Смертные тени

Но «дукати-монстр» уже превратился в крепкого коня, способного растоптать всякого, кто окажется у них на пути. Он поднял ногу и ударил копытом по щербатому асфальту, добавив трещин. Подобно самым совершенным обитателям Темного двора, он был ужасающе прекрасен.

— Ты великолепен, — сказала Эни.

«И смертельно опасен, Эни».

— Да. Это я и хотела сказать. Смертельная опасность бывает великолепна.

Она погладила конскую шею. После встречи с Бананак мало что было способно унять ее беспокойство. А конь смог. Он ее успокоил.

«Ты нуждалась во мне».

— Да, — прошептала она.

«Я почувствовал твою нужду, и вот я здесь».

Конь закрыл глаза и опустил голову ей на плечо.

«Мы можем уехать отсюда».

Он выбрал ее. Ее! Теперь у нее есть свой конь. И не надо выклянчивать у Челы разрешение покататься. У полукровок коней не было. А ничейные кони в мир смертных обычно не забредают. И тем не менее этот прискакал.

«Поехали, Эни. — Конь вновь превратился в автомобиль и сам открыл дверцу. — Садись. Уедем отсюда подальше».

Эни плюхнулась на водительское сиденье. Мотор радостно заурчал. Дверца захлопнулась. Машина выкатилась из переулка с такой скоростью, что у Эни заколотилось сердце.

«Берись за руль. Я тебе доверяю».

— Ноя могу и не справиться. Тогда помоги мне.

За рулем настоящей машины Эни сидела раза

два, не больше. Явно мало, чтобы уверенно чувствовать себя на дороге.

«Я тебе всегда помогу, Эни. Со мной ты в безопасности. Ты теперь моя».

— А ты… — Она не договорила.

«А я — твой. Навсегда».

Они катались несколько часов. Головокружительных часов, заставивших Эни забыть о мерзостном утре. Затем она направила коня в переулок неподалеку от тату-салона, где работал Кролик. Езда помогла Эни совладать с чувствами, однако разобраться с требованиями Бананак в одиночку ей было не под силу. Ей никогда не приходила в голову мысль убить своего короля. Эни знала: этого она не может сделать, даже если бы и захотела. У нее не было желания отдавать Бананак свою силу и делиться кровью. Вот Сета Эни действительно недолюбливала, но все равно сомневалась, что способна его убить.

«Может, Бананак хватило бы исполнения одного требования?»

Этого она не знала, зато была уверена: Ниалл не простит ей убийства Сета.

«А если он не узнает, кто убил его так называемого брата?»

Такое возможно. Конечно, можно просто игнорировать Бананак, но это не выход, учитывая ее безумие, силу и опасность.

«Могла бы я убить Сета?» — мысленно спросила себя Эни.

По сути, он чужак, пригретый Ниаллом. Вот если бы Сет что-то значил для Айриэла — тогда другое дело. Хотя, с другой стороны, он — подданный Высокого двора. Королева Лета его любит. Разозлить оба двора — не самый умный план.

«А злить Бананак — занятие еще более небезопасное».

Двигатель заглох. Эни вылезла из «барракуды» и осторожно закрыла дверцу. За своего прекрасного коня она не боялась. Этот переулок был тихим и практически безлюдным. Конечно, какой-нибудь смертный идиот, позарившийся на роскошную машину, рисковал быть съеденным. Но конь устал. Вряд ли ему сейчас захочется проливать чью-то кровь и пачкать решетку радиатора.

Эни наклонилась к капоту и прошептала:

— Я скоро вернусь.

Мотор что-то проворчал. Свет в салоне погас.

Эни прошла по дорожке, ведущей к салону «Иголки». На крыльце она остановилась. Стоит переступить порог, и начнутся расспросы. Если ответить на них, последует лекция. Не будь у ее брата стального характера, он бы не выжил здесь — на пограничной полосе между Темным двором и смертными. Он и Эни научил настоящим приемам выживания, и его не оттолкнули нечеловеческая сторона ее личности и ужимки смертной девчонки, присущие Тиш. В общем-то, Кролик любил их обеих, невзирая на различия.

— Раздумываешь, стоит ли входить?

Кролик стоял возле окна. В его черной бородке-эспаньолке мелькали яркие оранжевые пятна. В ушах у него торчали костяные затычки. Эни сама вырезала их после одной из первых Охот. Одевался брат неброско; такую одежду найдешь в любом магазине эконом-класса. Темные брюки, рубашка, какие носят механики на станциях обслуживания и подобный им люд. Его вполне можно было принять за обычного парня из автосервиса.

Родной дом.

Эни приложила ладони к стеклу двери, закрыв табличку с указанием времени работы салона.

Кролик молча смотрел. Это потом он обрушит на нее лавину вопросов. А сейчас он видел то, в чем ей не хотелось признаваться: ее испуг. Он умел найти слова утешения, когда она влетала домой в слезах или в ярости. Он учил Эни находить общий язык с миром, бесившим ее и доводившим до слез. Кролик показывал ей сильные и слабые стороны мира, объясняя, как обратить их себе на пользу.

Эни открыла дверь и попала в объятия брата.

Он обнимал ее осторожно, как тогда, в детстве. Тогда ему казалось, что она больше смертная, чем фэйри. Как Тиш.

— Хочешь мне что-то рассказать? — спросил Кролик.

— Там видно будет.

Эни прошла в дальний угол и уселась на красный пластмассовый стул.

Кролик перевернул табличку обратной стороной, где значилось «Закрыто», и щелкнул задвижкой.

— Ну?

— Я видела Бананак.

Эни ощупью нашарила дырку в сиденье, залепленную полосками черной изоленты. Край одной полоски отклеился. Эни взялась за него двумя пальцами и стала отдирать.

— Оставь стул в покое. Хорошо, видела ты Бананак, и что?

— Ей кое-что нужно от меня.

— От нее одни только беды.

Кролик опустил жалюзи, чтобы случайные прохожие не заглядывали в окна якобы закрытого салона.

— А от нас, Кролик, разве нет бед?

Действительно, брат казался ей воплощением всего неправильного. Похоже, им всем для полного счастья нужно было нарушать или изменять под себя любые правила. И они нарушали законы смертных и законы фэйри. Кролик прятал сестер от мерзавца, убившего Джиллиан; прятал от фэйри Высокого двора, да и от большинства фэйри Темного двора. Кролик крал у смертных их волю и свободу, привязывая их через магические татуировки к Темному двору.

— Мы сейчас говорим о Бананак, — напомнил Кролик.

Он уселся на чистый пол комнаты ожидания. Везде, даже здесь, он старался поддерживать чистоту. В детстве, когда у Кролика была вечерняя работа, Эни играла на этом полу, строя из конструктора «Лего» машины и небоскребы.

— Она требует, чтобы я сделала для нее…

Эни вцепилась в края сиденья, потом все-таки заставила себя поднять голову и встретиться глазами с братом.

— Не хочу говорить.

— Мы не причиняем никому неприятностей ради забавы. Я имею в виду настоящие неприятности. Всегда есть какая-то причина. Я тебе не раз это объяснял. Надеюсь, ты усвоила?

Кролик подвинулся ближе к стулу, где она сидела.

— Теперь, когда ты живешь при дворе, я уже не могу тебя прикрывать. Ты «засветилась», показала, кто ты на самом деле. Они не позволят тебе жить среди смертных. Во всяком случае, в ближайшие годы.

Эни дерзко сверкнула глазами.

— Айриэл мне доверяет.

— И я тоже, — сказал Кролик и вдруг посмотрел на дверь.

Снаружи кто-то дергал ручку, будто не обратил внимания на табличку и опущенные жалюзи.

— Что бы она от тебя ни требовала, это надо внимательно обдумать, — уже тише добавил он.

— Я… мне страшно. Если я не соглашусь…

Эни замолчала, опасаясь, что Бананак умеет подслушивать на расстоянии.

— Мы всё как следует обдумаем.

Кролик встал и протянул ей руку.

— Не здесь. За обедом поговорим. Я приготовлю десерт.

Он обнял сестру за плечи.

— Мороженое до обеда десертом не считается.

Эни пыталась произнести эти слова как можно беззаботнее. Умница Кролик: он всегда давал ей время прийти в себя, более или менее успокоиться и только потом начинал расспросы.

— Сделай что-нибудь вкусненькое, — попросила Эни, глотнув воздуха.

— Договорились.

Кролик открыл дверь в жилую часть здания, где Эни прожила большую часть своей недолгой жизни.