Бездомный Бог (СИ)

Поэтому, собственно, на высказывание пилота о предполагаемых проблемах с управлением вертолетом, Бобби лишь фыркнул и демонстративно покашлял в кулак, призывая в данный момент не лезть поперек мнения Господина. Да, в принципе, пилот на этом и замолчал, предпочтя пытаться хоть что-нибудь рассмотреть и определить расположение базы. Видимость была практически нулевая и рассчитывать приходилось лишь на приборы. Нет, конечно же, пилот бывал на этой базе и даже несколько раз, приходилось летать по каким-то поручениям, он уже не помнил каким и, теоретически, он представлял ее расположение и скорее всего смог бы приземлиться и в такой видимости, но очень сильно боялся, что ветер не позволит этого сделать. В таких ситуациях на вертолете Господина он еще не был, к тому же с самим Господином сзади. Не дай Бог упадут, не сносить ему тогда головы. И, как назло, именно сороковой и был эпицентром этой чертовой бури. Глубоко вдохнув, пилот влетел в сороковой сектор, все же приказ есть приказ. Как на удивление и ожидание, штормить вертолет прекратило и даже видимость стала немного улучшаться, не сильно, конечно, но все же в метре от себя он теперь видел. Сначала появилось жуткое ощущение, что вертолет попал в какой-то странный шар, типа Новогодней сферы, вокруг стальной птицы появилось воздушное пространство, защищающее от бури и дающее возможность увидеть что-нибудь помимо песка. Но спустя пару секунд это ощущение переросло в стойкую уверенность. Вертолет без проблем прокладывал себе путь вперед, окруженный воздушным «пузырем». Удивлению пилота не было границ, он даже пару раз потер глаза, чтобы убедиться на все сто процентов, что это не галлюцинации. Именно на этом вертолете он летал всего пару раз, но такого за ним не наблюдал. – База под нами, садимся, – произнес он в микрофон, немного попривыкнув к ситуации.

Собственно, дальше проблем с вертолетом так же не было, пусть и без особой видимости, но сели нормально. Площадка для вертолетов сороковой базы находилась примерно метрах в ста от основного здания. Сели прям как надо, пилот смог спокойно выдохнуть, по крайней мере до базы он доставил Господина без потерь.

– Жди здесь... Стрелять на поражение в любого, кто приблизится к вертолету... – Кас первым снял наушники, отложив их на сидение, собираясь покинуть свою воздушную защиту. – Ты понял? В любого... –

Пилоту очень хотелось спросить, а нужно ли будет стрелять на поражение в него самого или в Бобби, но громадным усилием воли он смог себя сдержать и попытаться понять, что если Кас раздает такие приказы, то дело дрянь и следует быть реально осторожным и внимательным. Ну а чем стрелять у него было, хоть он и пилот, это не отменяло возможности полного боекомплекта.

- Слушаюсь, Господин. – пилот утвердительно кивнул головой и заглушив двигатель, перекинул автомат на колени. Судя по всему, далее Касу охранник не понадобится.

Кастиил не особо любил оставаться без защиты, какой бы она не была: пусть то стены «Кроноса» или двери вертолета. Но был он таким не всегда, лишь после того, как Дин оказался запечатанным в коробке, а с Богом произошла эпическая неудача, Кас приобрел жесточайшую осторожность, доходящую чуть ли не до паранойи. Правда, даже если вдруг и слышал за своей спиной шепот по поводу собственного сумасшествия — не обращал внимания. Он-то знал, что рано или поздно это случится и выживший мир снова окутается мраком. И скорее он боялся больше не за себя, не за свою жизнь, а за тот момент, что когда Дин снова окажется на свободе, он не сможет спасти остатки мира от новой катастрофы. А то, что это рано или поздно случится, он не сомневался. И это было очень неприятно. А еще Кас не сомневался в том, что, если за сто пятьдесят лет не произойдет возвращение Создателя, то весь мир окажется в жопе и сам Кас, как не собирай армию из людей и не людей, не сможет противостоять такой мощи. Поэтому до самого последнего момента он лелеял надежду на простые совпадения, но совпадений было слишком много и, как только он спрыгнул с последней ступеньки вертолета, оказавшись вне своих любимых защит, он сразу же почувствовал, что даже речи не может быть о совпадениях. Воздух вокруг насквозь был пропитан запахом озона и, не смотря на бушующую песчаную бурю, как бы замер в ожидании чего-то. Чего-то неестественного.

Колкие песчинки ударили в лицо, неприятно пощипывая. Наспех отмахнувшись от них, будучи занят своими мыслями и страхом увидеть и осознать, что они с Бобби прохлопали, Кас, как бронетранспортер, попер вперед, к базе, немного прикрывая лицо и не обращая внимания на трепещущие под сильным ветром полы своего плаща. Бобби, недовольно похрюкивая и посапывая, вылез следом, сразу же прикрыв лицо от песка, но не так как Кастиил, а гораздо шире. Крах — крахом, а песок в глазах и в остальных щелях собственного лица он совершенно не хотел терпеть. Догнав друга, Бобби продолжил путь рядом с ним, хоть их обоих и откровенно сдувал ветер. Больше всего его удивляла тишина вокруг. Нет, полной тишины, конечно, не было, как — никак шуршание песка, завывание ветра, периодические раскаты грома где-то наверху и треск молний, но вот не было никаких звуков человеческого присутствия. А это все же военная база, пускай даже и охраняющая один сектор, да к тому же прибывшего Господина обязательно должны были встречать военные. Но вокруг никого, лишь песок. От вертолетной площадки до самой базы было минуты три ходу, при таком ветре можно накинуть еще минут пять, но в-целом, дошли они до нее быстро. Но ситуация, начиная с бронированной двери убежища, попросту выдранной с корнем, и заканчивая самим убежищем, совсем не порадовала, особенно Бобби, Кастиила скорее всего тоже, но он упорно сохранял меланхоличность в лице и гробовое молчание. Чего не скажешь о его старом друге, как только Бобби оказался в здании и окинул его предварительным взглядом — сто раз пожалел, что вообще сюда приперся, что все это видит и в этом участвует. Но выбора у него не было. Страха он пока не ощущал, но всегда был уверен — когда это произойдет, придется либо приспосабливаться, либо погибнуть героически от рук пришедшего к власти. Были, конечно, минусы в этой ситуации: для того, чтобы приспосабливаться под нового, придется предать старого, то есть своего лучшего друга, Каса; а погибать героически, откровенно сказать, в его планы не входило, раз он уже умирал, не понравилось и сильно сомневался, что пойдет на это во второй раз. К тому же, у него была семья, пусть он обрел ее не при жизни, но сейчас они были для него всем, и он не собирался из-за какой-то неугомонной темной твари покидать их. Так что выжить он должен любой ценой... а потом уже разбираться и со всем остальным. Состояние базы не понравилось и Касу, когда он был здесь в последний раз, пару дней назад, выглядело тут все гораздо приличней. Нет, он вполне мог бы сказать, что пора здешним воякам немного прибраться за собой, но не настолько они свиньи, это он точно знал. Помимо раскиданных в лихорадочной спешке предметов мебели: опрокинутые стулья, перевернутые столы, которые точно какое-то время служили оборонительным рубежом от кого-то или от чего-то, на столе разорванные бумаги, разлитый кофе и окровавленный стационарный микрофон. Следы крови, к тому же, имелись и на стенах, и на полу и даже на потолке, а в каменной кладке виднелись откровенные следы выстрелов лазерного оружия. Господин, пройдя почетный круг по довольно большой комнате, не имеющей, кстати, окон, и полностью бронированной; смахнул с лица остатки налипшего песка и закинув голову назад, воззрился в окровавленный потолок. Сбылись его самые худшие опасения. Быстро сопоставив все факты он понял, что хуже даже быть не может. Хорошо, что у него спокойный характер, а то пора бы было уже биться в истерике.

- Мы опоздали... – произнес он, опустив голову и переведя взгляд на быстро теряющего краски лица, Бобби. – Надо проверить ворота... хотя мне кажется мы опоздали совсем... –

За спиной Бобби, внезапно появился медленно вплывающий в двери солдат базы, точнее то, что от него осталось. Больше всего он сейчас похож был на оживший разлагающийся труп, двигающийся только по инерции и не имеющий собственного разума. Грязные вещи свисали с него оторванными лоскутами, да и кожа на лице и кистях оставляла желать лучшего, отслаиваясь кусками, она опадала на пол с мерзким шуршанием. Один глаз вывалился через разбитые защитные очки и теперь висел на тонком шнуре нерва, шея, с явными признаками перелома позвонков, в честь чего голова солдата склонилась к одному плечу, правая нога была сломана ниже колена и очень эпично выгибалась и волочилась при каждом шаге бойца. Но, судя по всему, мужчине такие повреждения совсем не мешали и не причиняли боли. Он хрипел, пытаясь произнести звуки, неуклюже переставлял здоровую ногу вперед, подволакивая следом сломанную, вытянув одну руку вперед, словно пытаясь не наткнуться на преграды, которые он не видит. Оружие, перекинутое через плечо, висело на боку и длинные обглоданные костяшки пальцев продолжали посмертно обхватывать его за ствол.