О, hello, Death (СИ)

Взбежав на крыльцо, и насторожено оглядевшись, Дин толкнул приоткрытую давно потрескавшуюся дверь. Она с тихим скрипом открылась, позволяя охотнику войти в дом. Какого же было его удивление, когда ещё с порога он узнал в пыльных, перевёрнутых и сломанных предметах вещи Бобби Сингера — старого друга и охотника. Нахмурившись, мужчина, тихо ступая, вошёл в зал. Тонны пыли и паутины на полках, всё также как и раньше заваленных книгами, перевёрнутый диван у камина, на котором раньше любили заседать он с братом, разбирая очередное дело. Ободранные обои шматками свисали со стен, обнажая серую текстуру. Но больше всего его внимание привлекло перевёрнутое инвалидное кресло. Оно было пыльным и колёсики уже успели «прирасти» к полу серебристой сеточкой паутины. Сердце неосознанно сжалось.

— О, Бобби, — выдохнул мужчина, поднимая коляску, проводя пальцами по дырам в чёрной ткани. То, что в охотника стреляли, не было сомнения. Выжил ли он — вот в чём вопрос. Хотя Дин в этом сомневался. Он старался быть реалистом, а при данной ситуации у инвалида не было ни шанса на выживание. Винчестер тяжело вздохнул. Похлопав рукой по спинке кресла, он пошёл дальше. Туда, где старик обычно раскладывал свои книги, принимал звонки и посылал всех на хрен. При воспоминаниях об этом ворчливом охотнике, который во многом заменил ему и брату отца, Дин горько усмехнулся. В кабинете Бобби была такая же разруха, как и во всём доме. Стеллаж, некогда усыпанный книгами, был сломан, и теперь груда чтива в беспорядке разместилась на полу, потеснив другие предметы интерьера. Пробежавшись взглядом по стенам, Винчестер остановился. На одной из них в потрескавшейся пыльной рамке висела одинокая фотография, которая так и бросалась в глаза. Подойдя ближе, он стёр пальцами пыль, брезгливо отерев их о край рубашки. На фотографии он разглядел самого хозяина сие обители, сидящего в своём инвалидном кресле, с как обычно надетой на голову кепкой, которой неизвестно сколько лет (или веков, как иногда подтрунивал над охотником Дин). На коленях у него лежало ружьё, а задорная улыбка освящала лицо. Позади него, положив свою руку на плечо старику стоял никто иной, как Кас — их пернатый друг. На фото он выглядел ещё более растрёпанно, чем обычно. Всклоченные тёмные волосы, грубая щетина, широченная улыбка и прищуренные глаза — никак не состыковывались с образом Ангела. Он сменил плащ на чёрную жилетку, надетую поверх рубашки и потёртые джинсы. С другой стороны от Сингера стоял сам Винчестер старший. Сдержанная, даже несколько снисходительная ухмылка делала его каким-то величественным и суровым. Торчащие ёжиком волосы и чуть отросшая борода совершенно не старили его. Своё оружие он небрежно закинул на плечо и смотрел в объектив камеры с прищуром и азартом. Но и на фотографии Дин смог различить в своих глазах какую-то пустоту, едва заметно прикрытую горечь.

Взгляд побежал дальше по неизвестным ему людям. Пара подростков, совсем ещё дети в возрасте семнадцати лет. Два парня очень похожих друг на друга, скорее всего братья. Один кривлялся в камеру, другой же смотрел куда-то в сторону, и, похоже, был заинтересован чем-то более привлекательным, чем фотограф. За ними стояли какие-то мужчины, среди которых охотник смог узнать изрядно постаревшего Руфуса. У него на висках появилась седина, прибавилось морщин, а один глаз и вовсе стал серым. Что поразило Винчестера больше всего так это то, что он не смог найти на фотографии своего брата. Но наткнулся на того, кого не ожидал увидеть. С краю, немного отделившись от общей массы, стояла девушка. Навскидку ей было около двадцати. Отросшие тёмные волосы, вьющиеся на концах, с высветленными прядями, которые добавляли экзотичности её и без того привлекающей внимание внешности. Тёмные веснушки, усыпающие лицо, раскосые глаза, обрамлённые длинными ресницами. Она смотрела куда-то в сторону и выглядела грустной, задумчивой. Руки её были сложены под грудью, и было отлично видно чёрные завитки татуировок. Кресты, какие-то надписи, полуголый человек с бычьим черепом вместо головы. Куртки на ней не было. Рядом с ней, обняв девушку за ноги, стояла маленькая девочка с огненными волосами, забавными округлыми щечками и перепуганными карими глазками. Она смущённо улыбалась, смотря в объектив, неловко поджав губки. Дин невольно улыбнулся. Ошибки быть не могло. На фотографии была именно Чакки и Бетти. Повзрослевшие, но всё же они. Винчестер хотел бы задаться вопросом типа: «Какого чёрта?!», но вспомнив, что все люди, которые когда-нибудь пересекались с ним либо становились в конечном итоге охотниками, либо съезжали с катушек, либо… впрочем, вы сами уже, наверное, поняли, что после встречи с ним и его братом они менялись. И Дин с горечью понимал, что та милая глупая Чакки теперь тоже где-то бродит с ружьём и отстреливает нечисть. Как бы ему не хотелось что бы она стала обычной домохозяйкой, вышла замуж и нарожала кучу детишек, после того что случилось в Ривер-Пэсс она не смогла бы жить как раньше.

«Но может быть это и к лучшему?» — спросил сам себя мужчина, после чего тут же одёрнул. «Нет. Не может быть к лучшему. Искалечила себе жить. И ребёнка ещё ко всему этому привязала»

Дин тяжело вздохнул, ощущая тяжесть в груди. Ему было жаль, но, в конечном счете, это бы всё равно случилось. Апокалипсис в самом разгаре, и какой бы домохозяйкой она бы ни стала, а во всё это дерьмо всё равно бы вляпалась. Одно утешало — теперь она может себя защитить.

Оторвавшись от созерцания фотографии, он вернулся к столу Сингера. Сломанный телефон не подавал признаков жизни, перевернутая лампа давно уже изжила своё. Хмурясь, Винчестер перевернул пару бумаг, как услышал позади такой знакомый, но далеко нелюбимый, голос.

— Пандемия Кроатона достигла Австралии, — Винчестер чуть не подскочил на месте, грязно выругавшись. Обернувшись к ненавистному Ангелу, он окинул его мрачным взглядом.

— Так и знал что это твоих рук проделка.

Захария усмехнулся, шурша листами газеты, скрывая своё злорадное выражение лица за белыми страницами. Охотник раздражённо хмыкнул, сложив руки на груди.

— Ну, я жду объяснений. Куда ты меня запихнул?

— Будущее, — пропел мужчина. — 2014 год. Прошло уже пять лет с тех пор как ты и твой братец начали Апокалипсис.

Дин всё также буравил Ангела хмурым взглядом.

— Так, а теперь давай расправляй свои крылышки и смахни меня на мою страницу жизни.

— Не так быстро, мальчишка, — газета испарилась из рук мужчины, и теперь Винчестер беспрепятственно мог лицезреть омерзительную рожу слуги Господнего, но он бы предпочёл его не видеть. Ангел развёл руками, выкатив глаза, при этом натянуто улыбнувшись. Не самое приятное выражение лица. — Ты вернёшься обратно, но только после того, как поймёшь, что у тебя нет иного выхода, как только дать согласие Михаилу.

Дин хотел было сказать что-то весьма неприличное и послать этого индюка набитого куда подальше, как за окном раздался чей-то голос, отвлёкший его внимание. Бросив взгляд на серую тюль, он раздражённо нахмурился, а обернувшись, понял, что находится в доме один.

— Вот мразь пернатая!

За окном снова раздался тот же голос. Он звучал визгливо, с неприкрытой мольбой и ужасом. Говорил мужчина, хотя слово «говорил» не совсем подходящее для крика. Винчестер быстро подошёл к окну, отдёрнул мешающую тюль. Прищурившись, он смог разглядеть стоящие на дороге две фигуры. Одна сидела на коленях, вытянув вперёд руки, будто вымаливая прощения. Вторая же держалась ровно, несколько отстранёно с дробовиком в руках. Дин метнулся в сторону, выбежал на крыльцо. Холодный ветер хлестнул его по лицу, заставляя зажмуриться на мгновение.

— Пожалуйста! Молю тебя! Не надо! — истеричным голосом заорал мужчина. Винчестер устремил свой взгляд туда, откуда исходил крик. Теперь он был чуть ближе к «парочке выясняющей отношения» и мог разглядеть их. Мужчина на коленях пополз в сторону стоящей фигуры, прижав голову к земле, как пристыженная собака. Второй человек молчал, тень от дома падающая на него защищала от солнца, и было не разобрать его внешности. Но охотник хорошо смог разглядеть, как он неумолимо поднял вверх дуло дробовика. И в тишине раздался грохот выстрела. Голова мужчины дёрнулась, мозги вылетели из его затылка. Тело как мешок картошки завалилось набок. Винчестер вздрогнул, скорее от неожиданности, чем от резкого звука. Слишком уж это было жестоко, даже по его меркам.