Спасите, мафия! (СИ)

====== 48) Сегодня что, первое апреля?.. Календарь, замри! ======

«Когда то, чего мы очень долго ждем, наконец приходит, оно кажется неожиданностью». (Марк Твен)

POV Кати.

До рынка мы добрели очень быстро, спасибо Мукуро, который как втопил «третью космическую», так и несся на ней до самого пункта назначения, а я старалась не отстать и тянула за собой на буксире Ямамотыча. Джудайме с солнечным боксером топали следом и, учитывая характер Рёхея, отстать не могли даже чисто теоретически. Как результат, мы заявились к воротам рынка первыми, и ни Мани, ни Лены на горизонте видно не было. Мукуро сразу же ушуршал в царство китайского ширпотреба, а Рёхей, заявив: «Я экстремально быстро найду самые качественные вещи!» — ломанулся следом за ним. Мы с остатками сильнейшего мафиозного клана отошли от ворот в сторонку и притулились у высокого раскидистого тополя, рядом с черным кованым забором рынка. Шел бы мимо дворник, завопил бы: «Вы по что газон вытаптываете, Ироды?!» — но дворники мимо нас не шастали, и мы со спокойной совестью вытаптывали травку и болтали о том, кому что лучше будет прикупить. Примерно без десяти три пришла Машка со своими верными последователями, а ровно в три часа явились и проявившие чудеса пунктуальности гении Варии и моя готичная сестренка, сиявшая аки медный пятиалтынный и разве что не улыбавшаяся, а так — прям иллюстрация к статье «Счастье» в Большой Советской Энциклопедии… Маня, заявив, что больше никого ждать не будем, потому как «семеро одного не ждут, а кто не успел — тот опоздал», потащила меня на рынок, уцепив под левый локоть. Лену точно так же взяли на буксир оба ее рыцаря, и она вроде бы смирилась с предстоящим походом в логово толп агрессивно настроенных покупателей, а я вот ожидаемо нервничала. Хотя Ленка наверняка тоже нервничала и боялась, но она рядом с Бэлом и Скуало вообще почти всегда успокаивалась, так что сейчас хоть и переживала, но сбегать бы не стала. А вот я была на грани отчаяния, и пока меня тянули вдоль длинных рядов с китайским ширпотребом, мечтала лишь о том, чтобы смотаться оттуда куда подальше — хоть в тундру, оленей пасти, лишь бы не в толпе народу. И даже тот факт, что Ямамото предложил мне взять его под руку, ситуацию, к сожалению, не спас — я всё равно не чувствовала себя защищенной…

В конце первого ряда громоздких железных контейнеров к нам подлетел Рёхей и с видом триумфатора сообщил, что нашел отличный вариант, а потому мы потопали за ним к пятому ряду, как солдаты за Суворовым через Альпы. Что интересно, там мы наткнулись на Мукуро, с хитрой лыбой шлявшегося среди толп народу, подманивая карманников торчащим из кармана плащеёчка иллюзорным бумажником. Маня, заметив сие безобразие, пробурчала нечто нелицеприятное в адрес этого «инициативного придурка, который может накликать на нас неприятности», но решила его не окликать и вообще сделать вид, что она его знать не знает — видать, собиралась в случае чего сказать: «Моя хата с краю, ничего не знаю». Ей ведь с карманниками лучше не пересекаться, так что такая позиция понятна, а еще понятно, что в случае «успеха» нашего бойцовского Ананаса, она всё же может не удержаться и вмешается, потому что, несмотря на свой взрывной характер, Маня по натуре человек очень мягкий и даже обидевшего ее человека, который извинился и какое-то время был ее товарищем (помощь Мукуро с Крапивиным всё же отрицать нельзя), она не сможет бросить в беде.

Я отпустила руку сестры и прошептала:

— Маш, идите вперед, я догоню. Мне надо отлучиться.

— С тобой пойти? — напряженно уточнила Маня.

— Не-а. Идите, затарьтесь всем необходимым, я вас потом найду. Не волнуйся.

— Ладно, как скажешь, — вздохнула моя сестра и последовала за Рёхеем, а я немного нервно улыбнулась Ямамото, отцепившись от него, кивнула в сторону удалявшейся сестры и пробормотала:

— Мне надо отойти. Я вас потом догоню. Вы пока купите всем свитерочки, ладно?

— Ты в порядке будешь? — с сомнением спросил добрый самурай, сосредоточенно хмурясь.

— В полном, — фыркнула я. — Ну не маленький же я ребенок! Могу свой страх перебороть.

— Ладно, — кивнул Такеши и последовал за моей сестрой. Я же, скрепя сердце, поспешила на поиски блудного Ананаса, который за это время успел куда-то зашухариться, и я потеряла его из поля зрения. Проталкиваясь сквозь толпы народу я, пихаемая со всех сторон, начинала думать, что Армагеддон — не такая уж страшная и бесполезная штука, а ошибка индейцев Майя — моя личная трагедия. Ананасовый кошмар в потоках кошмара человеческого всплывать категорически отказывался, и я, держа в руке кошелек и мобильник, продолжала прорываться сквозь толпу в поисках… нет, не сокровищ Тамплиеров, а всего лишь одного-единственного иллюзиониста, который временами может быть на вес золота, а временами его прибить и прикопать задаром хочется.

Внезапно меня поймали за рукав пиджака, и, обернувшись, я с глобальным офигением обнаружила, что сделал это наш лидер любителей Дисциплины и выпендрежа.

— Хибари-сан? — озадачилась я. — А Вы тут откуда? Я думала, Вы Машу найдете, когда выберете свитер…

— Идем, — бросил он и самолично перекинул мою правую лапку через свою левую. — Я уже всё нашел. Но я не хочу общаться с твоей сестрой.

— Как скажете, — пожала плечами я. — Но я ищу Мукуро. Он задумал нечто, что может навредить Маше, хоть и не плохой, по сути, поступок, так что я должна сначала его остановить.

Хибари-сан смерил меня подозрительным взглядом, а затем кивнул, и я вдруг почувствовала странное тепло, исходившее от его левого запястья. Он что, зажег на браслете Пламя Предсмертной Воли, чтоб иллюзиониста найти?.. С чего бы?

— Идем, — в приказном порядке повторил комитетчик и потянул меня вперед. — Он в другом конце этого ряда.

— Спасибо, — растерянно пробормотала я, и мы поспешили на поиски проблемного Ананаса-воителя.

Лавируя между любителями товаров народного китайского промысла, собранного в российском подполье, я всегда и во всех врезалась, потому как когда пыталась увернуться от одного прохожего, обязательно задевала другого. Но сейчас меня вели, и я, как слепой за собакой-поводырем, следовала за своим Вождем в галстучке. Как результат, я практически не сталкивалась с другими гражданами. Почему «практически»? Потому как один раз в меня всё же врезались, причем именно в меня — сильно нетрезвый мужчина лет сорока налетел на меня, пошатнувшись.

— Смотри, куда прешь! — рявкнул сей нетрезвый индивид, и я хотела было смыться куда подальше, но Хибари-сан затормозил и не дал мне скрыться с места происшествия. О, нет… Сейчас опять начнется лекция на тему: «Пить нельзя, хамить нельзя, сшибать людей нельзя — это противоречит дисциплине»…

— Не считаете необходимым извиниться перед девушкой, когда чуть не сбили ее с ног? — ни с того ни с сего заявил комитетчик с видом «не послушаешься — пущу на фарш».

— Да ты кто такой? — вякнул в ответ любитель алкогольной продукции и с «грозным» видом, пошатываясь, встал напротив нас. Ну, началось…

— Хибари-сан, идемте, — пробормотала я. — Не хочу, чтобы потом полицию вызвали. Мне всё равно, что он…

— А мне нет, — перебил меня комитетчик и тихо добавил: — Я не собираюсь молчать, когда тебя унижают, ясно?

— Чё, струсил? — не в тему вякнул гражданин, распространявший ароматы водки и корейской капусты. — Забирай свою курицу и беги, щегол!

— Принеси извинения девушке, — повторил глава CEDEF ледяным голосом. — Иначе я забью тебя до смерти.

И вот тут мне стало реально страшно. Даже когда Хибари-сан бил тех парней, он не выглядел так жутко. У него в глазах читалось лишь одно слово — «убью», а аура была такая, что даже мне захотелось спрятаться. Но пьяным, как известно, море по колено, а потому фанат алкогольной промышленности, вместо того, чтобы бежать без оглядки, рассмеялся и хотел было что-то сказать, но проронить хоть слово ему не дали: Хибари-сан одним молниеносным, точным движением, нанес удар по левой руке моего «обидчика», а точнее, как я поняла, по болевой точке — срединному нерву, потому как мужчина мгновенно рухнул на колени, закричав от боли, и сжал правой ладонью внутреннюю сторону левого локтевого сгиба. Ну всё, теперь нам точно отсюда так просто не уйти…