Страсть

— Сядь, пожалуйста, — голос быстро нарастал. — Сейчас нашу встречу можно считать открытой.

Голос. Она сразу поняла, чей он. Спокойствие и сила. Совершенно уничтожающий. Он заставил бы трибуны задрожать.

Неподалеку смертные ничего не заметили, но вся шея Софии затекла и залилась краской. Она прошла через ее тело и перешла в онемение. Это был не обычный страх. Это был сокрушительный, раздражающий желудок ужас. Неужели она осмелится развернуться?

Взгляд краем глаза определил человека в костюме. С тёмными волосами и короткой стрижкой, в шляпе. Лицо, доброе и привлекательное, не было особенно запоминающимся. Гладко выбрит, прямой нос, карие глаза, чувствовалось что-то знакомое. Хотя Мисс София никогда не видела его раньше. И все же она знала, кто он, знала до мозга костей.

— Где Кэм? — Снова прозвучал голос. — Ему было направлено приглашение.

— Наверное, играет Бога внутри Предвестников. Подобно остальным, — вырвалось у Лирики. София пихнула ее.

— Играя Бога, говоришь?

София искала слова, которые смогли бы исправить такую оплошность как эту. — Некоторые другие последовали назад во время за Люсиндой, — сказала она в конце концов. — В том числе два Нефилима. Мы не уверены, как и многие другие.

— Осмелюсь спросить, — голос стал вдруг ледяным, — почему никто из вас не решился пойти за ней?

Софии стало трудно глотать и дышать. Ее наиболее интуитивные движения были низкорослой паникой. — Мы не можем точно, хорошо… Мы еще не имеем возможности.

Девушка Изгой прервала ее. — Изгои находятся в процессе…

— Молчать, — велел голос. — Избавь меня от ваших извинений. Они больше не имеют значения, как и вы то же больше не имеете значения.

Долгое время в этой группе было тихо. Это было ужасно, не знать, как ему угодить. Когда он, наконец, заговорил, его голос был мягче, но не менее смертельным. — Слишком многое под угрозой. Я не могу оставить что-нибудь еще на волю случая.

Пауза.

Затем он мягко продолжил, — Пришло время для меня взять дело в свои руки.

София вздохнула, чтобы скрыть свой ужас. Но она не могла остановить дрожь в ее теле. Его непосредственное участие? Поистине, это было самой страшной перспективой. Она не могла себе представить, как с ним работать.

— Расслабься, вы будете держаться подальше от этого, — сказал он. — Вот и все.

— Но — Слово случайно соскользнуло с губ Софии. Она не могла забрать его обратно. Но все ее десятилетия труда. Все ее планы. Ее планы!

То что было дальше, было длинным, сотрясающем землю ревом.

Он отразился вверх по трибунам, казалось, прошёл по всему ипподрому в долю секунды.

София насторожилась. Шум, казалось, почти вошёл в нее, через ее кожу и вниз, проникая в самую глубину. Она чувствовала, как будто ее сердце разбивают на куски.

Лирика и Вивина и прижались к ней, зажмурившись что есть силы. Даже Изгои задрожали.

Софии показалось, что это звук будет длиться вечно, до самой её смерти, как вдруг, на какое-то мгновение наступила тишина.

На мгновение.

Достаточно времени, чтобы осмотреться и понять, что другие люди на ипподроме ничего не слышат.

Он прошептал ей на ухо, — Твоё время закончилось. Не смей появляться на моём пути.

Внизу, раздался другой выстрел. Широкие ворота с шумом распахнулась еще раз. Только на этот раз стук лошадиных копыт по грязи звучал как практически ничто, как легкий звук опадающей с деревьев листвы.

Перед тем как скаковые лошади пересекли стартовую линию, фигура исчезла, оставив только чёрно-угольный след.

Глава 1

Под Огнем

Москва. Октябрь 15, 1941

Люсинда! Раздались голоса во мраке.

Вернись! Стой! Она проигнорировала их, продолжая двигаться дальше.

Эхо ее имени отскакивало от темных стен предвестника, посылая тепло к ее коже (как-то так)

Был ли это голос Даниеля или Кэма? Арианы или Габби? Был ли это Роланд, просящий вернуться сейчас, или это был Майлз? Голоса стало труднее разобрать, и Люси не смогла понять: Добро это, или Зло.

Друг или враг.

Похоже на то, что их было несложно разделить. Но больше ничего не казалось простым.

Всё, что когда-то было черным или белым сейчас превратилось в серый.

Конечно же, обе стороны сошлись в одном: ее нужно вывести из Предвестника.

Они бы стали утверждать, что для ее же блага.

Ну уж нет!

Не сейчас.

Только не после того, как они разгромили задний дворик ее родителей, как раз после одной из их пыльных схваток.

Она и подумать не могла о лицах ее родителей, без того, чтобы не захотеть отвернуться — здесь и речи нет о том, чтобы она знала как сбежать.

Кроме того, было слишком поздно.

Ведь Кэм пытался убить ее.

Или то, что он принял за нее.

А Майлз спас ее, но даже это оказалось не просто.

Все что он мог — только выбросить из головы ее образ, ведь он заботился о ней так сильно!

А Дэниэл? Любил ли он ее? Она не могла точно знать.

В конце концов, когда Изгой подошел к ней, Даниель и остальные уставились на нее так, как будто она им что-то задолжала.

"Ты — наш путь на небеса" — так сказал ей Изгой.

Цена.

Чтобы это могло значить? Еще пару недель назад она и не подозревала, что Изгои существуют.

И, конечно же, они кое-что хотели от нее, хотели достаточно сильно, для того, чтобы можно было вступить за это в схватку с Дэниэлом.

Должно быть это связано с проклятием, тем самым, которое заставляло Люси реинкарнировать с одной жизни в другую.

Но что же, по их мнению, могла сделать Люси? Был ли ответ скрыт где-то здесь? У нее свело желудок, когда она бесчувственно провалилась сквозь холодную тень, глубоко во внутрь, в трещину темного Предвестника.

Люси… Голоса стали исчезать.

Вскоре они превратились в едва различимый шепот.

Казалось, что они сдались.

И так до тех пор, пока они не стали раздаваться опять все громче и громче.

Громче и яснее.

Люси… Нет.

Она прикрыла глаза в надежде избавиться от этих звуков.

Люсинда… Люси… Люсия… Люська… Ей стало холодно, она ощутила себя усталой и совершенно не хотела их слышать.

На этот раз она хотела что бы ее оставили в покое.

Люська! Люська! Люська! Она почувствовала как по ее ногам что-то ударило.

Что-то очень и очень холодное.

Она стояла на твердой почве.

Она знала, что не упадет больше, хоть и не видела перед собой ничего, кроме одеяла из черноты.

Она посмотрела вниз, на свои кросовки.

И сглотнула.

Они были посажены в снежный покров, который поднимался к ее икрам.

Сырая прохлада, к которой она привыкла — темный туннель, она перемещалась через него, из своего заднего двора, в прошлое — уступала чему-то еще.

Чему-то ветренному и абсолютно холодному.

В первый раз, когда Люси шагнула в Предвестник, ведущий из ее комнаты Береговой линии в Лас Вегас, она была со своими друзьями Шелби и Майлзом.

В конце коридора они встретили барьер: темную теневую занавесь между ними и городом.

Потому, что Майлз был единственным, кто прочитал книгу. Круговыми движениями он стал растягивать Предвестник, пока он не лопнул и темные кусочки тени не разлетелись прочь.

Люси не знала до сих пор, что это был поиск и устранение неисправностей. (извините за фиговый перевод)

В этот раз, не было никакого барьера.

Может быть, потому что она путешевствовала одна через Предвестник

Но дорога наружу была такой легкой.

Почти слишком легкой.

Завеса мрака просто испарилась.

Взрыв холода разорвал ее, сковывая ее колени в ледяной замок.

Ее ребра застыли, и на глазах выступили слезы из-за острых порывов ветра.

Где она? Люси уже сожалела, что совершила столь поспешный скачек во времени.

Да, ей нужно было бежать, и да, она хотела узнать свое прошлое, что бы спасти ее бывших себя ото всей этой боли, что бы понять какой любовью они с Даниэлем были связаны в ее прошлых жизнях.