потому тут завсегда подозрительно относились к путникам. Почему артефактор решил, что ренегаты прячутся где-то тут, Эрис не понимала, ведь более защищённого города в княжестве не было.

- Кто такие? - сдвинув шапку на брови, поинтересовался широкоплечий стражник в тёплой куртке поверх кольчуги.

- Путники.

Мужик смерил ответившего ему парня взглядом. Селадор сменил свой броский наряд на простые чёрные штаны и чёрную куртку поверх голубой рубахи. В таких одеждах чаще всего разъезжали или сбежавшие из-под родительской опеки сынки, или разбойники, которые с этих сынков одёжку и сняли.

«Одежда существует до тех пор, пока эта старая карга о ней думает, - мысль не покидала головы парня. - Как только она забудет о вещах, я окажусь голым? Надо срочно найти денег на новую! Тем более что зима скоро нагрянет».

- Проезд монет стоит, - елейно протянул один из подручных капитана отряда. - Десять медяков за лошадь, пятьдесят за человека.

Эрис выразительно посмотрела на спутника. Денег у неё не было, а пока они добирались до Хабрунга, чародейка уговорила Селадора не пользоваться магией, чтобы не привлекать внимания. Хотя тот был категорически против.

- Таким образом, один серебряный и двадцать медяков, - подсчитал в уме стражник, что заговорил с ним первым. - Нет денег - нет проезда.

- А если я занесу деньги через день? - неуверенно поинтересовался артефактор, понимая, что мелочёвки в его кошеле на проезд не хватит.

Мужики захохотали, хватаясь за животы:

- Думаешь, самый умный? Пока не будет монет, ты за ворота носа не сунешь, щенок!

Эрис одёрнула готового уже вступить в перепалку Селадора и развернула лошадь. Белка запрядала ушами, но противится резкой смене маршрута не стала.

Уже отъезжая от высоких защитных стен города, парень заговорил:

- Это всё твоя вина! Я мог зачаровать пуговицу и выдать её за золотой, с которого мы бы ещё и сдачу получили!

Чародейка спрыгнула с Белки и привязала поводья кобылы к низкой ветви одной из аказирий:

- Поверь мне, сейчас пользоваться магией нельзя. Даже самой элементарной. Ты сможешь без силы поймать что-нибудь съестное?

- Ягоды или грибы, на твой выбор, - скривился Селадор, привязывая своего коня рядом.

Девушка не ответила на его подколку и направилась собирать сухие ветви для костра. Шурша осыпавшимися пожелтевшими иглами и пригибаясь под хвойными лапами, чародейка пыталась вспомнить, как можно разжечь костёр подручными средствами, но, как назло, в памяти ничего не всплывало.

Она слышала, как бор живёт своей жизнью, как скачут по высоким веткам грызуны с пушистыми хвостами, пугая больших четырёхкрылых птиц, как стучит своим клювом по древесине небольшая пичуга с красными перьями на хохолке.

Когда она вернулась к месту стоянки, Селадор уже был там и перебирал высыпанные на куртку ярко-алые и синие ягоды. Сгрузив ветви на землю, Эрис села рядом и, несмотря на свой собственный запрет, прошептала:

- Персикан сет игнис.

С пальцев чародейки сорвалась тонкая жёлтая искра и врезалась в поленья. Запахло смолой, вспыхнуло пламя.

- А как же запрет на магию, - усмехнулся парень.

Она пожала плечами и присела рядом с Селадором, который уже разделил урожай на две горсти.

- С них можно было бы заварить сытный отвар, - покачал головой артефактор, - да вот только ни котелка, никакой другой утвари у нас нет.

- Разворачиваемся в сторону Стегейта? - без особой надежды спросила Эрис, уже зная какой ответ получит.

- Нет, - парень вкинул горсть ягод в рот. - Предлагаю всё же зачаровать пуговицу, нанести несложную иллюзию.

- А потом она спадёт, нас найдут и вздёрнут на мечах, - девушка раскусила красную ягоду, по языку ударил кислый привкус, рот заполнился слюной.

- Если всё получится, как я хочу, то стражникам до нас добраться уже не удастся.

- Расскажешь о себе? - внезапно даже для самой себя спросила Эрис.

Селадор покачал головой:

- По крайней мере, не здесь и не сейчас.

Равль ударил копытом и тихо заржал, нарушая тишину, царившую в бору. С раздвоенной макушки аказирии слетела птица, осыпая коня чёрными острыми иголками.

- Доставай ту книгу, что я тебе дал, - скомандовал артефактор, доедая свою порцию ягод и придвигаясь к костру, чтобы погреться.

Дни становились всё холоднее, предвещая скорый приход зимы. Облака над головами напитывались влагой, грозя обильными дождями. Перспектива ночевать под открытым небом не прельщала мага.

- Я чувствую, что сейчас нельзя пользоваться магией, - застонала девушка.

- Хочешь сказать, чувствуешь, как нас ищут? - хищно усмехнулся Селадор. - А как же твоя магия, что распалила для нас костёр. И это ты-то говорила, что не собираешься взывать к своей силе.