На два мира 3 (СИ)

Баки отдал контроль Зимнему, потому что прекрасно отдавал себе отчет в том, что сейчас он как боевая единица совершенно бесполезен. От глупых, таких неуместных, но совершенно реальных переживаний тряслись руки, он обвинял себя во всем, что случилось с близнецами, хотя Брок и говорил правильные вещи, что он бы все равно приехал позже, но это не приносило никакого облегчения чувству вины, которое Баки испытывал. Это были его маленькие мальчики, которые сейчас плакали в каком-нибудь сыром подвале и звали своих родителей. И от этой мысли в Баки закипала страшная ярость, которая вообще не давала связно мыслить. Сколько бы он ни был суперсолдатом с вековой историей, он, в первую очередь, был человеком, мужем, отцом. И только потом Зимним Солдатом. И, оказавшись в ситуации, которую он был не способен контролировать, когда его самые близкие были в опасности, а он ничем не мог им помочь, Баки ушел в себя настолько глубоко, чтобы даже перестать думать и чувствовать, выставив вместо себя Зимнего Солдата. Идеальное оружие, мыслящее, действующее не только согласно инструкциям, а умеющее решать проблемы по мере их поступления, но при этом холодное, безэмоциональное, такое, как сейчас было нужно, а не почти истеричный Баки, который просто сходил с ума от беспомощности.

Но не Зимний Солдат отстреливал намеревающихся атаковать “козлов” Брока, а Баки Барнс, что сидел глубоко внутри и, хоть и исподволь, но управлял желаниями Зимнего, его действиями. Они были одним целым, просто сейчас нужен был тот, кто не будет закатывать истерики, даже очень тихие, у кого не будут трястись руки, кто будет здраво и быстро оценивать ситуацию и действовать относительно ей, а не как бог на душу положит. Баки отдал Зимнему все карты, оставшись сторонним наблюдателем, который лишь иногда касался плеча, давая понять, чего хочет. А хотел он сейчас одного: защитить Брока, который очертя голову сунулся в самое пекло.

Зимний четко клал пулю за пулей в лоб своим жертвам, которые падали, как подкошенные. Ему было все равно, что происходит за окуляром прицела, он видел Брока, видел, что к нему подходят, хотят убить, и убивал сам, не ждал ничего.

Но был еще Баки, которому было важно, что происходит вокруг, а происходил форменный беспредел, потому что далеко не все, даже военнослужащие, которые были выставлены кордоном, чтобы сдержать “козлов”, хорошо стреляли. И до них добирались, их нещадно кромсали острые боевые косы, словно эмиссары смерти пришли по души всех желающих и не очень оказаться на той стороне бытия.

Война — это всегда кровь и грязь, в ней нет ничего романтичного, особенно когда тебе приходится защищать свой город от неизвестных захватчиков, мотивы которых непонятны, потому что они просто убивают. Молча, страшно, только глухие звуки боевых барабанов нарушают тишину шествия, которое рассыпается в стену и идет, идет, идет. Падет один, его место тут же занимает другой, и они продолжают идти. Не ведая страха, жалости, слепо глядя вперед белыми бельмами глаз, блестя на солнце, на ярком, словно издевающимся солнце, косами и доспехами. И, вроде, как смешно против автоматчиков, пулеметчиков, снайперов “козлы” с в соломенных шубах и с косами, но как тяжело оказалось их убивать. И это было так странно, дико, непонятно и страшно. Страшно, потому что против людей, понятных, таких же, как ты, воевать можно, а как воевать против этого, никто не знал.

Страк летал над порталом, который был просто открыт без ничего, пытаясь понять, как закрыть его, а потом внезапно заорал так, что Брок дернулся, вбивая косу в еще одного из “козлов”.

— Я понял! — и улетел к своей башне.

Броку было все равно, что он там понял. Пот заливал глаза, дыхание давно сбилось, было тяжелым, хриплым, руки отяжелели и еле двигались, но Брок упорно продолжал рубить и колоть, потому что это было единственным, что он сейчас мог делать действительно эффективно. Он еще успел подумать, как хорошо, что на “козлах” нет никаких щитов, иначе это превратилось бы в ад.

У Зимнего закончились патроны, но он не собирался сидеть на крыше. Бегом, быстрее, еще быстрее, добраться до Брока, помочь ему. Он пронесся по улицам, почти не разбирая дороги, влетел в парк, подхватил, пробегая мимо трупов, косу, и встал рядом с тяжело дышащим Броком, оттесняя от него врагов, давая такую нужную сейчас передышку, завертелся волчком, снося рогатые головы, и “козлы” тут же обратили на него свое внимание, ощетинились косами, признавая в нем противника, и все закрутилось, понеслось, словно лошадь карьером. Вот только, сколько не убивай, “козлов” не становилось меньше, и пока не закроется портал, это было невозможно остановить, а они не были железными, подавляющее большинство вообще были просто людьми, которые уставали. Боеприпасы заканчивались, но Старк что-то придумал, осталось дождаться, что он будет делать.

Старк прилетел с установкой, с помощью которой они со Златой открывали порталы и стал что-то настраивать, стараясь делать это как можно быстрее и незаметнее для “козлов”, которые еще не обратили на него свое внимание, но могли сделать это в любой момент. Конечно, Старка надо было еще выковырять из его костюма, да и сам он не был изнеженной фиалкой, не способной за себя постоять, но Зимний был начеку, если Старку понадобится помощь.

Тот запустил свою адскую машину, и она закрутилась, завибрировала, разметала вокруг себя снег, поднимая ветер, но Зимний отметил, что крутилась она в другую сторону. Старк отошел от своей машины, чтобы она его не сдула. Машина все разгоняла свои кольца, которые уже замелькали слитным серебристым светом, и портал начал истончаться, становиться меньше, “козлы” замедлили свое шествие, но не повернулись посмотреть, что происходит, продолжая идти. А портал становился все меньше и меньше, и вот в него уже не могло пройти ничего относительно большое, а потом он и вовсе схлопнулся, машина загудела, затрещала и разлетелась, брызнув деталями во все стороны. Зимний успел не только пригнуться сам, но и уложить на землю Брока за миг до того, как над ними пролетело одно из колец, снеся голову сразу двум “козлам”. Старка отбросила на дерево, которое под ним сломалось, а ударная волна неслабо посекла строй.

Зимний с ужасом подумал, что Злата теперь не сможет вернуться, но быстро пришел в себя, поняв, что без этой машины она просто не сможет никуда уйти, а это его вполне устраивало. Резко подняв Брока за шкирку, он поставил его на ноги, и они продолжили рубить “козлов”, хотя оба уже были ранены, но не так серьезно, чтобы бросить все, лечь и тихо истекать кровью. Тем более, теперь конец всему этому был виден, теперь стало реально всех их вырезать, потому что ничего другого не оставалось.

Как их нашел Роллинз, Брок не знал, но тот прибежал, увешанный оружием, которого хватило и для Брока, и для Зимнего, и дело пошло быстрее и проще. Все же отстреливать “козлов” было проще, чем схватываться с ними в рукопашную, вот только Зимний так и не выпустил из рук косы, периодически тыкая в особо ретивого, который подбирался непозволительно близко.

Сколько это длилось, никто не знал. Время замерло, не подавая признаков жизни, его не отсчитывали даже сменяемые обоймы, и только солнце катилось по небосводу, неумолимо двигаясь к закату. Все устали просто безобразно, но продолжали стрелять. После закрытия портала “козлы” стали менее ретивыми, и убивать их стало гораздо проще. Но Брок с Зимним, оба помнили, что Локи что-то задумал и просто обязан был появиться, ведь он не мог без показухи. Как говориться, вспомнишь солнце, вот и лучик. Только Брок успел подумать, что чего-то не хватает, как появился Локи.

Бог Обмана стоял там, где раньше был портал, и держал за руки их близнецов. От этого Зимнего тут же замкнуло, и он ринулся отбирать свое, врезавшись в силовой щит, который окружал Локи. Тот был изрядно помят, но непонятно, от чего, а его всегда безупречная одежда сияла подпалинами. Где и как могли помять и подпалить Локи, Зимний думать не стал. Но и ломиться сквозь щит тоже не стал.