Полночный поцелуй

Мы вошли, и с верхнего этажа на нас сразу обрушилась оглушающе громкая музыка. К счастью, пока ее приглушали закрытые двери. Следуя указаниям Леса, мы спустились на один пролет и прошли сквозь сырое помещение, заполненное картонными коробками, к двери, у которой стоял некто, лишенный возраста и пола, в черной бесформенной одежде, с черными до плеч волосами. За дверью слышались звуки — то ли пение, то ли речитатив и вроде бы стук барабанов. Стив замялся, но я подтолкнула его вперед. Не тот случай, чтобы долго раздумывать.

— Сделай вид, что ты знаешь, что делаешь, — прошипела я ему в спину.

Бесполая личность бесстрастно смотрела на нас.

— Реквием, — хрипло шепнула я.

Личность открыла дверь.

Стив отшатнулся, и мне пришлось потащить его за собой. Выражение его лица словно говорило: «Какого черта мы тут делаем?» Я оторвала его пальцы от своего рукава и шагнула внутрь, проглотив вдруг поднявшуюся к горлу желчь.

Около пятидесяти человек стояли перед сценой, наблюдая за разворачивающимся действием. Единственный свет в большой комнате исходил от ряда высоких свечей впереди, поэтому я потащила Стива в тень, к стене, и открыла свой мобильник, постаравшись спрятать его под черной шалью. Я не сомневалась, что кто-нибудь заметит, как я снимаю, и вышвырнет нас вон, если не хуже, но тут увидела, что по меньшей мере еще двое снимают происходящее, один на телефон, второй на камеру. Я ткнула Стива локтем и показала на них. Он пожал плечами и прошептал:

— Наверное, у них есть веб-сайт. Crazyvampire- shit.com.

На первый взгляд то, что мы видели, походило на секс-шоу лесбиянок, какое можно увидеть в определенных городских клубах по цене трех сильно разбавленных напитков. Две женщины, одетые всего лишь в стринги и кожаные браслеты, извивались на сцене в театральном подобии секса. Что здесь было другим, так это кровь. Шея и грудь одной из женщин были покрыты неглубокими порезами в форме кругов и звезд, из них струйками текла кровь. Вторая эту кровь слизывала и растирала порезы руками, так что скоро кожа первой женщины оказалась покрыта красной пленкой.

Похоже, мы пришли к концу первого акта, потому что обе женщины встали и скрылись за занавесом. Я гадала, что может за этим последовать, и долго ли я еще выдержу. Правда, сильно помогало то, что я смотрела сквозь видоискатель — так я могла немного отстраниться от происходящего.

На сцене появились Моравия и еще несколько человек, каждый держал в руках небольшой флажок, украшенный абстрактным гербом. Они речитативом произносили какие-то слова, но я их не понимала. По интонациям и ритму это больше всего походило на мессу на латыни и даже звучало как латынь, многие слова оканчивались на «um» и «us». Вышел Сулейман в черной мантии с причудливой вышивкой, отороченной красным атласом. Я натянула шаль на лицо, на случай если он ил и Моравия посмотрят в мою сторону.

— Эй, это не твои ли клиенты? — громким шепотом спросил Стив.

Я кивнула.

— Вроде бы они хотели, чтобы в рекламной кампании ты использовала людей из их клуба?

— Да.

— Классная идея. Любуясь на кровавых свиней в «Кэрри», я сразу же хочу купить косметику.

Музыка и речитатив прекратились, и в зале гулко прогремел голос Сулеймана:

— Сыновья и дочери ночи! Есть ли среди вас тот, кто хочет принести себя в жертву Владыке Тьмы, кто желает отведать бессмертия и разорвать ткань, отделяющую этот мир от Того?

Сквозь толпу протолкалась молодая женщина и по ступенькам поднялась на сцену. Худая и изящная, с длинными светлыми волосами. Я выделила ее лицо крупным планом и узнала Лилит. Она пошатывалась и спотыкалась и, судя по остекленевшим глазам, находилась под действием наркотика.

Лилит вышла на край сцены и раскинула руки. Казалось, что она уже делала такое и раньше. Сулейман и Моравия расстегнули на ней рубашку, поглаживая по рукам и плечам и что-то шепча. Вперед шагнули двое мужчин в мантиях, и в этот же миг Лилит обмякла, словно вот-вот упадет. Мужчины подхватили ее под руки и помогли устоять на ногах.

На сцену вышел высокий мужчина в черной бархатной мантии с капюшоном, полностью скрывавшим его лицо. В руке он держал кинжал с лезвием длиной не меньше десяти дюймов. Стоявшие на сцене снова начали свой речитатив, его подхватили и зрители. Мужчина поднял кинжал высоко над головой и направил его в грудь Лилит, словно собирался ударить ее прямо в сердце. Все хором ахнули, и повисла тишина. Я чувствовала себя как на бое быков, когда ждешь последнего, смертельного удара. Голова закружилась, и я могла бы лишиться чувств, но ноги словно примерзли к полу. Стив молча взял меня за свободную руку.

Глава 12

Мужчина не ударил Лилит кинжалом. Он нанес ей неглубокую рану через всю грудь. В ране сразу начала набухать кровь и медленно потекла по белой коже. Лилит не открыла глаза, но выгнула спину и подняла лицо к потолку. Однако на ее лице было выражение экстаза, а не боли.

Он подхватил Лилит на руки, поднял вверх, опустил голову к ране и лизнул ее по всей длине. Его губы ласкали ее кожу в точности так, как губы Эрика ласкали меня. На шее он задержался. Тело Лилит содрогнулось, выражение экстаза сменилось болезненной гримасой, но всего на миг, гримаса исчезла, и ее тело обмякло. Струйка крови потекла по руке и закапала с пальцев на пол. Речитатив становился все громче и громче.

Не успев сообразить, что делаю, я опустила телефон и начала проталкиваться к сцене, не обращая внимания ни на Стива, ни на окружающих, сосредоточившись лишь на неясных очертаниях мужского лица под капюшоном.

«Это ты?» Мне показалось, что я задала вопрос вслух, но никто не ответил.

Человек в капюшоне воздел кверху руки, поманил к себе Сулеймана, Моравию и всех остальных на сцене. Они подошли к Лилит, вытаскивая откуда-то из глубин одежды кинжалы, начали наносить ей удары в руки, в живот, наклоняться и пить кровь. В это время человек в капюшоне попятился и скользнул за занавес.

В мою руку железной хваткой вцепился Стив.

— Я пришел, полюбовался, а теперь пора к чертовой матери уносить отсюда ноги. Давай, мисси, уходим, быстро. — Стив тащил меня всю дорогу вверх по лестнице и обратно в переулок. Свежий воздух подействовал на меня как пощечина. Я прислонилась к машине, опустив голову, а Стив рылся у меня в сумочке в поисках ключей.

Он вел машину, а я сидела, прижавшись лбом к холодному стеклу, и старалась глубоко дышать. Через несколько кварталов я успокоилась достаточно, чтобы повернуться к Стиву.

— Что же мы такое видели, Стив?

Он ничего не ответил, продолжая смотреть прямо вперед, на пустую улицу, и костяшки пальцев, вцепившихся в руль, были совершенно белыми.

Я лежу на постели Люси и целую труп. Неподвижное тело, к которому я прикасаюсь, гладкое, холодное и твердое, как камень, но я целую его страстно, как любовника, глажу его ладонями. Мне кажется, что я могу вернуть его к жизни своей любовью и жаром своего желания. Я обвиваю его ногам и, прижимаюсь к нему всем телом. Я прижимаю губы ко рту трупа и вдуваю воздух в безмолвное горло. «Люси, — шепчу я, — ну давай, ты же не умерла, просто замерзла». Чувствую шевеление, слышу вздох и утраиваю усилия. Все получается, думаю я, я вернула ее к жизни!

Внезапно труп хватает меня и вонзает зубы в мою шею. Боль похожа на вылетающую обратно пулю — она исходит из сердца и пытается вырваться из горла. Я кричу, отталкиваю Люси, но у меня нет сил. Крики мои похожи на писк умирающей птицы. Вампир поднимает голову, у него лицо Эрика, с подбородка капает кровь…

Я проснулась вся в поту, ноги запутались в простынях. Попыталась успокоиться и расправить постель, но едва не выскочила из собственной шкуры, потому что, клянусь Богом, рядом со мной и вправду лежал труп! Сдернув простыню, я увидела Стива, все еще в черной водолазке — он спал как мертвый. Дважды пересмотрев видео (и так и не приблизившись к разгадке того, кто скрывался под капюшоном), мы выпили каждый по таблетке снотворного, запив их приличной порцией виски. Стив сказал, что никуда не уйдет.