Блуждающие души

Марго с сомнением пожала плечами, принимая такое предположение за более вероятное.

Спокойно позволила Мише прикрутить ко мне МОЕ колесо, затем покорно перенесла новую порцию проверок: визуальный осмотр, диагностику электроники. Он заглянул мне в каждую дырку и щель, и от этого я ощущала себя мерзко, грязно, жутко, но терпела молча. Вот мучение, никогда не забуду этого момента!

Марго ушла в административный закуток. Я видела через окно, что она расплатилась и, улыбаясь, о чем-то поговорила с мужчиной. Затем забрала со стула свой шлем, махнула рукой и вышла из комнаты.

Через минуту она села мне на спину и неожиданно погладила между лопаток… наверное, хотя может это бензобак в нынешнем моем состоянии, шепнула: «Ну ты, Вася, напугала меня!»

У меня чуть снова перебой в двигателе не случился. Если бы она только знала, в каком я замешательстве… Да еще Васей стала, хоть и женского пола! Меня Лена зовут… звали… похоже, в другой жизни.

Затем странная апатия накатила, смирение. Хотелось разрыдаться, но нечем. Я доверилась ее рукам. Меня медленно выкатили из бокса, внутри заурчал движок, и мы резво стартанули с площадки автомастерской.

Я обожаю ветер, скорость за необыкновенное чувство свободы. Вот и сейчас мы буквально летели по дорожному полотну. Я ощутила, как Марго прижимается всем телом ко мне, ее теплые, почти горячие, руки и ее живое тепло неожиданно согрело меня изнутри. А ветром сдуло все печали, страх и боль утраты, такой нелепой смерти. В те минуты мне казалось, что мотоциклистке бешеная скорость — почти полет — тоже необходимы, чтобы забыть мою смерть. А я… я просто отрешилась от всего, дико боялась задуматься обо всем случившемся. Поэтому от души наслаждалась ветром, видом заходящего солнца, которое словно олицетворяло закат моей прежней жизни, и горячим асфальтом, как будто съедаемым моим передним колесом.

Через полчаса в пути, подаривших мне столько новых впечатлений, мы заехали в подземный гараж элитной высотки с охраной на въезде. Пара витков — и наконец, мое, по-видимому, теперь постоянное пристанище. Или временное? Ведь неизвестно, сколько я буду в собственности этой хозяйки. Марго, заглушив двигатель, еще минуту посидела на мне, сняв шлем и тяжело вздыхая. Не так-то легко забыть чужую смерть, свидетелем которой стал. Она дрожала и пару раз потерла лицо ладонями. Для меня же ее эмоции ощущались, словно она родная, близкая. Я видела ее в «той» жизни, и сейчас она со мной, и даже имя дала новое и разговаривает как с живой. Хоть какой-то ориентир в новом для меня образе жизни.

Погладив мой полированный красный металлический бок, девушка слезла и, повесив шлем на ручку, пошла к лифту. Мне хотелось заорать, чтобы она не уходила, не бросала меня наедине с горем и непониманием среди холодных неживых машин. Но из меня не вырвалось ни единого звука, я билась внутри металла в истерике, не в силах вырваться наружу. Но двери лифта неумолимо закрылись, скрывая девушку, и подземный гараж накрыла гулкая тяжелая тишина.

На смену всплеску эмоций снова пришла апатия. Не хотелось жить, трепыхаться в этой агонии. Лучше просто закрыть глаза и умереть. Жуть, но в тот момент я мечтала умереть и думала о смерти как избавлении. Я так и сделала — закрыла глаза и забылась сном. Иногда из тревожной дремы меня вырывали чьи-то шаги, голоса или проезжающие мимо машины с людьми, которые спешили домой. Возле меня припарковали машину — бездушную холодную тачку — отчего я невольно передернулась в своей металлической ловушке. А потом снова наступала тишина, которая пугала и заставляла острее ощущать одиночество и пустоту вокруг себя. Словно я в вакууме, а весь мир за стеной.

***

Утром меня разбудили люди, мужчины и женщины, которые заводили свои машины и уезжали. А я с нетерпением ждала Марго. Теперь она — мой маяк в этой жизни. Когда двери лифта в очередной раз открылись, и я увидела ее в кожаных брюках и облегающей куртке, сегодня черного цвета, расплакалась бы от облегчения, если была бы способна. Это точно! Девушка шла с солидным мужчиной под руку. Неожиданно подъехавший черный мерседес заслонил пару от меня. Но я их слышала.

— Ты сейчас куда?

— В универ, пап. Мне надо долг сдать – зачет один, и останется только практику отработать.

— Ритусь, не гоняй шибко! Мама и так меня загнобила уже, что я разрешил тебе этого монстра купить.

— Пап, моя малышка — девочка, и ее зовут Вася. Не переживай, я соблюдаю правила движения и твои тоже.

— Смотри мне…

Я услышала громкий «чмок», потом Маргошин ответ отцу:

— Папуль, я люблю тебя. Удачного рабочего дня!

— Хитрюшка ты, доча.

Дверь хлопнула, и мерседес плавно тронулся с места. Я увидела Марго, идущую легким упругим шагом ко мне. Когда женские ладошки легли на руль, я снова ощутила их тепло, точнее, тепло ее души. И вновь почувствовала себя почти живой, успокоилась чуточку. Утренний свет проникал в бетонное подземелье, и невероятно захотелось жить. Еще меня все сильнее мучили вопросы: за что меня сюда-то, за какие грехи? Разве такое возможно? И главное – как долго будет продолжаться?

Глава 3

Осень вступала в свои права, желтые листья шуршали под моими колесами, а мокрый от недавнего дождя асфальт чуть холодил шины. За три прошедших месяца я свыклась со своим новым положением. Привыкла к Марго и ее «общению» со мной. Кто бы слышал, что эта красивая состоятельная девушка рассказывает своему мотоциклу! Жалуется на педагогов, на строгость родителей, на глупость друзей или просто окружающих. Глухо матерится в шлем во время поездок. За эти недели я узнала про нее почти все и теперь фактически жила ее жизнью.

Маргоша любит гонки, и мы раз в неделю участвовали в них на дороге к заброшенному заводу. В эти дни я ощущала себя гонщиком Спиди, прожженным брокером, болельщиком, делающим ставки, и представителем мафиозного клана. Весело!

Каждый раз к назначенному месту слетались участники гонок и болельщики, делали ставки, орали как оглашенные, пили и играли, по сути, в людей, которые мало ценят жизнь, только драйв и адреналин. Если бы они хоть на минуту поменялись со мной местами, уверена, их бы здесь не было. Да и жизнь бы они оценили по гораздо более высокой ставке.

Но я теперь красный «кавасаки» — невольная участница гонок на мотоциклах.

Старт! Рев мотора — и мы с Марго срываемся с места в погоне за победой. Я доверяю подруге, которая твердо держит руль и, прижавшись ко мне всем телом, жмет на газ до упора. Наши сердца бьются в унисон от прилива эмоций, а мимо мелькают другие машины. Я привыкла к тому, что такая как я — одна. Живая! Остальные — пустые. Бездушные.

Мы пришли вторыми, сегодня оплошали и чуть не вылетели с трассы. Пришлось мне вмешаться и, не слушаясь рук водителя, самой выходить из заноса, отдавшись инстинктам, ощущая дорогу резиной колес. И так уже в который раз. Мне страшно за подругу, ведь не будь я «живой», она уже с десяток раз могла бы попасть в жуткую аварию.

А еще, за три месяца я смогла научиться управлять своим «телом». Могла двигаться с места или повернуть колесо, даже если ключа зажигания во мне не было. Я эволюционировала. И еженощные тренировки по синхронизации работы «софта» и «железа» помогали не сходить с ума в бетонном мешке подземного гаража.

Знакомые лица и голоса друзей Марго, их разговоры, пиво и смех… Сходка тресейров закончилась, и можно ехать домой. Но тут раздался звонок ее мобильного.

—Да!

…

— Привет, Маш! Нет, не хочу.

…

— Устала я, после гонки. И переодеваться не охота.

…

— Может лучше в другой раз я…

…

— Ты уверена? А откуда информация?

…

— Просто странно. Глеб в этот клуб не ходит, вроде. Там только молодняк. Так с чего бы сегодня собрался?

…

— Ааа, ну тогда ясно. Мальчишник, конечно, святое…

...

— Я не ерничаю, Маш. Это неуемный восторг…

…

— Я не обольщаюсь, Маш. Поверь! И не льсти мне. Он не замечал меня раньше, так с чего бы сейчас заметил?