«Мы с тобой из разных миров...» (СИ)

― Ты заткнёшься или нет? ― блон­динка бро­сила в сес­тру ка­кой-то влаж­ной тряп­кой.

― Нет, ― воительница звонко засмеялась и швырнула этот мокрый кусок ткани обратно в Астрид. ― Сегодня же и наш праздник тоже. Найди себе кого-нибудь на ближайшую ночь. ― Брюнетка повела тонкими бровями и лукаво улыбнулась, на что белокурая всадница ответила лишь злобным взглядом. ― Что? Это традиции наших предков!

― Это самая идиотская традиция среди всех остальных наших традиций подобного рода, ― амазонка встала с кровати и машинально отряхнула скандинавское женское платье. Астрид до сих пор не знает, каким чудом Астерия уговорила её нацепить на себя эту неудобную одёжу. ― Как они в этом ходят? И где Мелисса?

― Ждёт снаружи, ― южанка кивком головы указала на дверь и принялась затягивать на платье тонкий поясок. ― Как я выгляжу? ― эллинка повернулась к сестре и развела руки в стороны.

― Если ты собралась искать себе спутника на ночь, то ты слишком прилично одета, ― Астрид, оценивающе оглядев брюнетку с ног до головы, скептически поджала губы.

― Эния говорит, что настоящая амазонка может соблазнить мужчину одним взглядом, ― девушка с вожделением посмотрела на Астрид и игриво подмигнула ей.

― А ты уверена, что она говорила это про тебя? ― блондинка усмехнулась и скрестила руки на груди.

― Конечно, про меня, ― выпрямившись, как натянутая тетива, Астерия гордо подняла голову и зашагала к выходу. ― Идём.

Всадница Фурии обречённо покачала головой и зашагала к выходу из лазарета, в котором было совершенно невозможно находиться из-за царившей в нём духоты. Когда Астрид оказалась за пределами ставшего родным помещения, в лицо тут же ударил прохладный вечерний воздух, в котором витали ароматы приближающегося дождя.

― Ооо… чуешь? ― брюнетка повернулась к сестре и с улыбкой уставилась на неё. ― Дождём пахнет. Значит, урожай будет богатым.

Амазонка лишь хмыкнула и повернула голову в сторону, как раз туда, где стояла Мелисса. Блондинка неспешным и тихим шагом направилась к стоящей к ней спиной сестре.

― Ты слишком громко дышишь, Астри, ― рыжеволосая дева пожала плечами и бросила на воительницу короткий безразличный взгляд.

― А у тебя по-прежнему слишком острый слух, ― белокурая дева крепко обняла юную всадницу и положила голову ей на плечо. ― Я уже успела забыть, как звучит твой голос.

Мелисса снова пожала плечами и устремила взгляд вперёд, на океан, воды которого в свете заходящего солнца окрасились в кроваво-красный цвет. Плотные тучи, ещё не успевшие закрыть собой дневное светило, медленно, но уверенно двигались в сторону горизонта, как раз туда, куда Аполлон увлекал на своей колеснице светящийся круг.

Рыжеволосая дева прикрыла глаза и глубоко вдохнула прохладный воздух, в котором витали ароматы приближающегося дождя. От любимого с детства запаха у воительницы буквально закружилась голова, а память, словно издеваясь, стала выдавать картинки из жизни на Темискире. Юная эллинка, в отличие от многих её соплеменниц, безмерно радовалась дождям, которые на амазонском архипелаге бывали довольно часто.

Гром, молнии и звуки бьющихся о землю капель всегда были усладой для слуха и глаз северной девы: гречанка особенно любила уединяться под открытым дворцовым навесом и наслаждаться чтением древних фолиантов. Оракул, будучи хранителем Мелиссы, ушёл пристрастиями не так и далеко от своей хозяйки: рептилия с особой игривостью относилась к пресной влаге, падающей с неба, поэтому дракон всегда стремился и сам вымокнуть побольше, да наездницу свою под ливень затащить.

― Мел, ― белокурая воительница дёрнула свою сестру за косу, выводя ту из оцепенения. ― Опять ты думаешь. ― Девушка крепче обняла юную амазонку. ― Идём. Иначе Астерия нас обеих скинет отсюда.

Всадница Фурии повернула голову в сторону старшей сестры и, коротко кивнув, нехотя отправилась за Астрид, которая, похоже, сама не горела желанием идти в Большой Зал и присутствовать на языческом празднестве.

― Ты только посмотри на неё! Вылитая скандинавка, ― южанка аж присвистнула от удовольствия. ― Мел, ты сегодня решила обратить на себя всё мужское внимание? ― брюнетка оценивающе оглядела младшую сестру.

Юная амазонка и впрямь выглядела очень по-викинговски и, несмотря на то, что облачена она была в небогатые одежды, это нисколько не умаляло её внешней привлекательности: белое нижнее платье в пол и верхний голубой наряд, подобранный на талии нешироким поясом, смотрелись довольно гармонично в сочетании с непривычной скандинавскому глазу красотой северянки. Единственное, что выделяло девушку из общей массы ― слегка загорелая кожа, да яркие рыжие волосы, про которые все всегда говорили одну и ту же фразу: «В тво­их ло­конах, принцесса, слов­но сол­нышко зарылось…».

Мелисса не знала, как реагировать на слова сводной сестры: назвать амазонку скандинавкой было довольно оскорбительно, ведь все эллинки считали полярных баб дурнушками, но с другой стороны на Олухе было много девушек, которых сама воительница находила привлекательными и даже красивыми. Всадница лишь пожала плечами и, гордо выпрямившись, направилась к лестнице, ведущей вниз.

Не прошло и минуты, как все три всадницы спустились с высокой деревянной пристройки. Возле лазарета амазонок ждали Оракул и Сицилия, которые как всегда были окружены радостными детьми.

― Поймай меня! ― самая юркая девочка, держа в руках еловую ветку, бегала перед носом Пернатой Фурии, думая, что та не сможет её словить. Рептилия некоторое время спокойно сидела и наблюдала за кричащей малышкой, а затем, припав к земле, бросилась вперёд и сбила девочку с ног, после чего слегка придавила ту лапой.

― Сицилия! ― Астрид буквально схватилась за голову и направилась в сторону непутёвого дракона, намереваясь освободить из его цепких лап не менее непутёвого ребёнка, однако громкий детский смех, прорезавший воцарившуюся относительную тишину, заставил всадницу остановиться.

Девочка, вопреки ожиданиям, не плакала, а заливалась хохотом: такая игра с опасным хищником её явно забавляла. Юная скандинавская воительница легко ударила Фурию по пёстрой лапе, которой дракониха её и придавила. Сицилия тут же убрала свою когтистую конечность и облизнула шершавым языком успевшего подняться с земли ребёнка.

― Хельга, бегом сюда! ― громкий женский голос, раздавшийся откуда-то со стороны, заставил обратить на себя внимание и амазонок, и драконов. Девочка, весело смеясь, прильнула к Фурии, а потом со всех своих коротких ног понеслась к матери, оставляя за собой лишь небольшие клубы пыли.

― Сицилия, идём, ― Астрид поманила к себе Фурию, которая никак не могла расстаться с крошечными двуногими, которые носились вокруг неё с радостными воплями.

― Если бы мне сказали, что вот это, ― Астерия указала на двух ящеров. ― Самые смертоносные хищники на земле, я бы утопила этого человека в киафе с молоком. ― Южанка с умилением наблюдала за тем, как два опасных дракона с удовольствием играли в салки с маленькой группой детей. Астрид одарила южанку многозначительным взглядом, а Мелисса же никак не отреагировала на слова сводной сестры: Сицилия всегда была игривым и добродушным хранителем, поэтому удивляться такому её поведению не имело смысла, а Оракул ― рептилия со сложным характером: сегодня он готов вылизать с ног до головы даже незнакомца, а завтра может с большим удовольствием вцепиться в его глотку.

― Сицилия! ― Астрид в очередной раз окликнула своего дракона, который на этот раз соизволил обратить внимание на хозяйку. ― Иди уже сюда. ― Амазонка указала на место рядом с собой. Фурия, приветливо закурлыкав, обнюхала малышей, с которыми до этого играла, и помчалась в сторону двуногой сестры.

― Оракул, идём, ― Мелисса поманила непривычно игривого ящера и, более не оглядываясь на него, зашагала вперёд. ― А где Айол? ― всадница обратилась к южанке, которая крутила головой из стороны в сторону пытаясь рассмотреть то, что происходит в селении.

― Спит. Где ж ей ещё быть? ― брюнетка пожала плечами и устремила взор вперёд. ― А это что? ― девушка кивком головы указала в сторону невысокой горки, на вершине которой собралась небольшая группа викингов, одни из которых держали в руках факелы, другие придерживали какой-то огромный предмет круглой формы.