Звонок (СИ)

Можно подумать. Заставили кумира общаться с убогой, не больно-то и хотелось.

— Снято, — ура, не прошло и часа, — собирайтесь! — да, что за человек! Опять командует.

Триста золотых!

— Мистер Кларксон, могу я позвонить родителям и на работу, предупредить об отъезде? — сладенько попросила я.

— У вас пять минут, — бросил он мне примерно с тем лицом, каким я хотела поразить кредитора, — мы ждем вас у входа в здание.

Я закрыла за ними дверь и передразнила Звезду.

Напыщенный осёл.

Одной рукой я набирала папу на телефоне, а второй собирала сумку. Вещей у меня в принципе немного, так что управилась, пока соединение устанавливалось.

— Ало, — папа появился на экране, — здравствуй, Джи!

— Здравствуй, па! — я встала в позу руки в боки, папа отошел от камеры, — ты чего это учудил?! Ты знаешь, что я лечу на Силион ужинать в компании Дезмонда второго?!

— Так, конечно, знаю, — папа виновато заглянул в камеру, — прямо сейчас репортаж идет, — я включила телевизор, предусмотрительно отключив звук, чтобы не фонил.

С экрана смотрело нечто. Белое лицо, круглое словно блин, красные румяна и такие же алые губы. Платья видно не было, зато рыжие кудри прекрасно дополняли образ. Посмотрела в зеркало. Лицо на месте, щек как не было, так и нет, волосы темно-каштановые, тогда что это там в телевизоре?!

— Какой кошмар, — сообщила я папе мнение о себе и ситуации в целом.

— А по-моему, очень мило, — не согласился папа, — тебе идет.

Я уронила голову на ладони.

— Как только я поем в компании Дезмонда, я приеду к тебе папулечка, — это была угроза. Он побледнел, — и тогда пощады не жди!

— Джи, дорогая, извини, — заюлил отец, — меня срочно зовет мисс Джонсон! — не успела я усомниться в его честности, как он отключился.

Зовет его мисс Джонсон, как же. Мисс Джонсон уже месяц как взяла у него расчет, сам ведь говорил. Папа давно работал на дому, он, как и я, рисовал. Только я была не слишком успешна, а его рисунки уходили с молотка как горячие пирожки. Пару раз ему удавалось выручить пять золотых всего за месяц. Это были счастливые дни, мы могли позволить себе питаться в самых дорогих ресторанах столицы, а еще с таких вот успешных лотов папа насобирал мне денег на оплату Института Прикладных Искусств. Который я успешно бросила.

«А может быть, восстановиться?» — вдруг пришла мысль. Роза давно закончила обучение, её мне видеть не придется.

А с другой стороны, зачем? На Терре у меня любимая подруга, неплохая работа и собственная квартира, которая вскоре окончательно станет моей!

— Эмма это я! — незатейливо начала я.

— Я уже всё знаю, езжай, хорошей тебе дороги, — вот это да. Шесть утра, она уже не спит, не бурчит на меня и отпускает с миром!

— Эмма, ты там не заболела? — осторожно спросила я.

— Это ты заболела! — я села на стул, — двадцать три года, сидишь безвылазно в редакции. Ни на одно свидание за этот год не сходила!

— Неправда, — вставила я, — а как же мистер Дэвидсон-младший?

— Болезный племянник нашего владельца?! Прекрасный пример!

Историю моего похода в ресторан с упомянутым Дэвидсоном пересказывали коллеги друг другу в курилках как веселый анекдот. На свидание он явился надушенным, словно вылил на себя флакон духов. Вероятно, в его понимании девушка — это такая большая муха, что летит на сладкий аромат. Вот только вместо мухи в моём лице прилетели осы. Как он вопил! Бедный, а потом почти месяц просидел дома. На второе свидание я идти отказалась, я и на первое-то согласилась непонятно по какой причине. Пожалела его, что ли?

— Ладно, я побежала, — пять минут, что мне выделил Кларксон, давно истекли.

— Я люблю тебя детка!

— И я тебя, — отключила связь. Проверила, все ли приборы выключены, закрыла дверь и направилась к лифту.

Я не была на родной планете несколько лет и теперь возвращаюсь по такому вот странному поводу.

— Вы опоздали, — зашипел на меня Кларксон.

Какая цаца, две минуты не подождать.

— Простите меня, — я захлопала ресницами, изображая раскаяние. Ресницы у меня длинные и густые, они, как и большие темно серые глаза, достались мне от отца. В остальном я в маму. Такая же невысокая и темноволосая, папа у меня блондин.

— Садитесь, — он поджал губы, выражая неодобрение. Напугал! Опустила глаза, чтобы не рассмеяться.

Триста золотых!

Побуду послушной, пока не получу деньги. Что мне, жалко, что ли?

Автомобиль резко сдвинулся с места. Терра не была густо населена, поэтому транспорт у нас в основном наземный, в отличие от Силиона. Это там многоуровневые воздушные дороги, а тут летающие аппараты — это самолеты да звездолеты на космодроме. Единственном на всю планету. Туда мы и направлялись сейчас. Благо, он находился относительно рядом, всего-то пятьсот километров.

— Вы когда-нибудь были на Силионе? — свысока поинтересовался телевизионщик.

Терра — забытая провинция, у нас нет ни богачей, ни аристократов, ни сколько-нибудь ценных полезных ископаемых. Люди здесь заняты в основном сельским хозяйством — не слишком квалифицированный труд, не требующий образования.

Мистер Кларксон выразил общее отношение империи к планете, но меня отчего-то это страшно разозлило.

— Была, — буркнула я и отвернулась, чтобы не видеть его высокомерную физиономию.

Мы прибыли. На выходе из автомобиля я замешкалась и нечаянно наступила ему на ногу. Ну, то есть это я ему так сказала, что нечаянно.

— Ничего страшного, — прошипел он. Веры в моё раскаяние в его глазах не было, — я скажу Луи, чтобы он дал вам несколько уроков этикета, — я кивнула с милой улыбочкой.

— И если он не сделает из вас леди, я прибью вас сам, идиотку такую, — нет, ну как вам это нравится!

Он, конечно, говорил шепотом, но я же Уитлок, в конце концов. Известнейшая на Силионе фамилия бывшего когда-то большим воинского рода. Все потомки воинов обладают обостренными реакциями, как можно этого не знать?

Или он специально?! Ну, мистер репортер, вы сами виноваты!

— Ах! — я сделала вид, что падаю прямо на него. Он попытался увернуться, но не тут-то было. Будто ненароком, я схватила его за галстук и потянула вниз, опускаясь на землю.

— Зараза, — искренне восхитился он, потирая шею.

— Что случилось?! — я прижала руки к щекам, — вы хотите лишить меня чести?! — красный от удушья Кларксон побелел.

Чести я уже давно лишилась, не слишком удачно, правда, и не особенно счастливо, ну да ладно, не портить же легенду!

— Вы обязаны на мне жениться! — репортер смотрел на меня как на восьмое чудо света. Мужчина отодрал мои пальцы от несчастного галстука и попытался встать. Всё это время он лежал на мне.

Не переигрывайте, мистер, ни за что не поверю, что вам еще не делали таких вот заявлений!

— О вашей чести мы поговорим на Силионе, — чёрт, да он серьезный противник.

— Габи, душка, что случилось? — двухметровый Луи подбежал к Кларксону, от переживаний за милого друга он так торопился, что потерял заколку, и синие пряди топорщились в разные стороны, делая его похожим на свежепроросшую луковицу.

Генномодифицированную луковицу.

— Габи… — губы против воли расползлись в улыбке.

— Всё в порядке, Луи, — репортер поправил галстук и отряхнул брюки, — мисс Уитлок укачивает в транспорте. Скажи медикам, что леди, — бросил он на меня уничижительный взгляд, — нужна инъекция снотворного, на все двадцать часов до Силиона, — и этот гад ушел.

Просто ушел, даже не подав несчастной, распластавшейся по пружинящему покрытию космодрома леди, руку.

Это война.

Я поднялась и направилась за мужчинами. На спине у Луи были вышиты сердечки. «Как это мило», — решила я. А вообще странно, чего это стилист в джинсах? Ему бы гораздо больше пошли леопардовые лосины.

Габи бы оценил.

Регистрация на рейс прошла спокойно. Ладно, я немного зазевалась, рассматривая рекламный буклет с полуголыми мужчинами.

А какая нормальная женщина при виде этого не зазевается?