Когда летом выпадет снег (СИ)

Дина Бромберг (Келли)

Когда летом выпадет снег…

Все началось с банальной утренней ссоры. Мы с Джорджем поругались из-за того, что я, видите ли, не приготовила ему с вечера рубашку с перламутровыми пуговицами, а ему идти на прием к шефу, и вообще что я за жена такая!

— Что, твой шеф придает такое значение тому, какие у рубашки пуговицы? — съязвила я. — Он что, голубой, что ли?

Джордж терпеть не может ни голубых, ни самой этой темы для разговора. Поэтому он в ответ одарил меня взглядом, полным немого укора, и захлопнул дверь. Я же зевнула и улеглась обратно в кровать. Я решила вовсю праздновать свой нежданный выходной — наша контора на сутки осталась без электричества из-за внезапно налетевшего смерча. Ничего веселого, конечно, деревьев навалило, даже человеческие жертвы были, но для меня смерч обернулся радостью — лишний выходной для замотанного младшего бухгалтера вроде меня, просто невероятное счастье. Слава Богу, что наш идиот Роммел не велел нам, как в прошлый раз, когда трубу прорвало, выйти на работу и тупо слоняться весь день без дела чуть не по колено в водичке из канализации. Вот приятность! Но сегодня у меня был целый день в полном моем распоряжении, а завтра уже уикенд, значит, Джордж придет в четыре, мы соберемся и махнем на побережье, как и собирались. Ур-ра, подумала я, еще раз зевнула, потянулась, потом все-таки вылезла из кровати и для начала легла в ванну.

Покончив с косметическими удовольствиями, я поставила в духовку курицу со специями и рисом — Джордж ведь придет голодный как собака, надо будет его чем-то покормить. И позвонила Маргарет — у нее тоже вроде как выходной, их контора на той же улице, что и наша, а, следовательно, они тоже сидят без электричества. Маргарет страшно обрадовалась моему приглашению на чашечку кофе, и через сорок минут ее новенькая бежевая «лянча» уже стояла у моих дверей.

— Выглядишь потрясающе, дорогая! — традиционная фраза, чмок в щечку. Маргарет почему-то обожает все эти непременные ритуальные штучки. Раньше она такой не была, это ее в конторе приучили. Но в остальном она просто прелесть, так что некоторую манерность я ей всегда прощаю.

Мы пошли на веранду выпить кофе. Вернее, сначала предстоял приятный ритуал — смолоть кофе в старинной медной мельнице, потом варить его в глиняной турке на маленьком тигельке (пусть и электрическом), с наслаждением вдыхая аромат, а уж потом — пить, пить. Кто придумал пить кофе маленькими чашечками, непременно черный и непременно без сахара? Я, например, всегда беру чашку побольше и наливаю кофе только до половины, остальное доливаю молоком и бросаю не меньше двух кусков сахара — потрясающе вкусная штука. Маргарет, правда, пьет его классическим способом — поэтому я извлекла ее любимую китайскую чашечку и поставила перед ней.

Пока я возилась с мельницей и ставила на огонь турку, Маргарет небрежно обмахивала лицо пуховкой из пудреницы и подмазывала губы. Тоже у нее с работы привычка, до того, как она в эту контору попала, она и краситься-то толком не умела. На свадьбу, например, я на нее красоту наводила. Потом она достала из сумочки сигареты, одну протянула мне.

— Я же бросила.

— Извини, память девичья. Слушай, я тут в газете такое потрясное объявление прочла. Погоди-ка, у меня даже вырезка с собой, — Маргарет порылась в сумочке и вытащила на свет Божий кусок «Геральд дейли ньюс». — Смотри, есть такая компания, «Фэшн хистори».

— «Модная история»? Маргарет, по-моему это чушь. Разве нормальный человек придумал бы такое название для своей компании?

— В том-то и дело, что они ненормальные! — радостно отозвалась Маргарет. Они изобрели и запатентовали машину времени…

— Маргарет!

— Погоди, дослушай сначала! Не перебивай! — разгорячилась Маргарет. — Они предлагают отправиться в путешествие по доисторическим временам. С комфортом и замечательным времяпрепровождениям.

— Маргарет, и ты всему этому веришь? Вот дурила, прости Господи.

— Да погоди ты…

Назревающий спор был прерван сильным стуком в окно.

— Ох, Дэш, когда вы только поставите наконец решетки на первый этаж, — посетовала Маргарет, прихлебывая горячий кофе.

— Джордж считает, что это невыгодно — мы все равно скоро съезжаем отсюда.

— Помогите несчастным! — донеслось снизу. Я выглянула. Под окном стояли нищенки. Самые настоящие нищенки, прямо из Марка Твена. Или Джеймса Гринвуда. Девятнадцатый век, английский работный дом. Оборванные и страшные — и, наверное, ужасно вонючие. На моей памяти в нашем супердобропорядочном квартале нищенки вообще никогда не появлялись.

Две женщины постарше подошли к самому окну и принялись что есть мочи колотить по подоконнику. Еще трое — по виду девчонки от одиннадцати до пятнадцати лет — остались стоять в сторонке, выжидая, чем дело кончится. М-да, это совсем никуда не годится — этак они мне окно высадят.

— Слушай, Марджи, — взмолилась я. — Я пойду, попробую их отогнать со двора, а ты стереги здесь, если что — бей чем попало.

Маргарет нерешительно оглядела нищенок.

— Вряд ли они станут так уж ломиться, они же понимают, что ты можешь вызвать полицию, и их упекут в каталажку.

— Да ладно, а то ты не слышишь, как они тарабанят. Ишь, расстучались, точно их домой не пускают. Хочешь — можешь пойти попробовать прогнать их, а я покараулю здесь, будь уверена, я им спуску не дам.

— Нет уж, я лучше тут останусь, иди прогоняй их сама, — Маргарет поежилась.

— Как скажешь, — трусиха она все-таки. Ну ничего, сама справлюсь.

Я взяла свою любимую скалку с металлическими ручками и гордо направилась к дверям. У вешалки я остановилась и подумала, что все-таки для начала дам что-нибудь детям, а уж потом как-нибудь всех вместе выставлю. А может, они и сами уйдут. Десятка — и пускай катятся.

Я вышла во двор, но к нищенкам подходить не стала. Поманила к себе ту, пятнадцатилетнюю, сунула ей в руку десятку и велела:

— На и скажи своим мамашам — или кто они там есть, — чтобы они прекратили колотиться в окно и уходили.

Девочка как-то странно на меня смотрела и уходить вроде как не собиралась. Пялилась на меня своими огромными серыми глазищами. Пришлось на нее прикрикнуть:

— Ты что, оглохла? Давайте, давайте, а то полицию вызову.

В этот момент до меня донесся звон разбитого стекла. Враг перешел в нападение. Я поняла, что надо контратаковать, а то поздно будет. Съездила девчонке по шее скалкой, девчонка шарахнулась в сторону и побежала к двум другим, которые, видя, что та удирает, развернулись и тоже дали деру. Я набежала сзади на взрослых нищенок, которые уже нагло лезли в дом, одна пыталась подсадить другую, и огрела ту, которая лезла в дом, скалкой по спине. «Пирамида» рассыпалась, но нищенки соображали быстрее, чем я думала, и рванули к открытой двери. Входная дверь у нас устроена в виде зарешеченной коробки, то есть крыльцо затянуто красивой резной решеткой, и от внешней двери — бронебойно-металлической — ключи естественно, отдельные. Для нас с Джорджем это было сущей морокой, потому что мы оба умудрялись с завидной регулярностью забывать ключи и потом долго топтаться у двери родного дома, дожидаясь своей (своего?) половины в надежде, что та (или тот) уж наверняка придет с ключами. Слава Богу, ни разу мы еще не бывали в ситуации, когда ключи забыли оба супруга. Так вот, нищенки, пыхтя и сбивая друг друга с ног, пытались обогнать меня на пути к открытой входной двери, но это им плохо удавалось, потому что они все время падали и поскальзывались. Господи, подумала я на бегу, в жизни такого не видела — просто животики надорвешь. Мне легко удалось обогнать нищенок, и я влетела на крыльцо. Но они тоже оказались не промах, и чуть не влетели вслед за мной. Я молниеносно развернулась и атаковала их по новой, обе наполучали от меня скалкой. Тут только до них дошло, что я просто так не сдамся, и они с криками и ворчанием бросились наутек. Я проверила запор на воротах — видно, я их не заперла, когда впускала машину Маргарет, потому они и вошли так легко, и гордо развернулась в обратном направлении. Дверь на крыльцо, правда, захлопнулась, пока я гоняла нищенок, но меня это ничуть не смутило.