Полуночные укусы. Сборник рассказов из серии "Морганвилльские вампиры" (ЛП)

А вот родители не будут. Боже мой, конечно.

Я набила сумку нижним бельём, обувью, одеждой, парочкой сувениров, с которыми не могу расстаться, просто потому, что папочка решит сделать барбекю из моих принадлежностей в ту же минуту, как я окажусь за порогом. Семейные фото я оставила. Родители не искали воспоминаний, также как и мой брат, Джейсон, который отличился своим тюремным заключением, по вине коего он сейчас там и гниёт.

Я вышла через заднюю дверь, за момент до того, как Брендон заговорил с родителями в передней, и перетащила чемодан через задний двор в переулок как можно тише. Морганвильские переулки отвратительны, а ночью ещё и опасны, но у меня особого выбора не оставалось. Я поспешила; мой чемодан подпрыгивал на разбитом асфальте мимо мусорных баков, пока я не оказалась на улице.

И только теперь я осознала, что не имею ни малейшего представления о том, куда направляюсь. Вообще. Все мои друзья мертвы — умерли сегодня — и я не могу себе позволить горевать об этом: у меня просто нет на это времени. Самосохранение прежде всего, верно? Вот что я продолжала себе твердить.

И никто не поможет мне нести этот крест вины.

Такси не ходит ночью, потому как таксистам «лучше знать», да и к тому же: их у нас в городе всего двое. Никаких автобусов. Ночью ты либо сам за рулём, либо сидишь дома, хотя даже самостоятельное вождение может быть опасным, если ты не защищён.

Я могла бы переночевать в местном отеле — «Полынь» — но это в добрых двадцати минутах ходьбы и я не думаю, что у меня есть эти самые двадцать минут. Только не сегодня. Я официально утратила защиту Брендона в ту самую секунду, как разорвала бумагу, а это значит, что теперь я буфет «можешь испить меня всю», пока не найду какой-нибудь приют в доме. Дома имеют автоматическую защиту. Любой из них.

Майкл.

Не знаю, почему я вдруг вспомнила Майкла Гласса, но последний раз, когда я его видела, он играл на гитаре в «Коммон Граундс», местном кафе. Вместе с Майклом я ходила в старшую школу, очарованная его сценическим обликом и втихомолку преследовавшая его после того, как он закончил обучение, посещая все его концерты, когда он переехал в Морганвилль. Он хороший, вот увидите. И милый. А ещё, Господи Иисусе, он афигенный. И у него есть собственный дом.

Я знакома с домом Глассов. Он был одной из исторических ценностей в Морганвилле, весь разваливающийся, готически элегантный, и родители Майкла навсегда уехали оттуда два года назад. Майкл живёт там, насколько я знаю, в полном одиночестве.

И это было всего через три квартала отсюда.

Я не знала, был ли он дома, и был ли он настолько глуп, что бы позволить мне остаться после того, как я сбежала от собственной участи, но попытка — не пытка, верно? Я сорвалась на бег, колёса моего чемодана зажужжали, а решётки на асфальте стали издавать свист. Ночь показалась ещё более тёмной, никакой луны, только свет звёзд, и пахло будто бы вековым прахом. Как от могилы. Моей могилы.

Я подумала о Тренте, Гайе и Джейн в их трупных чёрных мешках. Возможно, сейчас они уже были в ледяных металлических ящиках, унесены прочь. Закончившие свою жизнь.

Я не хочу умирать. Не хочу.

Поэтому я побежала, таща за собой свой багаж.

На улицах ни души. Ни машин, ни света в окнах, ни теней, преследующих меня. Стояла пугающая тишина и моё сердце пустилось вскачь. Я бы пожелала иметь оружие, но достать его в Морганвилле очень сложно, и кроме того мои родители были не в меру любопытны: они регулярно устраивали зачистку в моей комнате, что бы узнать, была ли у меня какая-нибудь контрабанда. Вплоть до восемнадцати лет.

Стать восемнадцатилетним не так уж здорово, ага.

Я услышала скрип шин позади себя и громкое урчание автомобильного двигателя. Я оглянулась назад, понадеявшись, что это Ричард Моррел следует за мной на полицейской машине, но мне не повезло: это была чёрная спортивная машина без номеров с тонированными стёклами.

Вампирский автомобиль. Без вариантов.

Ещё два квартала.

Машина, казалось бы, решила ползти за мной по пятам, хрустя шинами по мостовой, а у меня была куча времени сойти с ума от страха, гадая, кто бы мог оказаться внутри. Наверняка на заднем сидении развалился Брендон. Хотя, Брендон вряд ли первый на очереди, у кого есть желание пососать из меня, но он, без сомнения, успеет это сделать со мной перед тем, как я сдохну. И у него есть люди, которые сделали бы для него нечто подобное.

Чемодан угодил в трещину на асфальте, и я потеряла равновесие. В одном из ближайших домов я увидела включённый свет, но потом занавеска неожиданно резко дернулась в сторону, жалюзи опустились и свет погас. Никакой помощи. Что в Морганвиллье не такая уж и редкость.

Я не плакала, но чувствовала, что близка к истерике: слёзы жгли мне горло и связывали в крепчайший узел внутренности. «Это был твой выбор» — сказала я себе, «Ты просто не могла больше ничего с этим поделать».

Это меня не утешило.

Подняв голову, я узрела неподалёку возвышающийся Стеклянный дом, всего в квартале отсюда. Я смогу, смогу. Должна. Джейн, Трент и Гай умерли. Я в долгу перед ними и обязана это вынести.

Машина позади меня ускорила ход, как только я пересекла улицу и подошла к углу. Надо пройти ещё четыре дома, а там по-прежнему безлюдно и темно.

На веранде семьсот шестнадцатого дома горел свет, он отбрасывал неяркое сияние на столбы и на структуру крыльца, выхватывал из темноты белые заборные доски. Внутри тоже горел свет, и я видела, как кто-то прошел мимо окна.

— Майкл! — заорала я, бежав на первой космической. Автомобиль с лёгкостью обогнал меня и оттеснил к обочине, взвизгнув колёсами на бетоне. Дверь внезапно открылась, блокировав меня на тротуаре, и я, испуганно ахнув, схватила чемодан и перебросила его через забор. Он весил не меньше пятидесяти фунтов, но я не обратила на это внимания. Я крепко взялась за вершинки белых досок и перемахнула через изгородь, но кто-то успел сцапать мою рубашку и ткань порвалась. У меня не было времени волноваться об одежде. Я вновь схватила чемодан и, потащив его по влажной ночной траве, снова позвала, на этот раз уже панически:

— Майкл! Это Ева! Открой дверь!

Они были у меня за спиной. Прямо позади меня. Я прекрасно это знала, даже если и не оборачивалась, а они в свою очередь не издавали ни звука. Я это чувствовала. Мой чемодан крепко взяли и принялись выкручивать руку аж до самого плеча, и я отпустила ношу, споткнувшись о ступеньку. Дом серым призраком в темноте нависал надо мной, но в нём горел свет, там была жизнь.

Кто-то схватил меня за ногу. Я закричала и попыталась отбиться. Мои пальцы, шаря в потёмках, царапнули по деревянной закрытой двери, и я ощутила вкус пыли. Я так близко, так близко…

Дверь распахнулась, и на меня полился теплый жёлтый свет. Поздно. Я попыталась хватиться за рукоятку, но меня дернули назад… и я почувствовала чьё-то дыхание у себя на шее. Холодное и отдающее тухлятиной.

Что-то пролетело прямо у меня над головой и угодило в вампира, сбивая его с ног. Я опять поползла к двери, а с порога мне уже протягивали руку.

Майкл Гласс вцепился в моё предплечье и ужасающе медленно потащил в дом. Едва мои ноги оказались внутри, как вампир врезался в невидимый барьер по ту сторону порога.

Брендон. Твою мать, и злой. Реально злой! Вампиры обычно совсем не похожи на киношных вампов, и всегда стараются иметь вид надлежащий, но прямо сейчас он об этом совершенно не заботился. Его глаза уже становились кроваво-красными, а лицо было таким белым, каким моё не было никогда, сколько бы я ни старалась. И я, не приглядываясь, могла видеть клыки, которым могла бы позавидовать гадюка, высунувшиеся из какого-то тайника в его челюсти и бешено сигнализирующие об угрозе.

Но Майкл Гласс не испугался. Он выглядел точно так же, каким я его запомнила, только… как-то лучше. Сильнее. Высокий, стройный, волнистые и слегка завивающиеся золотые волосы в серфер стиле. У него были голубые глаза, сосредоточившиеся на Брендоне. Не испуганно, но с ожиданием.