Волки. Роман мая с декабрем (СИ)

Закончив с волосами, госпожа Князева приступила к макияжу. И тут пришёл Игорь Викторович.

Гостиная была далеко не маленькой, но сразу как-то стало тесно - он будто бы заполнил всё пространство. Запахом, голосом, жестами, взглядом. Собой. Все как-то сразу оживились: Маша вынырнула из телефона, мама с Юлей - из своих мыслей. Даже Ольга, и та отвлеклась от своего "творческого процесса", чтобы смерить Белозерского скептическим взглядом и сказать, что он "совершенно зарос".

Что до меня... Не знаю почему, но вдруг вспомнился Макс и тот наш разговор. Стало как-то совсем тоскливо; внутри будто бы открыли форточку, впуская в душу холодный ветер.

А ведь всего этого могло и не случиться. Сейчас мы с Максом были бы вместе: сидели где-нибудь, болтали, смеялись. Я бы немного повредничала, подразнила его. А он бы меня обнял и поцеловал. Эх...

Но вместо этого приходится сидеть в чужой квартире и готовиться к свадьбе с человеком, которого я едва знаю, который старше меня раза в два, и которого терпеть не может моя мать. Ах, простите, даже не с человеком - с оборотнем!

Пап, как же ты был прав! Прости, что спорила с тобой, этого больше не повторится. Никогда. Как бы я хотела всё забыть! Весь этот "другой" мир, какое-то Собрание, какие-то Одинцовы, их интриги... Не хочу больше ничего знать. Ничего и никого.

Тошно.

- Что-то мне оно напоминает, - сказал Игорь Викторович, глядя на платье. - Кали, где справедливость?

- Там же, где и твоя совесть, - холодно парировала мама.

- Нет, серьёзно. Когда сама замуж выходила, так громче всех кричала, что в гробу ты эти традиции видала. - Усмешка. - А как дочку выдавать - всё, ни шагу в сторону?

Господи, это его "остроумие"! Поперёк горла уже! Взрослый мужик, а ведёт себя как ребёнок! Ну а вот мне как-то не до веселья!

- Это был мой выбор, - отчеканила я за маму, благо, Ольга колдовала с глазами, а не губами. - Я сама захотела выйти замуж именно в этом платье. Какие-то проблемы?

Белозерский - конечно же! - снова усмехнулся.

- Кажется, семейная жизнь обещает быть нескучной.

Макияж у госпожи Князевой занял не так много времени, как причёска, но получилось тоже здорово - мне в кои-то веки нравилось смотреться в зеркало. Ольга будто бы знала, что я не люблю ярко краситься: всё было очень... натурально, что ли. Мягко. И прекрасно сочеталось с причёской. Остальные тоже оценили - всё, кроме Марии Алексеевны, разумеется, которая даже не подняла головы. И зачем она вообще здесь сидит?

- Надеюсь, Анна не страдает излишней суеверностью? - сказала Ольга, снимая платье с вешалки.

Эм... что? Причём тут она?

- Суеверностью?

- Жених не должен видеть невесту в свадебном платье, - подсказала Юля. - Но может, наш самый лучший стилист России сможет обойтись...

- Не сможет, - оборвала Ольга. - Мне нужно видеть обоих. Вместе. Прямо сейчас. Игорь, ты меня слышишь?

- Скорость сбрось, чучундра! В поворот не впишешься. "Шпилька", не видишь что ли?

Я аж обернулась: Игорь Викторович сидел рядом с племянницей, внимательно глядя на экран телефона.

Так вот он какой - семейный досуг. Прелесть. Сейчас расплачусь от умиления.

- Легкотня! Я этот уровень уже триста раз проходила.

- Белозерский! - прикрикнула госпожа Князева. - Хватит дурака валять. Я не собираюсь сидеть тут до ночи. Переодевайся.

Белозерскому всё нипочём.

- Есть, мэм.

Моё платье Ольга вручила маме.

- Справитесь? Или нужна моя помощь?

Та кивнула.

- Справимся. Куда?

- Пойдёмте.

Юля было поднялась, но я покачала головой.

- Не надо. В мою комнату, так ведь? Думаю, не заблужусь.

Она улыбнулась.

- Если что - кричи.

Мы ушли.

Пока я раздевалась, пока очень аккуратно залезала в платье, пока мама разбиралась со шнуровкой - злость и раздражение поутихли, вместо них снова разлилась усталость.

- Это было слишком, да? - стоя перед зеркалом, спросила я с тяжёлым вздохом.

Мама продолжала возиться с завязками корсета.

- Ты про Белозерского?

- Угу...

Фыркнула.

- Не смеши. Всё правильно. С некоторыми людьми по-другому просто нельзя.

- А ты папе такое когда-нибудь говорила?

- А папа похож на Игоря?

- Нет.

- Ну вот тебе и ответ.

М-да. Всё равно как-то стыдно. Что он такого сделал? Да ничего. Ну сострил - подумаешь. Натура у него такая. А я наорала ни за что ни про что.

Эх... я, наверно, скоро с ума сойду такими темпами...

Когда мы с мамой вернулись обратно, из гостиной слышался смех - оказалось, это госпожа Князева беседовала с Игорем Викторовичем. Надо же, поначалу вся такая суровая была, а теперь улыбается, глазки строит. Того гляди защебечет. Волшебство, прям. И так быстро. Сам "волшебник", кстати, тоже шибко грустным не выглядит: сидит вразвалочку, усмехается, пальцы крутят зажигалку.

Да, он бы прав: семейная жизнь у нас будет и впрямь нескучной. Бабник и недотрога - что может быть веселее! Обхохочешься просто.

- Ольга, вы же говорили, что не хотите оставаться тут до ночи, - ледяным тоном процедила мама, когда стало понятно, что госпожа Князева нас просто-напросто не замечает. - Может, всё-таки не стоит тянуть?

Я молчала. Да, брак по расчёту - удовольствие ниже среднего. Сильно ниже. С Белозерским мы знакомы без году неделю, даже меньше. И всё равно неприятно. Все эти причёски-платья-макияжи - зачем? Только потому, что так надо? Ради статуса и красивых фотографий? Видимо.

- Ладно, вставай к невесте, - продолжая улыбаться, проворковала блондинка.

Даже головы не повернула. Мама будто бы говорила с пустотой.

Мы с Белозерским вышли на середину комнаты. Он уже был при параде: чёрный смокинг, жилет, белая рубашка, брюки, блестящие туфли. Даже про галстук-бабочку и запонки не забыл. Удивительно.

- Знаешь, мы с твоим отцом знакомы почти всю жизнь, - вдруг сказал Игорь Викторович, глядя на наше с ним отражение в большом зеркале.

- Знаю.

Я смотрела в сторону. Юля говорила, что нужно понять, как мы будем смотреться вместе. А что понимать-то? Всё и так ясно. Угрюмая девица в мамином платье и вечно ухмыляющийся мужик, который даже в смокинге выглядит натуральным бандитом. Отличная пара!

- За всё это время я позавидовал ему только один раз. Догадываешься, когда?

- Нет.

К чему всё это?

- Когда он брал в жёны твою мать. - Я подняла голову. Игорь Викторович смотрел мне в глаза. - Теперь завидовать будут мне.

Чёрт...

Я снова покраснела, да так сильно, что было ощущение, будто лицо подожгли. И ведь это пыль. Просто пыль в глаза. Не более. Я точно знаю. Знаю же. И всё равно...

Дурацкая улыбка, ну куда ты лезешь!..

- Было бы чему, - фыркнула Маша.

Фух, спасибо! Большое-пребольшое! Всё как рукой сняло!

Краем глаза я заметила, что мама, помрачнев, уже было хотела ей ответить. Но на этот раз Игорь Викторович успел первым.

- Марья, что там с "парой" за контрольную по биологии? Исправила?

- Нет, - буркнула девица, тут же потупившись. - Эта дура опять меня завалила.

- "Эта дура" знает свой предмет на ура. И к тебе она относится так же, как к остальным.

- Ну-ну.

- Иди-ка готовиться.

- Игорь!

- Молча.

- Но...

- Марья. Ты меня слышала?

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Игорь Викторович был хоть и не холоден, но спокоен и непреклонен. Маша пылала злостью и обидой.

Запихнув телефон в карман, барышня выскочила из комнаты.

Ольга продолжила работу.

Закончилась вся эта свистопляска поздно, а к дому мы с мамой приехали и вовсе в одиннадцать. Причёска оказалась хоть и красивой, но тяжёлой - болела голова. Макияж хоть и неяркий, но куда обильнее, чем у меня обычно - с непривычки болели глаза. Пришлось долго ходить-стоять на каблуках - болели ноги. Полнейшая подавленность, разбитость, желание убежать и спрятаться. Пустота. Страх.